Моя СверхНовая
Шрифт:
Дядя побагровел. На секунду я даже испугался — в его возрасте с давлением и нервами шутить не стоило (опять же — не говорите Ноа, что я признал его правоту насчёт того, старик ли мой дядя). Но отступать при этом я также не планировал.
— Ты мне угрожаешь? Что, уйдёте к конкурентам?
— Нет, почему же, — покачал я головой, — Зачем мне ходить к кому-то, если я могу открыть своё собственное дело?
— Силёнок не хватит, племяш. Для этого нужны яйца, — хмыкнул дядя.
— О, можешь не сомневаться — они у меня есть. Показал бы, да мы в приличном обществе. Но ты действительно допустил одну ошибку. Пока ты пытался вбить в меня самостоятельность и чувство ответственности, я усердно учился. Продюсировать группу, писать песни, работать со звуком и при этом не забывать о съёмках и гастролях непросто, согласен. Но, видишь ли, в чём дело. Когда научился грамотно справляться с одной группой — дальше количество уже не играет роли. Так что ты помог мне, но не себе. Капитал у нас есть, на первое время хватит. А насчёт контрактов — что-то мне подсказывает, что желающих поработать с компанией, которую основала весьма популярная группа, будет приличное количество. Да и мы вполне сможем нанять профессионалов, которые будут работать с музыкантами, пока мы продолжим свою карьеру. Кто знает, может, я даже переманю у тебя парочку кадров. А, может, и не парочку.
Дядя сверлил меня взглядом, но я встречал его спокойно. Ни один мускул не дрогнул на моём лице. Потому что я знал, что был прав. На моей стороне правда. А раз так — сомнениям места просто не оставалось.
Вздохнув, дядя первым отвёл взгляд и процедил:
— Чего ты хочешь?
— Ты знаешь наши условия. Верни Аву.
— Если я верну — это будет дурным примером для других.
— Значит, убери этот пункт из контракта. Поверь мне, если люди захотят — они построят отношения, невзирая ни на какие бумажки. А так всё хотя бы будет честно. И вместо того, чтобы думать, как бы спрятаться от тебя, эту же энергию люди будут вкладывать в работу. Все в плюсе.
Адамс задумался. Я буквально слышал, как шевелились шестерёнки в его голове, пытаясь понять, насколько хорошо я всё продумал и можно ли это переиграть. В конце концов, вздохнув, он хмыкнул:
— Иногда я об этом забываю.
— О чём? — приподнял я бровь.
— Что вы все — люди. И живёте своими чувствами. Когда я был в Азии и впервые увидел, как работают музыканты, поставленные в такие условия — мне показалось это здравым. Никаких отношений. Никакого отвлечения, все силы вкладываются только лишь в работу. Поэтому я решил перенять этот опыт. Это позволило вывести компанию на новый уровень. Но мои сотрудники — не роботы. Я никогда не хотел, чтобы во мне видели монстра. Но, видимо, всё же им стал.
— Это не так, — подал голос Алан, — Мы уважаем вас. Вы столько для нас сделали и мы никогда этого не забудем. Поверьте — даже без пункта про целибат длиной в четыре года мы бы просто не нашли времени и сил на отношения.
— Согласен, — хмыкнул Вуди, — Мы так сильно хотели дебютировать, что буквально жили в этих стенах. Шансов найти кого-то не было даже в теории. Страх лишиться всего в случае нарушения контракта, конечно, помогал держаться, но гораздо больше нас стимулировала мечта о дебюте и признании.
Дядя усмехнулся:
— Да уж, вы действительно — мушкетёры мира музыки. Один за всех и все — за одного. Хорошо. Будь по вашему. Ава может вернуться. Кажется, отделу кадров сегодня придётся поработать сверхурочно и изменить контракты всех сотрудников.
Ответом ему был дружный восторженный вопль и мой полный благодарности взгляд. Мы были своеобразной семьёй — не отмечали праздники вместе и крайне редко оказывали поддержку. Нас с дядей объединяла, пожалуй, только любовь к музыке, но даже тут не обошлось без подводных камней. Однако, сейчас, в ту самую минут, я был благодарен, потому что видел в нём именно того, кто был мне нужен — члена семьи. Поддержку.
— Ещё одно условие, — сказал вдруг Ноа, который молчал всё это время.
— Какое? — повернулся к нему дядя.
— Дастин Уоллис. Увольте его.
Ноа
Разумеется, Дастина не уволили. Потому что, по сути, он ничего не сделал. В трудовом кодексе, увы, нет статьи «Крысятничество». Он сделал то, что должен был, как добросовестный сотрудник — сообщил о нарушении. Тот факт, что за это ему хотелось лицо разбить, на ситуацию, увы, не влиял.
Всё, что смог пообещать дядя Криса — я всё ещё в ахере с того, что они оказались родственниками! — что Уоллису отдадут всех мелких заказчиков, которыми раньше занималась Ава, как новенькая. Те самые, из-за которых моя девушка нередко психовала, потому что они были на редкость деревянными. Ну, уже что-то.
Когда мы вышли из кабинета Адамса, все выдохнули.
— Господи, мне казалось, что ещё минута — и у меня сердце остановится, — простонал Майки, хватаясь за грудь.
— Сердце слева, придурок, — хмыкнул я.
Майки показал мне язык, после чего, бросив:
— Я на урок вокала, — удалился восвояси.
Ал утащил Вуди в сторону танцкласса, буркнув что-то про том, что рэпер на последней репетиции опять напутал движения, поэтому теперь с него, что называется, не слезут. Мы с Крисом остались одни.
— Так… — протянул я чуть задумчиво, — Значит, дядя…
Парень поморщился:
— Даже не начинай. Я не говорил, потому что не хотел к себе предвзятого отношения. Вы и без того постоянно приговаривали, что я — богатенький типок. Тут бы вам вообще планку сорвало.
— Да уж, наверняка, — хихикнул я, — Но если серьёзно — спасибо, Крис. За всё.
— Я не сделал ничего такого, — пожал он плечами, — Просто донёс до него свою мысль.
— Я не только о том, что произошло в кабинете. Я никогда не говорил тебе этого. Не благодарил. Ты подарил нам всем удивительный шанс изменить свою жизнь. Только благодаря тебе и твоим усилиям мы сейчас там, где мы есть. Ты — лучший лидер, о котором можно только мечтать. И если бы было можно — я бы повторил весь этот путь заново, со всеми нами. С нашей семьёй. Спасибо тебе, что создал «Даймондс».
На секунду мне показалось, что Крис сейчас расплачется. Ему всегда непросто давались такие вещи — сентиментальность, признание. Чувства. Ему постоянно казалось, что он прикладывает недостаточно усилий — черта, присущая всем в «Даймондс». Всегда можно сделать лучше, громче, мощней. Но правда в том, что мы были такими лишь потому что Крис был именно тем, кто задавал планку. Когда у стаи такой вожак — хочется идти с ним шаг в шаг, а не плестись позади. Он нас слепил, выковал и закалил. Наш папа-медведь.