Моя Святая Земля
Шрифт:
И бомж не обманул ожиданий. Он оказался настоящим психом, патентованным, со справкой из дурдома, потому что ни один нормальный человек не повёл бы себя таким образом.
Сделав два шага Кириллу навстречу, ненормальный бухнулся перед ним на колени, прямо в стылую грязь, но смотрел снизу вверх, Кириллу в лицо, прямым, тяжёлым, странным взглядом, в котором читались настороженность, мрачные подозрения и что-то, здорово похожее на ненависть. Глаза бомжа вблизи, в свете лампы над подъездом, оказались светло-карими, почти жёлтыми, и от взгляда по спине Кирилла пробежал озноб.
– Здравствуй, король, -
– Я за тобой пришёл.
Ух, ты ж, подумал Кирилл, у которого спёрло дыхание.
– Встань с земли, - сказал он, почти так же хрипло.
– Почему - "король", и что значит "пришёл за тобой"?
Бомж поднялся с колен. Кирилл убедился: у него и впрямь одна рука. На второй, как минимум, нет кисти. Глядя Кириллу в глаза, однорукий выдал:
– Искал тебя весь день. Всё - правда: ты светишься и на тебе милость Божья, все знаки. Хорошо тут живёшь, а, король?
Ага, подумал Кирилл, парень-то - сектант! Промытые мозги, не выдержал обработки, может, и наркотиками накачивали... При таком раскладе - понятно, что с рукой и лицом.
Чувство опасности почему-то отступило, появилось жгучее любопытство. Обезумевших сектантов Кирилл не видел никогда. В круг благополучия, в центре которого Кирилл обитал с детства, всякого рода несчастные, увечные и изгои просто не попадали - в лучшем случае, они мелькали где-то на периферии, исчезая в тот момент, когда Кирилл обращал на них внимание.
– Как тебя зовут?
– спросил Кирилл тоном психиатра из "Шестого чувства".
– Сэдрик, - сказал однорукий.
– А тебя - Эральд, ты в курсе, король? Или тут тебя зовут иначе?
Сэдрика слега потряхивало. Кирилл, глядя, как дрожат его пальцы, сперва подумал, что это - чертовское нервное напряжение, но тут же сообразил: да холодно же ему! Он при минусовой температуре - в драной брезентовой ветровке и почти босой.
Люди - скоты, подумал Кирилл. И я с ними заодно. По улице бродит несчастный псих, одетый в лохмотья, калека, наверняка простужен - хорошо, если не воспаление лёгких. Судя по состоянию одежды, бродит давно, очевидно, голоден. И никому нет дела. Можно упасть на асфальт и подохнуть - никому ты не нужен, Сэдрик, бедолага.
– Ну хорошо, - сказал Кирилл, улыбаясь.
– Я, король Эральд, сейчас пойду в свою резиденцию, а ты - со мной. Поговорим по дороге.
Тащить домой грязного, оборванного и сумасшедшего бомжа было не меньшим безумием, чем называть себя королём Эральдом. Кроме прочего, Сэдрик мог оказаться вором, наркоманом и убийцей. Но круг душного благополучия так хотелось разорвать хоть чем-нибудь, а парень, не пытающийся сходу понравиться и навязаться в приятели, вызывал такую симпатию и жалость, что Кирилл не обратил внимания на голос здравого смысла.
Сэдрик несколько мгновений стоял и испытывающе смотрел на него. Потом спросил:
– Ты серьёзно, государь?
– Серьёзно, - кивнул Кирилл и сделал серьёзное лицо.
– Мы пойдём, а ты мне по дороге расскажешь всё это интересное по порядку, да? Про божью милость, про знаки... что это за знаки?
– Ты светишься, - снова сказал Сэдрик, направляясь следом за Кириллом.
– Ты далеко светишься, сильно. Дар тебя чувствует миль за десять. Но ты ведь не знаешь...
– перебил он сам себя, и это прозвучало странным образом здраво. Сэдрик будто размышлял, как донести до Кирилла свою безумную теорию, чтобы быть с гарантией понятым. У Кирилла не было опыта общения с психами, но, после фильмов и книг, ему казалось, что понимание окружающих должно казаться шизофренику само собой разумеющимся.
– Объясняй, - сказал Кирилл.
– Не торопись.
Сэдрик думал. Тень ненависти исчезла с его изуродованного лица, сменилась каким-то даже мрачным расположением.
– Знаки милости Божьей, - сказал он медленно, наблюдая за Кириллом, будто пытаясь отследить уровень его понимания или доверия.
– Руки целителя, вера тварей лесных и полевых, носимая благодать, женская любовь и слух, склоняющийся к подданным. Всё есть, да?
Сердце Кирилла стукнуло, его бросило из жара в озноб.
– Не знаю, - пробормотал он внезапно севшим голосом.
– Как это?
– Это была твоя метресса, король?
– спросил Сэдрик, кивая в сторону дома Даши.
– Подруга? Женская любовь. Издалека видно. Тепло рядом с тобой - носимая благодать. Наверное, и исцеляешь наложением рук. Но главное - ты меня понимаешь. Я - твой подданный. Законный. Ты меня понимаешь, хоть языка и не знаешь.
Кирилл остановился. Он вдруг услышал речь Сэдрика - совершенно не русские, незнакомо звучащие слова. Но главный ужас заключался в том, что эти незнакомо звучащие слова были у Кирилла в крови, дремали там, не замеченные до последней минуты. Он не просто понимал этот язык - он начал думать на этом языке.
Более того: он на нём говорил. С Сэдриком. Не думая ни секунды, обратился к нему именно на этом языке, так естественно, что даже не заметил перехода. Это был такой жуткий бред, что Кирилл усомнился в собственном рассудке.
На хмурой физиономии Сэдрика появилась тень улыбки.
– Слава Всевышнему, король, - сказал он.
– Не совсем ты дурачок, хоть и осенён благодатью. Соображаешь, хоть и медленно.
***
Мир Кирилла дал трещину, но это почему-то не казалось ни страшным, ни диким, наоборот. Великая сушь у Кирилла в душе, наконец, сменилась чем-то другим, чем-то живым, что ли...
Сэдрик сидел на кухне в "королевской резиденции" и cмотрел в свою тарелку. Зрелище явно не нравилось Сэдрику, но интересовало, как всё вокруг. Цепкий взгляд Сэдрика уже не казался Кириллу безумным - это был взгляд человека, пытающегося как-то освоиться в крайне необычной для себя обстановке. Кириллов новый знакомый, подданный или вассал, похоже, был наблюдателен и вовсе не глуп.
И очень странен.
Ситуацию, наверное, надо было проассоциировать с дешёвыми фэнтезийными книжками, в которых герой оказывается избранным и отправляется куда-то в иной мир, побеждать драконов, орков, тёмные силы - кого там ещё?
– чтобы, в конце концов, жениться на принцессе. "Ты - король, - сказали Кириллу тоном, не терпящим возражений.
– На тебе Божье благословение", - обдумав всё это, Кирилл сделал вывод, что он - вполне избранный, что он родом из другого мира, что меч и магия ему обеспечены, а может, и принцесса где-нибудь там уже готова замуж и будет вести себя, как Даша. И от этих мыслей ему было бы изрядно нехорошо, если бы не Сэдрик.