Моя темная "половина"
Шрифт:
Прыщавый мальчишка так и не вернулся, сломав себе шею где-то в горах. Парочку его приятелей сожрали маануки. Одна из бордельных девок, отправившись с клиентами праздновать снятие городского проклятья на озеро, утонула по пьяни. Где-то там, видать, и рыжая Кики сгинула, не зря в последние дни она вела себя странно, явно умом тронулась, оттого и ушла в горы в одиночку. Но эти мелочи никого не волновали. Город сходил с ума.
Никого это не беспокоило. Никого, кроме наместника! Толстый О, кутаясь в плащ с капюшоном и стараясь держаться в тени, спешил к публичному дому. Нет, он не боялся соседей, но и отбиваться от очередной компании желающей с ним непременно выпить за освобождение
И пусть должность была формальной, но... Выйдет гай Светлоликий из очередной своей спячки и с него, с сая О ведь за беспорядки эти и повальную пьянку спросит! И вряд ли сильнейшего озаботит тот факт, что за горожанами должен был следить не рыжий "садовник подземных плантаций", а молодой принц. Кто же с родного сына стянет шкуру спускать? Значит, О отдуваться придется. А у него, между прочим, эта самая рыжая шкура всего одна, любимая! И подставлять ее под гнев правителя он не желал.
В кудрявую голову спешащего в бордель толстяка, то и дело, забредали мрачные картины его возможного будущего. Кроме ошалевших от счастья горожан были и другие поводы для волнения. Эван... обычно ответственный, собранный мальчик, который всегда переживал за благополучие Неронга, в последние дни бродил по нижнему городу с отсутствующим видом и совершенно не выполнял своих обязанностей. Синеглазая моэра с заметно выцветшими волосами валялась на источнике без сознания, и приходить в себя вовсе не торопилась.
А младшие наследники Светлоликого как-то слишком шустро выросли, и теперь выглядели на пять - шесть не дней, а лет. Ну а вели себя вообще на шестьсот, круглосуточно опутывали какими-то амулетами, артефактами и прочей колдовской мишурой вполне безобидную с виду Геллу. Древние Детки нагружали ее новыми книгами, чертили какие-то схемы и что-то с удовольствием объясняли тете доктору, как звала женщину странная мелюзга. Самое удивительное, что Ангелина спокойно с ними общалась, пила приготовленные ими настойки и даже рассказывала о своем мире. Невероятная женщина! Даже не верилось, что она с планеты, где почти нет магии.
Сегодня же "малыши" и вовсе заключили свою подопечную (или подопытную?) в сотканный из света кокон. Ой, что будет, когда Светлоликий очнется! Поскорей бы уже... очнулся. Может, постучать по саркофагу и разбудить? Хотя при таком варианте шкуре рыжего О точно не уцелеть. А жить-то хочется.
С разбегу преодолев лестницу на второй этаж, толстяк без стука ворвался в комнату хозяйки.
– Ариша? Посоветоваться надо!
– О чем?
– заинтересованно улыбнулась ему хозяйка борделя, выйдя из-за двери ванной. На ней почему-то был надет мужской костюм и сапоги, на несколько размеров превышавшие ее собственный. Но лицо и прямые черные волосы были все те же, а вот голос отдавал несвойственной ему хрипотцой.
– Ари?
– рыжие брови наместника поползли на лоб.
– Да я это, я, - садясь в кресло, проворчал Илин-Ули, на ходу подстраивая внешнюю иллюзию, а заодно и посылая нежданному гостю едва заметную волну доверия. И почему Кейли-Оз так не вовремя ушла наводить ревизию у своих шлюх?
– Маскарад готовим в честь освобождения города от чар. Костюмчики примеряю вот... А ты с чем пришел, рыжик? Рассказывай!
В одном из миров Тайлаари...
Я жутко хотела спать. И это при том, что последние сутки, если не больше, занималась тем, что дрыхла под кустом безобидного заповедника. Мои сопровождающие списали подобную реакцию на инициацию сейлин (да-да, именно сейлин, а не какая-то там выдуманная драконом Селена), которая, как пояснил Сэн состоялась в драконьем логове. В чем это выражалось? Ну, во-первых, в моем окончательном единении со своей темной половиной души, которая, собственно, и была энергетическим вампиром. И вот из этого уже следовал обретенный контроль над теневыми щупальцами, а вместе с ним и способность в момент сильного эмоционального переживания выворачивать наизнанку пространство.
Как именно это происходило, самый умный и всезнающий в нашей компании маг так и не смог ответить. Просто там, в запертом наглухо зале, мне удалось создать кусочек другой реальности, не принадлежащей драконьему краю, да и вообще ни одному из миров Тайлаари. Как вскользь упомянул Кир-Кули, я умудрилась сотворить собственную маленькую бездну. Уютную и безобидную для меня, но инородную и опасную для всего, со мной не связанного. И, если б не сама проводила сквозь нее туристов, они бы никогда не нашли выход из созданной мной ловушки. Завязли бы в ней, как насекомые в сладком желе, а, может, и вовсе погибли бы. Кто знает?
Не знал никто. А уж тем более, я. Мало того, что амнезия, так еще и сонливость прогрессирующая. Все это сильно мешало переваривать полученную от мужчин информацию. Прежде всего, я узнала свое настоящее имя. Зоя! Панфилова Зоя Андреевна. Звучало знакомо, хоть и несколько странно на фоне имен моих спутников. Но... мне нравилось больше, чем Селена.
Впрочем, Ийзэбичи мое мнение мало волновало, он продолжал обращаться ко мне, как и прежде, в упор не замечая недовольства, отражавшегося на моей кислой физиономии. Кир тоже все больше айкой звал или принцессой, иногда переходя на "мою девочку" и "милую". Зои для этого белого прохвоста будто не существовало. А мне тупо надоело его поправлять. Айка так айка... тоже, кстати, привычно. Да и зверек хищный, но милый. Короче, я смирилась.
Зато Ашенсэн, в противовес остальным, мое желание выполнил и имя, что по его же словам, дали мне отец с матерью, использовал с завидной частотой. Иногда, правда, еще сейлин называл, и совсем редко просто "девочкой", но в основном все же Зоей, что приятно грело душу.
Стоило признать, что в компании этих магов я чувствовала себя довольно комфортно, особенно после того, как они ответили на большую часть интересующих меня вопросов. Про детей, которых, как выяснилось, мне толком не довелось даже рассмотреть, про родителей, живущих в далеком мире за Гранью, про ритуал Возрождения, сделавший меня тем, кем являюсь, про связь Эо, оборванную во время тяжелых родов, про двухвостого мирда, от которого следует держаться подальше, про каких-то сильнейших, желающих нам всем насолить... и про многое-многое другое. Чем дольше длилось наше общение, тем больше росла уверенность, что мы и правда не первый день знакомы. Даже кое-какие проблески в контуженной памяти появляться начали, но пока лишь на уровне ощущений. Хотя и это радовало.
Город, в который мы прибыли, выглядел необычно. Кругом все было белое! Белые мостовые с причудливым узором мощения, высоченные белые деревья, с макушками похожими на пушистые шапки одуванчиков, белые здания с мягкими, словно оплавленными, очертаниями. Перед внутренним взором промелькнула картинка с кристаллическим камнем, от которого чья-то рука щипцами откалывала кусочки и раскладывала по чашкам. Сахар! Именно на глыбы из кускового сахара походили местные постройки. Память охотно извлекала все эти совершенно бесполезные ассоциации, но упорно не желала делиться чем-то существенным.