Моя упрямая леди
Шрифт:
– Ой! У вас занятия? – заинтересованно спросил Хольден, проходя в зал. Подчиняться и уходить он явно не собирался. Респект. – Неужели танцы?
– Да-да, танцы, – быстро сказала гувернантка. – Уходи, не мешай!
– А я вам разве мешаю? – он поднял брови и посмотрел на меня, затем на Генриетту Теодоровну.
Светловолосый эльф прошел мимо нас, прямо к граммофону, под который мы танцевали, взял одну пластинку, затем другую.
– Венгерский вальс, значит… – протянул он, рассматривая обложки. – И Кэтрин танцует его одна? Это же невозможно!
Вот! Хоть кто-то меня понимает.
– Ей еще рано танцевать с кем-то, – быстро проговорила гувернантка, отбирая у Хольдена пластинки. – Пусть для начала шаги выучит.
– Так я выучила! – отозвалась я, но под острым взглядом гувернантки поспешиза закрыть рот.
Генриетта Теодоровна напоминала ворону. Хитрую злобную ворону. По крайней мере сейчас на меня смотрели, как на мышь, брякнувшую что-то не то. Хольден направился ко мне, приглаживая волосы и поправляя одежду. Я почувствовала странное волнение.
– Я бы мог помочь Кэтрин, – парень подошел совсем близко, почти вплотную.
Я упорно смотрела в сторону, потому что стоило мне повернуть голову, и я бы уткнулась прямо ему в грудь. А мне бы этого не хотелось. Точнее, хотелось бы, но при других обстоятельствах.
Генриетта Теодоровна посмотрела сначала на него, потом на меня, и пожала плечами.
– Раз говоришь, что выучила, то… давай попробуем, – нехотя согласилась она. – Может, хоть ты чему-то научишь эту неумеху…
Последняя фраза уже относилась к Хольдену. Бурча себе под нос, танцемучительница направилась к граммофону, чтобы включить музыку. А я стояла, глядя куда-то в сторону и думала только о том, как бы мне не покраснеть. Хотя, кажется, это было бесполезно.
– Кэтрин, – тихо позвал Хольден.
– А? – я подняла голову и встретилась с глубоким взглядом серых глаз. Снова эта теплая сталь…
– Ты позволишь? – спросил он, раскрывая передо мной ладонь и поднимая ее на уровень лица. Чего он хочет?
– Ага, – я коротко кивнула, все еще не понимая.
Кажется, парень понял. Понял и мягко взял мою руку в свою. Я как-то даже не успела сообразить, что происходит, а он уже обнял меня за талию, привлекая к себе. Действие эльфа настолько удивило, что я забыла о сопротивлении. Не успела возразить. Музыка играла, и он сделал первый шаг…
Вспоминая медляки на школьных дискотеках, хочу сказать, что они и близко не стояли с тем, что происходило со мной сейчас. Я совершенно не умела танцевать вальс, но рядом с Хольденом это было и не обязательно. Вот она, сила «ведущего». Сразу чувствуется, настоящий джентльмен! Он просто вел меня, разворачивая, где нужно, и притягивая обратно, а я быстро перебирала ногами, пытаясь успеть за ним. Казалось, я совсем не владею своим телом. Как марионетка на ниточках – он полностью управлял моими движениями. Интересное ощущение. И что-то напоминает…
Изначально мне казалось, что рядом с Хольденом я и шага ступить не смогу от стеснения, но на деле все оказалось иначе. Почему-то я не смущалась и не переживала. Барьеры Бенда? Скорее всего! Единственное, что напрягало меня, это пристальный взгляд серых глаз, который не сходил с меня ни на
– Стойте, стойте… – музыка остановилась. Хольден непонимающе обернулся на гувернантку. Я тоже обернулась.
– Довольно! – повторила Генриетта Теодоровна. – Хольден, ты, право, и сам забыл позиции! Что ж… для Кэтрин было полезно прочувствовать, что такое танцы с партнером, но нам нужно работать над техникой! А ты никак этому не способствуешь. Тебе бы самому потренироваться…
Хольден посмотрел меня и пожал плечами. Поджимая губы, как будто извиняется. Ничего. Я понимаю тебя. Парень сделал шаг назад, отпуская мою руку только тогда, когда его локоть распрямился, и поклонился, кладя ладонь на грудь. Опять же, запоздало опомнившись, я исполнила кривой реверанс.
Хольден сделал несколько шагов назад, все еще глядя на нас, и только потом отвернулся, удаляясь. Честно говоря, мне было жаль, что он уходит. Я неосознанно обняла себя одной рукой, рассматривая лохматый высокий хвост, покачивающийся в такт его шагам. Долго же за Мэтти бегал, что так растрепался.
И только когда парень ушел, я хмуро посмотрела на Генриетту Теодоровну. Она понимала меня, но продолжала держать надменный взгляд, складывая руки перед собой.
– Ты тоже можешь быть свободна, – сказала она. – Сходи отдохни. Только не пей много воды!
– Спасибо, – буркнула я.
– И не забудь вернуться через полчаса! – донеслось мне в спину. – Надо выучить еще три танца!
А чего не десять-то? Ох уж эта женщина… Неужели она действительно верит, что я все выучу за один день?
***
Я сходила на кухню, умылась, выпила полтора стакана воды. Да, нельзя, но если очень хочется, то как бы можно. Затем прошлась по поместью в поисках Бьёнда. Отыскать демона мне, разумеется, не удалось. Где бы он мог быть? Что за глупые вопросы… где угодно! Дом большой, потеряться не трудно. То, что мой тасманский дьявол сейчас в нашем мире, я знала точно. Когда Бьёнд «уходит», печать ощущается как-то иначе. Но сейчас все было как всегда, а, значит, Бьёнд где-то рядом. Где?
Все отведенное для отдыха время я бесполезно проходила по поместью, но так никого и не встретила. Возвращаться в зал для занятий мне ой как не хотелось, но после танцев с Хольденом я начала относиться к этому несколько иначе. Проще, что ли? Действительно ведь несложно. Главное, выучить шаги. А там уже партнер поможет, хочет он того, или нет. В любом случае, на самом балу я точно не ударю в грязь лицом. А перед гувернанткой мордочку запачкать не страшно.
Однако мучили меня не более сорока минут. Спасение пришло откуда не ждали! После чего Генриетту Теодоровну вызвала тетушка, и гувернантка удалилась, оставляя меня тренироваться самостоятельно. Заниматься не хотелось, но я понимала, что надо. Сроки не то, чтобы поджимали, они буквально вжимали в стену, вопя изо всех сил! Вряд ли на все эти танцы отведено так уж много времени. Я более чем уверена, уже завтра танцемучительница превратится в этикетмучительницу или походкомучительницу или визажемучительницу… Как видите, вторая часть слова не меняется в зависимости от роли.