Моя веселая Англия (сборник)
Шрифт:
Когда-то в музее Шекспировского королевского театра было придумано замечательное освещение – чтоб человек с неустойчивой психикой уже окончательно свихнулся там от всяких впечатлений. Ну, например, хожу я медленно, рассматриваю портреты всех этих красавцев и красавиц, которые Гамлета играли, всяких уродцев и карликов – Ричардов Третьих, и вдруг понимаю, что я в этом тупичке, куда забрела, что я там – не одна... Что нас там – несколько, по крайней мере – двое. И тот, второй, пристально и в упор на меня смотрит. Я повернула голову и – из темного угла на меня шла прозрачная фигура в легком
Я не люблю восковые фигуры, но эта была сделана с таким обожанием и нежностью, что нельзя было ею не восхищаться. Вивьен Ли в роли Джульетты. Из-за ее спины дул вентилятор, развевая легонько ее тонкие одежды, на волосах традиционная сеточка. Боже, как же она была хороша, такая изящная, такая похожая на оригинал!
– У нас в музее есть услуга, – предложила испуганная консультант, когда я пришла в себя, – за отдельную небольшую плату вы можете примерить платье Вивьен Ли и в нем сфотографироваться.
Я в ужасе представила, как с бедняги сейчас сорвут платье и мне придется натягивать его на себя, и то, и другое было очень неприятно.
– Нет-нет, вы меня не поняли, – успокоила консультант, – вы будете примерять копию платья, только копию, но очень точную.
И платье принесли. Дрожащими руками я вывалила из кошелька какое-то количество фунтов (потом в магазине «Маркс энд Спенсер» видела шикарные кроссовки для сына за такую же сумму) и ушла в специально оборудованную комнату. Сзади платье зашнуровывалось и завязывалось сверху донизу, поэтому при желании его можно было надеть прямо на собственную одежду. Но только не платье Вивьен Ли! Вы ее талию, надеюсь, помните? Я выдохнула воздух и влезла руками в рукава. В то время талия у меня была очень узкая, но и те 64 сантиметра не могли сравниться с талией Вивьен Ли. Меня затягивали сзади и шнуровали-шнуровали, и чем туже меня затягивали, тем больше портилось мое настроение.
Фотографироваться я так и не решилась. Какой бы тоненькой и хорошенькой ты ни была, все равно никто не сравнится с Вивьен Ли, так зачем же...
Где-то минут двадцать после этого неудачного опыта я ходила грустная и подавленная.
Но зато потом мы с новым знакомым Стивеном разговорились о музыке, и это было гораздо интереснее, чем свихнуться от страха или расстроиться от невозможности хоть в чем-то быть похожей на Вивьен Ли в Королевском шекспировском театре.
Продам недорого
В Кентербери мы однажды поехали с мужем. Причем он хотел в Ливерпуль, потому что оттуда «Битлз», а я хотела в Кентербери, потому что там аббатство и Кентерберийские привидения. И мы по дороге ругались, ругались. И когда приехали в Кентербери и зашли в турагентство, девушка, оформлявшая нам проездные талоны, вдруг сообщила, что в 1820 году здесь у них на Кентерберийском рынке один суровый кентербериец продал свою жену за 5 шиллингов, как было принято в Англии.
И мой муж сразу как-то оживился и спросил:
– А где, где этот рынок у вас здесь расположен?
А я спросила:
– И как, его бывшей жене понравилось в новой семье?
И девушка сначала внимательно посмотрела на Кузьмича, потом на меня и строго заметила:
– Не знаю, понравилось ли ей, но он всю жизнь не смог избавиться от угрызений совести и сошел с ума.
Ну а потом мы пошли смотреть Кентерберийское аббатство. И я совсем повеселела.
Ну, Лондон!..
И вот мы приехали в Лондон.
Я столько о нем читала, столько посмотрела фотографий и фильмов, что ощущение, что я не просто сюда приехала впервые, а вернулась, не покидало. На гиде организаторы решили сэкономить, и нас сопровождал водитель автобуса. С книжечкой про Лондон, путеводителем. Он туда заглядывал, прежде чем что-то рассказать, и пересказывал в двух словах. Чувствовалось, что иногда то, что он рассказывает, для него тоже является новостью, чуть ли не откровением. Нет, без ложной скромности и хвастовства – хорошо, что у нас в группе в тот раз была я. Хорошо еще было бы, если бы нашим людям все это было интересно. А им было неинтересно. Ну разве что музей мадам Тюссо. Но, к счастью, билеты туда были дорогие, а моим товарищам по путешествию еще очень хотелось пробежаться по магазинам (хотя я их и предупреждала, что все очень дорого), ну и посидеть где-нибудь. И подешевле.
Ох и устала я от неловкостей всяких, ох и устала.
Последний вечер в Лондоне предложили провести с толком – то есть как следует выпить. Но, видя мою кислую физиономию, друзья-британцы предложили: ну хорошо, можно пойти на ужин в «Бифитер».
– Там знаешь что, – увлеченно агитировал Майкл, – там рыцарский турнир, там подают еду, которую готовят, как в Средние века, – на открытом огне, там старинные баллады поют лучшие музыканты, а хозяин этого вечера сам Генрих Восьмой и все его жены. Вот увидишь, будет очень весело!
– Ага, – мрачно ответила я, – учитывая, как плохо закончили эти женщины благодаря своему похотливому мужу... О-оочень будет весело.
– Ну... – растерянно парировал Майкл, – зато там алкоголь без ограничений.
И мы поехали...
Генрих Восьмой, тот еще тип, отличался завидным постоянством – медовый месяц с очередной своей женой он проводил в замке Хэмптон-корт.
Говорят, там до сих пор бродят привидения двух его жен – леди Сеймур и леди Ховард. Интересно только – они бродят вместе, взявшись за руки, или все еще из ревности враждуют друг с другом? Хотя вряд ли. Там есть еще одна особа, которая прогуливается по замку, – няня единственного сына Генриха Восьмого – Эдуарда. Говорят, что в замке сохранилась ее комната, и что там есть прялка и веретено, и что иногда – в полнолуние или новолуние, или в канун Дня Всех Святых, она приходит в движение и вертится, вертится...
А вот в очень интересующий меня зеленый лабиринт Хэмптон-корта я не попала – группа не пустила. Боялись остаться одни и встретиться с Джейн Сеймур и Кетрин Ховард.
Действительно, как бы они стали с ними беседовать? Без переводчика.
Кстати, о Генрихе Восьмом. Какого черта его портрет пририсован на том самом круглом столе короля Артура в Винчестере? За какой такой пудинг?
В соборе Святого Павла в галерее шепота я приложила ухо к стене, а Говорушко повели в другой конец галереи, и оттуда он шепнул. И я действительно услышала, как и обещали гиды. И очень смеялась. Ну я думала, что он скажет что-то типа «Здесь был Вася» или «Слава КПСС!», или еще что-то патриотическое.