Моя воля
Шрифт:
— Ты меня видишь? — рискнула Сафира. Лунар снова резко поднял голову, присматриваясь. — Слышишь точно, — хмыкнула она.
— Сафира? Как… что происходит?
Предводительница постаралась сосредоточиться, призвать силу. Здесь и сейчас усталость тела не ощущалась, но и энергия ещё не восстановилась. Показалось, увидела рубиновые отблески. Приподняла руку, пытаясь рассмотреть тонкий светящийся силуэт. Испуганно глянула на себя, вдруг встревожившись, что окажется и вовсе без одежды — однако с облегчением увидела те же вещи, в которых заснула.
— Не знаю, — отозвалась. — Может, у меня получится, как у Рауля с Дансом…
— Что там у вас стряслось? — Лунар сел на сидение, усиленно всматриваясь в прозрачные контуры.
Предводительница пожала нематериальными плечами; подумав, умостилась в соседнее. Он протянул руку, тёплые пальцы провели по плечу, будто ощущая поверхность кожи. Это действие заставило усомниться в отсутствии здесь тела: девушка чувствовала прикосновение, кажется, даже ярче, чем в обычном состоянии.
— Меня кто-то позвал. Как проходит зов через фитарель? Ничего не соображаешь, только мчишься куда-то?
— Нет, — качнул головой Лунар. — Всё соображаешь, но поделать ничего не можешь, тело будто тебе не принадлежит.
Сафира кивнула, запоздало вспомнив о последнем неприятном опыте. Ведь она тоже соображала, даже сопротивляться пыталась.
Кажется, непроизвольно отвернулась — почувствовала, как шершавые пальцы слегка разворачивают лицо обратно, взглянула воину в глаза.
— Лунар! — раздался мужской голос, кто-то стукнул в дверь машины.
— Подожди! — отозвался воин, запирая замок.
— Что происходит?
— Подожди, я сказал! — и обратился уже к Сафире: — То, что ты описала, скорее похоже на какой-нибудь ритуал призыва.
— Арайя тоже так считает.
Лунар задумчиво рассматривал её.
— С тобой точно всё в порядке? — в глазах мелькнула тревога.
— Наверное. Но мне снятся странные сны. Пустошь, в ней кузница… та самая. Талим. Ведь ты же бывал в Пустоши?
— Никаких кузниц я там не видел, — отозвался воин. — Почему ты здесь, как так вышло?
— Если бы мне удалось, как Раулю с Дансом… я бы лучше сражалась с вами.
— Это наверняка сложная техника, со своими нюансами. Думаю, ей обучают не один год.
— Но получается же! Ты сам говорил, что силы могут приходить по мере необходимости. Значит, есть такая необходимость! Я потренируюсь… Вы нашли Лиссанну?
— Пока только Кадима, точнее, его гнарана — засекли маячок. Летели туда.
Прикосновение всё ещё обжигало. Сафира подняла ладонь, притронулась к едва колючей щеке. Неужели из-за неё остановились? Как же приятно, и как не хочется размышлять о том, что “в конце концов, это первоочередная задача”… Зато хочется изучить всё разнообразие прикосновений, вспоминается предыдущий сон… Тогда она тоже не поняла, как здесь очутилась.
Предводительница сама не заметила, что подалась навстречу, что синие глаза уже так близко, и губы томятся и ждут. Воин преодолел последние сантиметры, приближая к себе её голову. Сафира прикрыла веки, наслаждаясь такими знакомыми и в то же время такими необычными ощущениями, с радостью отдалась во власть этих горячих губ, по которым бесконечно скучала.
Лунар вдруг отстранился, пристально всмотрелся в глаза:
— Где Фаар?
— Сбежал, — буркнула Сафира, неожиданно вспомнив и о своей обиде. Не выслушал, закрылся! — Ты пытался снять браслет?
Он не ответил, но она снова почувствовала пальцы на щеке. Однако на этот раз поворачиваться не спешила.
— Лунар, — послышался тихий голос Китильи. — Извини, пожалуйста. Можно?
Дверь со стороны Сафиры отворилась, Китилья резко остановилась, вглядываясь в пространство перед собой.
— Ты что здесь делаешь… как? — пробормотала, рассматривая полупрозрачный облик предводительницы.
— Интересно, какие ещё прозвища ты придумаешь отсталой варварше и своему… напарнику.
— Подслушивать некрасиво.
— Обзываться зато красиво.
— Я неправа, — вздохнув, признала Китилья. — Надеюсь, хоть ты ему объяснишь, что он не должен всё бросать? Как-нибудь перетерпишь пару дней? Мы бы уже добрались до Кадима, если бы не эта остановка.
Сафира тоскливо глянула на Лунара. Как всё-таки приятно осознавать, что он готов пожертвовать всем, броситься к ней! Но предводительница никогда не забывала об ответственности.
— Доделай то, что должен, — скрепя сердце, согласилась она. — Охрана обещала разобраться, что это было. А если у меня получится…
— Сафира, — вдруг встревоженно произнёс Лунар. — А где ты… заснула? Где твоё тело?
— В номере, — растерялась девушка.
— Знаешь что, давай-ка назад.
— Почему? — нахмурилась предводительница.
— Потому что подобного рода техники должны подразумевать, что тело находится в полной безопасности и никто не сможет причинить ему вред.
— Но… я бы проснулась, если вдруг что… наверное.
— Не знаю, как тебя, а меня такое “наверное” не слишком устраивает.
— Ладно, — вздохнула предводительница, оглядываясь. Сразу же включилась тревога — вдруг там действительно что-то не в порядке? Следующим пришло осознание: она не представляет, как возвращаться.
— Сафира?
— Пытаюсь, — огрызнулась девушка, не желая выслушивать очередную порцию нотаций. Неожиданно ласковое прикосновение к плечу вызвало приступ острой тоски, смешанной с надеждой. Если она научится перемещаться, хотя бы так… возможно, когда-нибудь потом, когда всё закончится, ей удастся навещать его мир из дома? Наверное, это глупо и бесполезно, но мысль о том, чтобы расстаться навсегда, становилась всё более болезненной.
— Думаю, тебе нужно сосредоточиться, захотеть, — тихо произнёс Лунар. — Представить номер, себя в нём. Ты одна?