Моя война. Чеченский дневник окопного генерала
Шрифт:
Не хочется очернять представителей внутренних войск и милиции (это наши братья по оружию), но и закрывать глаза на подобные факты не имею права, поскольку такие грабежи могут в один момент свести на нет огромные усилия и победы всех федеральных сил, в том числе и МВД, добытые в боях с бандитами.
На первой войне мирные жители встречали федеральные войска отнюдь не цветами. Они видели в российских солдатах оккупантов и насильников. К тому же любые их негативные действия, как говорилось выше, сразу же раздувались удуговской пропагандой, да и некоторыми нашими ангажированными СМИ, до вселенских масштабов.
Но в первую очередь натерпелись мирные жители от «своих». В некоторых селах порой даже рисковали
И все же о бандитах много говорить не хочется. Их сущность настолько очевидна, что не требует каких-то комментариев. А вот состояние духа и дисциплины войск заслуживает особого упоминания. К сожалению, летом 95-го оно порой вызывало тревогу. Наблюдалось снижение общего морально-боевого «тонуса» наших солдат и офицеров.
Между тем даже после кровопролитных январских боев за Грозный отмечался высокий боевой настрой. Многие военнослужащие, лицом к лицу встретившись с озверелым врагом, резко изменили свою оценку происходящих событий. Вчерашние «пацифисты» теперь с одобрением относились к чрезвычайным мерам, то есть силовым, военным методам наведения конституционного порядка в Чечне. Если солдаты, не участвовавшие непосредственно в зимне-весенних боях, по данным военных психологов и социологов, в большинстве своем индифферентно, «без внутреннего горения» выполняли свой воинский долг, то среди личного состава 131-й бригады и 19-й дивизии (побывавших в самом пекле) более половины соотнесли необходимость «войны» с личным убеждением и долгом перед Родиной.
К примеру, многим бойцам 693-го и 503-го мотострелковых полков, участвующих в Шатойской операции, в мае-июне предстояло увольняться в запас. Однако более 80 процентов из них заявили о готовности подписать контракт и остаться в своих частях для продолжения службы. А ведь больших денег тогда «контрактникам» не платили.
Если бы это было сделано, в полках остались бы люди, получившие боевой опыт и, что немаловажно, с крепкой морально-психологической закалкой. К сожалению, тогдашнее законодательство не давало такой возможности. Позже подразделения вновь сформированной 205-й мотострелковой бригады пополнили «контрактники» в основном из регионов, где была высокая безработица. И неудивительно, что среди желающих служить по контракту было немало пьяниц, бывших зэков, наркоманов. Кого-то вскоре пришлось увольнять, а кое-кто сам сбежал от войны подальше…
Теперь стало очевидным, что переговоры, в которых были заинтересованы лидеры бандформирований и некоторые (не военные) представители федерального центра, по сути, ни к чему хорошему не привели, наоборот, выводили ситуацию в Чечне из-под контроля. Одним из трагических аккордов такого «миротворчества» стало покушение 6 октября на генерала А. Романова. Машина, в которой он ехал, была взорвана в самом центре Грозного. А ведь он, как никто другой из военного руководства, добивался исключительно мирного разрешения конфликта в Чечне. Видимо, толчок к очередному «замирению» дал кровавый рейд Шамиля Басаева на Буденновск.
Шамиль Басаев. ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ
Мало кто знает, почему чеченцы назвали свою республику Ичкерией. Ведь Ичкерия всего лишь одна из исторических провинций земли вайнахов. Дело в том, что именно вокруг столицы Ичкерии аула Ведено проживают ламро (горцы) из тейпов Беной, Гендергеной, Аллерой и других занимающих высшие ступени в чеченской иерархической лестнице. Вот почему республику все время пытаются переименовать в Ичкерию, а не, скажем, в Аух.
К тейпу Беной примкнули в свое время и русские предки Шамиля Басаева. Да, именно русские. Как известно, родовое гнездо Басаевых находится в селе Дышне-Ведено. Это не простой горный аул. Во время кавказской войны в 1840 году по приказу аварского имама Шамиля его основали русские военнопленные. Но не те, кто угодил в неволю силой. Поселок строили вблизи Ведено русские дезертиры и перебежчики, добровольно переметнувшиеся к врагу. После принятия ислама «новые чеченцы» с особым остервенением воевали против своих бывших товарищей по оружию. Русские предатели приложили немало сил, чтобы стать вайнахами. Но до сих пор, как и 160 лет назад, жители «породистой» Ичкерии насмешливо называют уроженцев Дышне-Ведено «чеченцами с русскими хвостами».
В 1965 году в Дышне-Ведено родился очередной Басаев. Его нарекли Шамилем. В честь легендарного воина-богослова.
В отличие от своего именитого тезки, он не отличался тягой к образованию. После окончания школы в 1982 году четыре года трудился разнорабочим в совхозе «Аксайский» Волгоградской области. Но в 1987 году родственники уговорили юношу поступить в Московский институт инженеров землеустройства.
Занятия по компьютерной технике в институте вел преподаватель К. Боровой, который питал к Шамилю большую симпатию. Не случайно во время чеченской войны Константин Натанович с политической трибуны грудью стал на защиту своего «одаренного» ученика (кстати, в свое время отчисленного из института за «академическую неуспеваемость»).
Как ни хотелось идти неудавшемуся студенту в армию, но пришлось. Уволился в запас в самый разгар исторических перемен в стране. И подхватил его вихрь политических катаклизмов.
Молодая российская демократия обязана своей победой и Шамилю Басаеву. Во время подавления мятежа ГКЧП в августе 1991 года он был одним из вооруженных защитников Белого дома. С той поры демократические игры настолько увлекли впечатлительного чеченца, что больше он автомат из рук не выпускал.
Большое видится на расстоянии, и чтобы осмыслить происходящее в стране, Басаев вернулся домой. В Грозном на предвыборных митингах задиристо выступал против избрания президентом генерала Дудаева, «ставленника Москвы». Затем в ноябре 1991-го напомнил о себе угоном пассажирского самолета…
В начале 90-х, когда Советский Союз затрещал по швам и пролилась первая кровь, Басаев решил «испытать себя» в Карабахе. Старательного Басаева приметили в рядах азербайджанской армии, армян он убивал хладнокровно. Хорошо зарекомендовавшего себя чеченца через некоторое время командируют «на спецподготовку» в Пакистан, на базу моджахедов. Овладевать наукой убивать помогали наставники из пакистанской военной разведки (ИРИ).
В июле 1992 года «взорвалась» Абхазия. Уже через пять дней после начала боевых действий Шамиль вместе с двадцатью своими чеченскими единомышленниками выехал в Абхазию. Но по дороге, в Пятигорске, случилась осечка. На подозрительных молодых людей обратили внимание сотрудники милиции и попытались их задержать. Тогда «солдаты удачи» захватили рейсовый автобус, объявив пассажиров заложниками, и под их прикрытием выехали на территорию Карачаево-Черкесии, откуда, не без помощи местных властей, ушли через перевал в Абхазию.