Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 8
Шрифт:
И для этого мне нужен ещё один человек, которого я сейчас и попрошу.
— Тоцука, можешь одолжить мне свою фамилию?
Тот ошарашенно заморгал, никак не ожидая такого вопроса.
— Э?.. Я не понимаю…
Он смущённо поёжился, опуская взгляд. Какое-то время молча смотрел на пол, потом взглянул на меня исподлобья.
— …Ничего плохого не сделаешь?
— Обещаю.
Ничего плохого не сделаю, но могу сделать что-то, относящееся к любви. А может, уже сделал.
Тоцука
— …Тогда конечно. Можешь взять мою фамилию.
— Спасибо.
В-в таком случае я и правда возьму твою фамилию… Хачиман Тоцука – звучит замечательно! Прямо как название синтоистского храма.
Теперь все детали на месте. И даже в сердце моём поселился покой, спасибо Тоцуке. Казалось даже, что всё вокруг заполнено миром и любовью.
Пока я излучал самодовольство, заговорила сидящая рядом Комачи.
— Но даже если ты позаимствуешь чьё-то имя, а хозяин откажется, мы не сможем объявить его кандидатом, так?
Так и есть. Пока человек не согласится, объявить его кандидатом не выйдет. После случая с Ишшики следить за этим будут строго.
— Ничего страшного. Точнее, это просто не нужно. Нам достаточно собрать подписи в поддержку.
— …?
Не только Комачи озадаченно наклонила голову, остальные тоже смотрели на меня с немым вопросом в глазах.
— Что будет с человеком, если он соберёт подписи всей школы?
— Ну, выиграет, конечно.
Уверенно кивнула Комачи. Я тоже кивнул.
— Разумеется, выиграет. Точнее, остальные даже не смогут выставить свою кандидатуру. Подписавшись за кого-то, ты уже не станешь подписываться за другого.
— Хо, только подумать, прийти к такому выводу… Это уже прямо над законом…
Восхитился Заимокуза. Вообще-то я не про то. И фильм Сигала тут не при чём.
— Собственно говоря, я не уверен, что такое прописано в правилах. Но я сильно сомневаюсь, что рядовой ученик вообще знает эти правила. А уже отдав свою подпись, ты вряд ли станешь отдавать её кому-то ещё.
Именно незнание правил и заставит всех руководствоваться собственным здравым смыслом.
А если считать, что подпись можно отдать только один раз, их сбор приобретает и дополнительное значение.
Это не только процесс отсеивания заведомо слабых кандидатов, но и некие предварительные выборы. То есть, условие «не менее тридцати подписей в поддержку» можно и расширить. Никто не запрещает собирать больше.
— Вот почему мы зафлудим выборы дополнительными кандидатурами и соберём за них как можно больше подписей.
— Если мы соберём все подписи, остальные даже не смогут зарегистрироваться кандидатами, точно!
Тайши сверкающими глазами с восхищением посмотрел на
— Ну, если упростить, так и есть, но вряд ли такое реализуемо. Мы просто стараемся выиграть время. Если претендентов будет много, народ начнёт размышлять, кому отдать свою подпись. И торопиться никто не будет.
Ничего серьёзного, но тех двоих это придержит. Только придержит, правда, исход дела так не решить.
Нам нужен ещё один ход.
— …Эй.
Услышал я вдруг, размышляя над ним. Поднял глаза и увидел, что Кавасаки с серьёзным видом смотрит на меня. Немного сердито, но для неё это дело обычное.
— Не будем о том, сработает оно или нет. Что случится, если они узнают, что ты воспользовался их именами без разрешения?
Её младший братец согласно кивнул.
— Точно, из братишки котлету сделают, котлету.
— Не зови меня братишкой.
Я задумался, не сделать ли котлету из него. Но сидящая рядом с ним Кавасаки слишком пугала, пришлось от этой затеи отказаться.
А сидящая рядом со мной Комачи дёрнула меня за рукав.
— Братик.
Уголки её губ недовольно опустились. Да знаю я, знаю. Они не хотят, чтобы я поступал в своей обычной манере.
— Да понимаю я. И светиться не собираюсь.
Иначе в том никакого смысла не будет.
Нужно быть донельзя самонадеянным, чтобы считать, будто я могу вертеть всей школой как хочу, просто заставив себя ненавидеть. Если посмотреть на ситуацию объективно, тут нужен иной подход.
— И кто тогда этим займётся?
Спросил Тоцука. Я понурился.
— Не думаю, что стоит взваливать такое на кого-то ещё.
Не хочу никого подставлять. И не хочу никого пускать на своё место. Мне на нём удобно, и я не хочу его терять.
— Вот почему этим займётся не человек.
Все удивлённо уставились на меня. Пожалуй, стоит объяснить всё на пальцах…
— Заимокуза.
— Эй, я же тоже человек.
Он нервно замахал руками. На лице его было написано «нет, не может быть, не хочу». Такая искренняя реакция заставила меня криво усмехнуться.
— Знаю. Я просто назвал твоё имя. Ты сейчас Твиттером пользуешься?
— Пу-пу-пу, у меня есть основной аккаунт, аккаунт для сомнительных дел, заблокированный, запасной и кое-что ещё. Я за многое в ответе, смею сказать. Твиттер оставьте мне. Мой род славит меня как великого компьютерного гуру.
Что это за странный гогот? Вот твоя родня посмеялась бы, услышав такое.
Впрочем, если Заимокуза знаком с Твиттером, всё ещё проще. Я быстро объяснил суть Твиттера остальным, показывая примеры на своём смартфоне.