Моя жена Любовь Орлова. Переписка на лезвии ножа
Шрифт:
Вот!
Гриша.
Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ
Berlin. 4/X 29 г.
Не сердитесь, дорогая Перл!
Писать нет никакой возможности, ибо снимаем для заработка.
Снимаем секретно конец картины «Ядовитый газ» и зарабатываем монету.
Осталось два дня, после чего напишу подробно.
Работаем с 8 утра до 12 ночи. Устаем.
Эйзенштейн же гуляет по знакомым знаменитостям и получает деньги за работу [126] .
126
«За
С Америкой дело пока задерживается, ибо мы не можем окончательно договориться, пока из Москвы не придет бумажка с печатями Совкино, предоставляющая нам право лично подписывать договор.
В Англию едем на той неделе, ибо в пятницу выезжаем в Гамбург, Киль и еще пару городов для докладов.
Ну, пожалуйста! Не сердитесь! Честное слово, нет времени. Целую и с искренней радостью приветствую.
Ваш Гриша.
Эсфирь Шуб – кинорежиссер-документалист, сценарист, киномонтажер, киновед. Автор документального фильма «Падение династии Романовых» (1927).
Г. АЛЕКСАНДРОВ – Э. ШУБ
Привет, дорогая Эсфирь Ильинишна, из Гамбурга и его замечательных улиц, переулков, кабаков, гавани и пр. Описывать, конечно, можно, только в книге, но не в письме. Каждый день – книга, каждый час – глава.
Очень интересно. Привет!
20 октября 29 г.
Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ
London. 1/XI. 29 г.
В Лондоне я чувствую себя, как в гостях у Перы.
Весь Лондон напоминает Перину квартиру, а наша квартира – Перину комнату. Дочь хозяйки нашей очень на Перу похожа и так же говорит по-английски. А когда мы были в Берлине, то против наших окон всегда горела вывеска «Konditorai “Pera”».
Вот поэтому, очевидно, мне все время кажется, что я много Пере пишу, а когда подумаешь – выходит не очень много.
Извините, Перл! Извините! Но еще немного часов, чтобы разобраться в этой сложной стране, и тогда напишу.
Еще минутка есть…
Писать придется много и интересно. Видели 4 тонфильма. Тонфильм будет сильнейшим и интереснейшим искусством из всех существующих ныне искусств. Техника потрясающая, а работники дураки, абсолютно не понимают возможностей. Дня через 3–4 выяснятся сроки нашей работы над «Генералкой», и я подробно Вас информирую.
Я должник, Пера, Ваш, ибо непременно должен написать о Гамбурге – это потрясающее и ужасное место на земле.
Что делать с Оленькой? Не представляю пока – никаких возможностей не было, и денег в обрез. Скучаю страшно по ней и по Вас, ибо, хоть и по-разному, я обеих ведь очень люблю.
Гриша.
Г. АЛЕКСАНДРОВ – Ю. И. ЭЙЗЕНШТЕЙН [127]
Дорогая Юлия Ивановна, не сердитесь…
Я ежедневно собираюсь описать Вам наши приключения и нашу жизнь. Но каждый день неожиданно срочные дела, и не хватает времени.
127
Странно, но Александров более-менее аккуратно пишет всем трем женщинам: матери Эйзенштейна, Э. Шуб, П. Аташевой, особенно последней и особенно обстоятельно… Но
В общем, все очень хорошо. Впечатлений много. Здоровы все и веселы. Не сердитесь – напишу.
Ваш Гриша.
Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ
London 4/XI-29 г.
Перл!
Вчерашний день в моем дневнике записан так: «Наш переулок называется японским».
Это потому, что на Лондонском еврейском рынке к нам подошел человек и сказал:
«Очень приятно слышать русский язык». «Вы давно из России?» – спросил я. «С 1902 года. Наш переулок – японский. А вы откуда? Ай!» – возмутился человек из Одессы.
Половина рынка оказалась из Одессы.
Чудный город Лондон и требует описания. Времени, времени нет!
Это ужасно и вместе с тем замечательно. Не сердитесь, что такое идиотское письмо. Пишите сами.
Пишите, Перл!!!
Вы нас совсем забросили и забыли – и Вы, и Ольга. А любим мы Вас и скучаем очень.
Пишите. Старик и Эди целуют [128] .
Посылаю Вам пригласительный билет на вечер, который состоялся после просмотра «Потемкина».
«Эти несколько дней “творю” Вам письмо: пессимистическое, трагическое и минорное. Если выйдет “очень”, порву, не отправлю. А пока обнимаю, Старик». (Приписки С. Эйзенштейна – Ю. С.)
128
С. Эйзенштейн и Э. Тиссэ.
Г. АЛЕКСАНДРОВ – Э. ШУБ
London 14/XI. 29 г.
Привет, дорогая Эсфирь Ильинишна, и траур всего Лондона в честь долгой разлуки с Вами. Извините, что не пишу. Но это только от того, что много надо писать.
Гриша.
Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ
Paris 23/XI. 29 г.
«Для кого-то Париж потускнел, но парижанки остались такими же грациозными, какими были и раньше». А. В. Луначарский.
Привет, Перл, из этого очаровательного города, в который мы прибыли вчера и устали смотреть уже многое. Подробности своевременно.
Гриша.
Г. АЛЕКСАНДРОВ – Э. ШУБ
Дорогая Эсфирь Ильинишна!
Большое спасибо за открытку из Ялты. Меня извините, что не пишу, но это от того, что пишу дневник, который становится многотомной книгой [129] . Приказ о подарках будет выполнен.
Ваш Гриша.
129
Неизвестно, насколько «многотомным» был дневник Александрова, но то, что довелось читать автору этих комментариев, составляло страниц 120. И являлось единственной издательской акцией, которую сочли возможным осуществить последняя, третья по счету, александровская жена (она же бывшая невестка режиссера) и ее сын, александровский внук.