Моя жизнь с Драйзером
Шрифт:
Глава 13
Вернувшись в Нью-Йорк, мы сняли номер в отеле «Пасадина», расположенном к западу от Бродвея, на 63-й улице. Отель был старомодный, спокойный; однако мы скоро поняли, что с этого момента в нашей жизни может быть все, кроме спокойствия. Не успели мы распаковать наши вещи, как сразу же почувствовали атмосферу чрезвычайного возбуждения и окунулись в водоворот событий, вызванных огромным успехом «Американской трагедии». Хорас Ливрайт предвкушал колоссальный успех. Происходили совещания за совещаниями; шли переговоры о продаже книги для кино, о постановке пьесы за границей, о постановке ее на Бродвее. Патрик Кирни, молодой драматург,
Наконец, вопрос о продаже прав на экранизацию книги вышел далеко за стадию переговоров. Книгой заинтересовался Джесс Ласки из «Парамаунт феймоуз плейрс». Сумма, о которой шла речь, показалась Теодору солидной, так как, хотя раньше он и получал предложения о продаже его книг для кино, вопрос о выплате денег наличными встал впервые. Драйзер походил на удивленного ребенка с широко раскрытыми глазами, который заговорил бы вдруг о крупных цифрах; но, как всегда, он был настроен скептически относительно исхода дела. Однако в сильном, уверенном в себе, непреклонном в своей воле мужчине, вошедшем в ресторан «Ритц» обсудить условия контракта за завтраком с Ласки, Ливрайтом и другими, вряд ли кто узнал бы человека, до этих пор полного сомнений относительно благоприятного исхода встречи. Будучи в ударе, он мог проявлять исключительное упорство в переговорах.
Не прошло и двух часов, как Теодор вернулся, сказав:
– Ну, я только что швырнул чашку кофе Ливрайту в физиономию.
– И этим закончилось свидание? – в ужасе спросила я.
– Да, именно этим. Пошел он к дьяволу! Больше не посмеет публично называть меня лжецом! Он наживает массу денег на книге, а теперь еще получил права и на пьесу. Десять процентов – это все, что он получит у меня от продажи книги для кино, и точка.
Дело в том, что первоначальный договор на книгу между Драйзером и Ливрайтом предусматривал выплату Ливрайту десяти процентов комиссионных в случае продажи права на экранизацию книги какой-либо кинофирме.
В тот день, когда Драйзер подписал контракт о продаже права на постановку пьесы в театре, между ним и Ливрайтом было заключено новое соглашение. В соглашении предусматривалось, что, если роман приобретут для экранизации, прежде чем будет поставлена пьеса, Ливрайт получит десять процентов с суммы, не превышающей 30 тысяч долларов; сверх этой суммы он никаких комиссионных не получает.
По дороге в ресторан Ливрайт спросил Драйзера, сколько он собирается просить за право на экранизацию. Когда Драйзер сказал, что потребует 100 тысяч долларов, Ливрайт был крайне изумлен. Он заявил Драйзеру, что ему никогда не удастся получить такой суммы, на что Драйзер ответил: «Так или никак». Тогда Ливрайт спросил Драйзера, не согласится ли он на такое условие: отдать ему все, что будет превышать 60 тысяч долларов, если ему удастся продать свои права за большую сумму; Ливрайт напомнил, что ведь это он организовал встречу Драйзера с киномагнатами. Когда Драйзер ответил отказом, Ливрайт все же попросил позаботиться о его интересах. Драйзер обещал ему. Во время завтрака, когда Драйзер стал настаивать на сумме в 100 тысяч долларов, Ливрайт извинился и вышел из-за стола. Когда он вернулся, между Ласки и Драйзером было достигнуто окончательное соглашение о сумме в 90 тысяч долларов. Ливрайт немедленно предъявил претензию на все, что превышает 60 тысяч долларов.
– Вы получите ваши десять процентов,- сказал Драйзер.
– Но вы обещали позаботиться о моих интересах, несмотря на новую статью соглашения! – воскликнул Ливрайт.
– Я сказал, что позабочусь о вас в пределах нашего прежнего соглашения, а я даже и этого не обязан бы делать,- возразил
– Вы лжец! – крикнул Ливрайт.
Тут-то Драйзер и запустил в Ливрайта чашкой кофе. Это привело завтрак к быстрому концу и прервало на время все переговоры.
Драйзер был тверд в своем решении, но слегка разочарован, что сделка не могла быть заключена немедленно. Ему всегда хотелось, чтобы все происходило мгновенно, ясно и действенно. Зная, как упорно и долго он работал над этой книгой, я могла понять его настроение.
Однако несколько дней спустя сделка была заключена, и Драйзер получил свои 90 тысяч долларов. Таким образом, человек, который в 1920 году страдал «комплексом бедности», оказался обладателем суммы, составлявшей для него целое состояние. Драйзер не имел ни малейшего представления о том, куда можно надежно поместить эти деньги, но намеревался войти в курс дела. Он не хотел слушать ничьих советов; всю жизнь он полагался только на самого себя и желал действовать так и впредь. В течение нескольких дней он то и дело ходил в банк и возвращался оттуда с карманами, набитыми списками облигаций, финансовыми отчетами и даже акциями. Он занялся этим делом с такой же тщательностью, с какой делал все, и вскоре стал прекрасно разбираться в биржевой конъюнктуре, ибо Драйзер был человеком, способным заинтересоваться любым предметом и в результате располагать о нем массой сведений.
Так же бывало и с выбором темы для очередной книги. Типичным примером может служить его книга «Финансист». Хотя у него не было специальных знаний в области финансов, он написал книгу, считающуюся шедевром в этой области. Один видный финансист из Филадельфии даже специально приехал в Нью-Йорк повидаться с человеком, так хорошо информированным по этому вопросу. Однако Драйзер сказал ему, что ничего не понимает в финансовых делах.
– Как же вы смогли написать такую книгу, как «Финансист»? – спросил с изумлением этот человек.
– Как вам сказать? – ответил Драйзер, явно забавляясь.- Я почитал кое-что по данному вопросу, как делаю всегда, когда пишу книгу.
Таков был его метод, благодаря которому его книги становились реалистичными. Он обладал также талантом приводить любую сложную проблему, если можно так сказать, к одному знаменателю, и читателю она представлялась простой и ясной. Такая же манера писать была и у Авраама Линкольна. Когда государственный секретарь Сьюард стал критиковать простоту его стиля в дипломатических документах, Линкольн сказал: «Ведь вы поняли это, я тоже понимаю, и, смею думать, они тоже поймут, когда документ достигнет своего назначения». Именно эта ясность и простота изложения и нравилась Драйзеру в Линкольне-писателе.
Драйзер глубоко интересовался человеческой природой, человеческими чувствами и подоплекой этих чувств.
Глава 14
Приближалось лето, и мы решили совершить путешествие в Европу. Перед отъездом, однако, мы устроили вечер для нескольких наших друзей в нью-йоркском ночном клубе, чтобы отпраздновать успех «Американской трагедии». Было приглашено около тридцати человек. Это был первый вечер, устроенный нами вместе, и прошел он очень удачно.
22 июня 1926 года мы отплыли в Скандинавию на пароходе «Фредерик VIII». На борту парохода оказалось много интересных пассажиров; присутствие Драйзера было вскоре обнаружено, и мы познакомились со многими, в частности с артистом Отисом Скиннером, ехавшим в Данию на празднества, посвященные «Гамлету». На пароходе показывали скандинавские фильмы; пассажиры развлекались танцами, пением и, как водится, усиленно флиртовали. В течение всего нашего путешествия стояла чудесная погода, и питание, которым ведал повар-датчанин, было великолепным.