Моя жизнь среди евреев. Записки бывшего подпольщика

Сатановский Евгений Янович

Однако происходившее в стране сказалось и на результатах съезда. Ваад был создан. И его штаб-квартира разместилась в театре «Шалом», на Варшавском шоссе, благодаря гостеприимству Александра Левенбука. Но во главе организации пришлось ставить не одного президента, а трех. От России, Украины и Прибалтики. Которую, естественно, олицетворяла Латвия. Не зря же все началось в Риге. После чего быстро выяснилось, что никто, кроме Змея Горыныча, с тремя головами нормально существовать не может.

Автору это было ясно с самого начала. Но демократия, нежелание обидеть симпатичных людей, которые говорили теоретически правильные вещи… Ставшие сопрезидентами Ваада наряду с Михаилом Членовым уроженец Черновцов Иосиф Зиссельс и рижанин Сэм (по паспорту Самуил) Зильберг вообще обладали редким красноречием. Особенно когда речь шла о полномочиях по дележу бюджета. Что выяснилось немедленно после того, как Ваад на волне эйфории в еврейском мире от самого факта его возникновения получил от американского Джойнта грант.

300 тысяч долларов в СССР в начале 90-х были колоссальными деньгами. И были с успехом растрачены в соответствии с решениями президиума Ваада. А не его совета – органа куда более представительного. Исключавшего кулуарные договоренности и делавшего процедуру дележа прозрачной. Как автор по наивности и предлагал. Но двое провинциальных сопрезидентов быстро договорились и с успехом уболтали третьего, столичного. Благо он ничего в деньгах не смыслил. Ни тогда. Ни много лет позднее. Ни в настоящее время. Ученые вообще теряются перед нахрапистыми авантюристами, умеющими аргументированно объяснять. Которым один из трех сопрезидентов и был. Что второй быстро понял. И присоединился к нему в ожидании распила. И отката.

В общем, примерно четверть имевшегося у организации на момент начала работы бюджета ушла на покупку оргтехники для местных отделений. По завышенным раза в три ценам и бросового качества. Остальное – большей частью на поездки делегаций по миру. Благо еврейских мероприятий было много, советские евреи были внове, и приглашали их охотно. Что, отметим, помимо минусов, имело и некоторые плюсы.

Во всяком случае, автор именно тогда впервые попал в верхние эшелоны еврейского мира. Сильно обогатившись опытом. Поскольку помимо собственно евреев, включая израильское руководство, это дало возможность заглянуть на политическую кухню США и Европы. Тоже на самый верх. К президентам и премьерам, министрам иностранных дел и спикерам парламентов. Оч-чень хорошая была школа. Курсы реальной политики и протокола в одном флаконе.

После чего, кстати, автор стал до такой степени учен, что на всю жизнь вызубрил, каким столовым прибором что едят. И что куда положено надевать. До смокинга включительно. Хотя в ходе первой поездки в США пришел-таки на встречу с заместителем мэра города Нью-Йорка без галстука и костюма. Зато в замечательно красивой ветровке, с любовью сшитой ему женой. Стоит отметить, что вице-мэр и приглашенные журналисты даже глазом не моргнули. В отличие от местных еврейских сопровождающих.

Ну, а возвращаясь к Вааду и деньгам – что осталось, то ушло на аппарат. Который, пока его контролировала помянутая выше Лера Бабаева с ее бескомпромиссным отношением к попыткам что бы то ни было разворовать или выпросить не на дело, работал как часы. А после ее отъезда работать перестал. И начал странно вести себя с деньгами. Участвуя в схемах по переводу средств евреев-эмигрантов за границу, в итоге которых многие из них этих средств лишились. Либо в итоге бесхитростных комбинаций с переводами. Либо приняв предложение поучаствовать в пирамиде, до боли напоминавшей «МММ», «Хопер-инвест» и прочие конструкции такого рода. Что по любым представлениям было не просто безобразием, но преступлением чистой воды.

В итоге один из главных организаторов этой пирамиды, руководитель МЦИРЕК «Тхия» Леонид Ройтман, надолго сел в израильскую тюрьму. Освободился сравнительно недавно. И немедленно после выхода на свободу попытался одолжить где можно денег под очередные фантастические прожекты. Что интересно, начинал он в комсомоле. Потом прибавил к комсомольскому значку черную кипу – сочетание было убийственное. И, наконец, оставил одну кипу и впал в тяжелую религиозность хасидского образца. Это немедленно отразилось на его внешности: аккуратные усики при нордической внешности сменила кудлатая рыжевато-палевая борода. Вида то ли разбойничьего, то ли извозчицкого. И, к сожалению для окружающих, отразилось внутренне. Поскольку он на полном серьезе поверил, что на всем, что делает, лежит Б-жье благословение.

Бывшая его партнером Люба Бакшт, командовавшая офисом Ваада, который она в эту историю втянула, села в украинскую тюрьму. Будучи по своей натуре не преступником, но редким сочетанием авантюриста и раздолбая. Одесские адвокаты из корпоративной солидарности отказались ее защищать – она разорила несколько старых адвокатских семей города. Сопрезидент Ваада Зиссельс, контролировавший большую часть происходившего с еврейскими переводами на Украине, не сел никуда. Поскольку отсидел свое еще в 80-х. Следов не оставлял. И претензий к нему лично у правоохранительных органов не возникло. Да и его дружба с националистами из украинского РУХа оказалась неплохой индульгенцией. Ну а Мика Членов и его верная тень, приятель и вечный заместитель Рома Спектор, который Зиссельса как своего земляка к евреям и привел, оказались в дураках и с подмоченной репутацией. Хотя в самой афере участия не принимали.

Роман Иделович Спектор вообще-то всегда был и, несмотря на пожилой возраст, остался ходячим несчастьем. Образование он имел высшее, то ли философское, то ли социологическое. То есть с практической советской точки зрения никакое. В молодости был хорош собой. Красив яркой южной красотой. Порывист. И речист до крайности. Хотя ни слова из того, что он произносил, понять было нельзя. Несмотря на тембр, мимику и плавную жестикуляцию. Любая из его длинных до невозможности речей при переводе на русский язык давала в переводе ноль. Соответственно к нему все, знавшие его, и относились.

Хотя на молодых девушек из гуманитарных вузов и зрелых дам, вне зависимости от профессии и московской прописки, воздействие он производил гипнотическое. Клевали на него, как рыба на блесну. Отчего он получал понятный мужской профит и личное удовлетворение, а они опыт. Печальный, но предсказуемый. Почему умница, эрудит и отнюдь не наивный человек Мика таскал за собой из организации в организацию совершеннейшего бездельника Рому, есть тайна, покрытая мраком. Ругался из-за него со всеми насмерть. Терял поддержку преданных и толковых людей. Сто раз напарывался на проблемы, которые тот создавал. Но таскал. Как тащит рыба-меч или тунец рыбу-прилипалу. И паразит паразитом. И толку ноль. Но попробуй отдери…

Как бы то ни было, Ваад продержался в более или менее устойчивом состоянии до 1993 года. Пройдя с некоторой задержкой все фазы, которые параллельно проходила страна. Включая финансовые аферы. Воровство. Аппаратные игры. Интриги в борьбе за власть. Подхалимаж. Предательство. Несбывшиеся надежды наивных интеллигентов. И раскол на отдельные республиканские организации, который Ваад и похоронил. Инициаторами были, разумеется, представители Латвии и Украины. То ли потому, что им нужно было налаживать отношения со своими властями, как они сами утверждали. То ли потому, что вытянули из структуры все, что могли, и больше она им ни за чем не была нужна. А отвечать на неприятные вопросы по поводу того, куда делось то и это, они не хотели.

Во всяком случае, еще два съезда структура провела. Второй, зимой 1991 года, в разгар оккупации Ираком Кувейта, был проведен в Москве. Именно на этом съезде Зиссельс и Зильберг подняли бунт против Членова, потребовав самостоятельности для республик. Хотя делегаты и организаторы ждали проблем не от евреев, а от арабов. По аналогии с теми, которые палестинское землячество попыталось устроить за год с лишним до того. Но обошлось. Помянутый выше Цадик пообщался с лидерами московского арабского землячества. Встреча прошла в теплой дружественной обстановке. После чего арабы поступили мудро и не стали мешать евреям проводить съезд. И не получили всего того, что им в противном случае было обещано. От чего обе высокие стороны получили глубокое моральное удовлетворение.