Моя. Чужая. Беременная
Шрифт:
В первые дни я еще пытаюсь подкараулить его и нормально поговорить. А потом решаю: зачем? Мне ему сказать нечего. У него есть невеста, а я беременна не пойми от кого и даже собственного имени не помню.
Моя память возвращается урывками, причем без всякой системы. Например, когда стою у плиты, в голове всплывают рецепты. Это радует Татьяну Ивановну. Теперь она меньше готовит и больше отдыхает.
Малыш меня почти не беспокоит. Разве что напоминает о себе утренней тошнотой. Да и то не всегда.
На третий день меня ждет
Это он так заботится обо мне в своей странной манере? А почему вайфай заблокировал?
Меня это слегка напрягает. Но Татьяна относится ко мне хорошо, а позже я знакомлюсь с двумя охранниками, которые сменяют друг друга в будке у ворот, и оба оказываются симпатичными молодыми парнями военной наружности.
Кирилл и Захар балагуры, но свое дело знают, иначе бы Макс их не держал. Иногда Татьяна отправляет меня к ним, отнести термос с кофе. Парни вскакивают при виде меня, улыбаются и вообще ведут себя так, что я не чувствую себя пленницей в этом доме. Наоборот, с каждым днем, проведенным здесь, мне становится все спокойнее.
Я все чаще ловлю себя на том, чувствую себя в безопасности. Пусть даже Макс меня сбил.
Сбил! Но ведь не бросил! Другой на его месте мог бы завести подальше в лес и оставить в снегу. А он отвез в клинику, оплатил лечение и поселил в своем доме. Скорее всего из чувства вины или еще по какой-то личной причине. Но мне очень хочется верить, что это причина во мне…
К концу недели я уже настолько привыкла к дому, что чувствую себя почти хозяйкой. Осталось только с памятью разобраться. И еще со странным сном, который повторяется каждую ночь с тех пор, как Макс начал избегать меня. Я будто бегу в темноте за кем-то. Умоляю остановиться, но каждый раз все заканчивается яркой вспышкой света и лицом Максима, склонившегося надо мной.
Сегодня пятница, Макс должен приехать пораньше, поэтому мы с Татьяной Ивановной вместе готовим ужин.
Ау!
Нож соскальзывает, и на сгибе пальца возникает порез. Он быстро наполняется кровью. Алая струйка стекает вниз, на манжету, и я, не придумав ничего умнее, сую палец в рот.
– Ох, ты ж, неумеха! Быстро под воду, – командует Татьяна.
– Да, сейчас, – открываю кран.
Холодная вода смывает кровь.
Со стороны ворот доносится звук клаксона. Чья-то машина останавливается возле дома.
Я хмурюсь. Это не Макс. С чего бы ему сигналить?
Звук повторяется. Требовательный и резкий.
Глава 11
1. АСЯ
– Где ж там Кирилл? – Татьяна Ивановна выглядывает в окно. – А, так он отошел. Как же не вовремя! Ась, глянь кого там принесло. Только ограничитель с калитки не снимай, а то мало ли...
– Поняла, – вытираю руки о полотенце. – Сейчас разберусь.
Если бы это был Макс, то он бы уже заехал.
Поспешно накидываю новенький пуховик и выскакиваю в мартовский холод. Машина настырно сигналит все время, пока я иду к воротам.
Приоткрываю калитку. Возле забора стоит внедорожник с затемненными стеклами. Но стоит мне выглянуть, как со стороны водителя опускается стекло. За рулем сидит симпатичный брюнет и во все тридцать два зуба улыбается мне.
– Добрый день. Чего шумите? – ворчливо спрашиваю его.
– А ты кто? – улыбка становится еще шире.
– Незнакомцам имя не говорю, – отрезаю, глядя ему в глаза.
Не в настроении я сегодня. А может от Татьяны уже заразилась вечным недовольством.
Брюнет выбирается из машины, засунув руки в карманы джинсов, вальяжно подходит к калитке.
– Так давай познакомимся, – поигрывает бровями. – Макс не говорил, что у него такие красавицы в доме водятся. Ну, открывай.
Хмурюсь, поглядывая на него. Похоже, какой-то знакомый Максима, но Татьяна Ивановна сказала никого не впускать.
– Пропустишь? Или у Макса такая охрана теперь? – он зубоскалит, разглядывая меня.
– Извините, но Максим Николаевич не предупреждал о вашем визите, – сухо отваживаю его. – И мне сказано никого не пускать!
Собираюсь захлопнуть калитку. Дергаю дверь, но гость успевает поставить ногу.
– Меня Роман зовут. Скажи свое имя, цветочек, и будем знакомы.
– Вот еще. Ногу уберите.
Странно, этот человек еще ничего плохого сделать не успел и даже весьма симпатичен. Лицо привлекательное, фигура подтянутая, высокий, широкоплечий. А я ощущаю нервозность и желание побыстрее избавиться от его общества.
Отвыкла я, что ли, от людей? Или никогда не любила сталкиваться с чужаками...
Он наклоняется ко мне. Резкий парфюм и запах зимней кожаной куртки бьют в нос так, что я громко чихаю.
– Ты чего, киса? – в серых глазах играет охотничий интерес. – Я же тебя не съем.
Передергиваю плечами. Киса. Это слово вызывает во мне волну отвращения.
– Ой, у вас машину уводят! – тычу пальцем брюнету за спину.
Роман ведется как мальчик. Оборачивается с резко побледневшим лицом и ногу по инерции убирает. Я тут же захлопываю калитку у него перед его носом.
Сердце бешено колотится, а я тяжело дышу. Надо же так опростоволоситься! Незнакомца чуть на порог не пустила. А у нас тут собаки. Кто будет виноват, если они его загрызут?
Кутаясь в пуховик, бегу к дому. Ко мне, виляя хвостом, несется одна из собак.
– Привет, мой хороший, – протягиваю ему руку.
Это Фунт – огромный черный доберман. Он уже считает меня за свою, тычется носом в ладонь, ластится и крутится вокруг меня, выпрашивая вкусняшку. Еще бы. Я уже неделю кормлю их два раз в день.