Моя. Твой. Наши
Шрифт:
– Это тебе Алиса рассказала?
– Ну, а кто ж ещё?! От тебя же не дождёшься!
Мама злилась и буквально кипела, а меня уже на «белом порошке» порвало от смеха. Четырёхлетний ребенок рассказом о безобидной ночевке создал в голове моей мамы фильм Балабанова.
– Мам, - я смахнула с глаз слёзы веселья. Глубоко вдохнула и не без улыбки рассказала ей, кто такие Никита, Даня и Стасик, и что за белый порошок он употребляет.
– …Ну, а после белого порошка, сама понимаешь, Стасика нужно укачать, чтобы не буянил. Ой, мам!
– И-и… Всё
– Мам, они мои друзья, Алёнкины друзья, и никто из них нас не обижает и не обидит. Не волнуйся. Где Алиса, кстати? Что-то тихо.
– С дедом в лото играет, - кивнула мама голову в сторону зала. И по её боевой позиции со скрещенными руками на груди, я поняла, что разговор ещё не окончен, «стрижка только началась». – И кто из них… твой? – вопрос прозвучал строго, но в маминых глазах разгорелся пожар любопытства.
– Мама, а можно мы обойдёмся без этих прогнозов?
– То есть ты с просто другом спишь в одной постели? Ты уж мне-то сказки не рассказывай, Лер. Кто там тебе большие желтые букеты дарит?
– Господи! – я закатила глаза и мысленно возмутилась. Но лучше рассказать всё маме, пока допрос не начал папа. – Никита. Мой – Никита. Мы с ним вчера ходили на свидание, а его брат Даня и наша Алёнка сидели с Алисой и сыном Никиты Стасиком.
– Так это его сын?! – у мамы едва глаза не повыскакивали. – Такой маленький и без матери? Умерла?
– Развелись.
– И что это за мамашка такая, которая ребеночка оставила?
– Вот такая мамашка. Мам, я не хочу это обсуждать. Меня это пока не касается.
– Ты с ним на свидания ходишь и в одной постели спишь. Как это не касается? Всё тебя теперь касается, Лер. Но мне не нравится, что у него ребёнок. Это большая ответственность, Лер.
– У меня, как бы, тоже ребенок, мам, - глянула я в сторону зала, где Алиса, как раз, радовалась тому, что победила деда.
– В том-то и дело, Лерочка. Серьёзнее надо быть. Вы же не только за своё личное счастье сейчас отвечаете, но и за счастье деток. За их комфорт… Мне не нравится, что вы устраиваете такие ночевки при детях. Как так можно? Нормальные люди сначала друг друга узнают, а потом уже знакомятся с детьми и остальными, а у вас всё как-то…
– А как было бы лучше, мам? Чтобы он или я узнали о наличии друг у друга детей через месяц-два после начала отношений, а потом эти отношения разрушились из-за вскрывшегося факта? По мне, так наш вариант знакомства просто идеальный. Я знаю о его прошлом, он – о моём. У нас нет ничего, что было бы скрыто друг от друга. И меня это устраивает, мам.
– И ты готова воспитывать чужого ребёнка? – мама нервно поморщилась. Ей такой расклад явно был не по душе. – А он… этот… тот…?
– Никита, - напомнила я. – Мы не заходили так далеко, мам. Мы ещё даже не целовались, если тебе интересно, - кончик носа приятно пощекотало. – И, если у нас с Никитой что-то сложится, то лично я не вижу никаких препятствий в тому, чтобы считать Стасика своим сыном. Думаю, и у Никиты не будет никаких сложностей с тем, чтобы считать Алису родной.
Мама хмурилась, но слушала. Розово-ванильный расклад моих мыслей ей точно был не по душе.
– А если мамашка его сына передумает и явится? Если у них там всё закрутиться снова? Всё-таки, их связывает общий ребенок, не думала?
– Нет, - тряхнула я головой. Легкомысленно с моей стороны, но правда. Я ведь действительно о таком исходе не задумывалось, но внутри была необъяснимая уверенность в том, что всё будет хорошо. Уже хорошо.
– Торопишься, Лер… - качнула мама головой и поджала губы.
– Ну, что, мать? – в прихожую вышел папа. – Кого на паяльник посадить?
– Ой, Федь! Тебе всё шутки, - отмахнулась мама ворчливо.
– Какие шутки? Я серьёзно. У нашей дочки притон в квартире. Я отправлю своих людей, проверим.
– Да не притон там, папа…
– Любовь там, Федя.
– Любовь? – папа поморщился так, будто услышал что-то отвратительное. – Какая любовь?
– Такая любовь! – всплеснула мама руками и пошла в зал. – Алиса, солнышко моё, собирай игрушки. Мама пришла.
– Кто он? – спросил папа тихо.
– Ну, какая разница, пап?
– Большая принципиальная разница, Леруа. Кто он такой? Имя, фамилию, страницу в соцсетях. Я пробью и решу сядет он на холодный паяльник или раскаленный.
– Пап!
– Я не шучу. Либо его данные, либо я сам его найду и побалую личным визитом. Давай, решай. Этому типу я своих рыжиков так просто не отдам.
– Господи! – я закатила глаза, возмущенно вздохнула, но делать нечего – пришлось доставать телефон и давать ссылку на Никиту.
Глава 30. Лера
Глава 30. Лера
– Ты забыла у меня шарф.
– Шарф? – я нахмурилась. Не понимая, о каком шарфе Никита ведет речь. На дочке зеленый снуд.
– Жёлтый.
– А-а! Палантин, - дошло до меня.
– Как бы он не назывался, обратно мы его тебе не отдадим, - деловито заявил Никита.
– Это почему же? – кокетливо спросила я и прижала телефон плечом к уху, чтобы снять пальто. Мы с Алисой только что вернулись домой и по пути заходили к Никите со Стасиком, потому что Алисе было жизненно необходимо отдать Стасику игрушку – своего старого плюшевого ежика, внутри которого хранились погремушки и прорезыватели в виде ежиков поменьше.
Для Стасика – игрушка, а для Никиты – закрепление фобии.
– Потому что Стасик только что разревелся после вашего с Алисой ухода. Мы начали, как обычно, гулять по квартире в поисках тишины и спокойствия, я нашёл твой шарф, а Стасик забрал его себе и успокоился настолько, что уснул. И спит сейчас, укрывшись им, кстати.
– Кое-кто просто любит мягкий кашемир, - хмыкнула я.
– Или запах твоих духов, - добавил Никита, вынудив меня покраснеть и почувствовать приятное тепло, разлившееся в груди.