Мозаика (Шамтеран V, книга первая)

Бояндин Константин Юрьевич

– Никто из них, - ответила эль-Неренн прежде, чем успела подумать.

– Я знаю, - спокойно ответила Веранно.
– Знаю, что теарин Леронн иногда посещает моего сына. Не беспокойтесь, эль-Неренн, это для меня давно уже не тайна..

Эль-Неренн молча поклонилась и протянула ключи и камеру.

– Спасибо, эль-Неренн, - Веранно прикоснулась к её щеке.
– Будьте осторожны. Идёмте, проводите меня - я уйду через парк.

– -

Они двигались во тьме, медленно - по тесным коридорам, узким спиральным лестницам в толще камня; казалось,

что это они были заговорщиками, ночными ворами, замыслившими недоброе. Три или четыре раза Веранно оступалась - эль-Неренн успевала подхватить её. Ступени под ногами слабо фосфоресцировали, но лучше бы этого света не было вовсе.

Веранно жестом приказала оставить её, когда они миновали три аллеи в парке. Двое людей отделились от деревьев, подошли к Веранно телохранители? Меньше чем через пять минут эль-Неренн осталась одна.

Сумасшедший день. Длинный день. Поездка, странная сонливость, одолевшая её в машине, испуг Хольте, представление, разыгранное на судебном заседании... и теперь ещё вот это.

Шорох. За деревьями. "Эликсир" обострял органы чувств. Вероятно, в иное время эль-Неренн ничего бы не услышала. Сейчас же она сделала ещё несколько шагов, словно ничего не заметила, а потом резко развернулась и перепрыгнула низенькую живую изгородь.

И едва не споткнулась о человека. Тот рванулся было бежать, но эль-Неренн поймала его за рукав. Пока они падали наземь, эль-Неренн успела узнать неожиданного спутника.

Мейсте.

Она поднялась на ноги. Мейсте остался сидеть на земле, прямо на траве. Он поднял взгляд... и эль-Неренн стало не по себе. Ещё раз.

– Теаренти, - голос Мейсте выдавал отчаяние.
– Не говорите, что вы видели меня. Я не нарочно. Меня заставили, заставили.

О Великое Море... Эль-Неренн с трудом удержалась, чтобы не застонать. Мало ей врача, да пребудет под Светом?!

Она уселась, прямо перед Мейсте (трава сухая, испачкаться не должна). Молча взяла его за руку. Он поднял взгляд и почти сразу же опустил его вновь.

– Что тебя заставили делать? Кто?

– Я не знаю, кто, - Мейсте готов был разрыдаться. Эль-Неренн вздрогнула. "Пятнышки". Те, что она видела тогда ночью - вначале в зеркале, потом - на себе самой. Такие же проявлялись на лице и руках Мейсте.
– Я никогда не видел её.

Её.

– Что тебя заставляли делать?

– Картины, теаренти. Статуэтки. Брать одни, ставить другие. Сегодня она должна была прийти, забрать. Но не пришла. Теаренти, - он сжал её руку, сжал больно.
– Помогите мне, пожалуйста. Она сказала - всё расскажет, если я проболтаюсь. Всё расскажет госпоже.

Да. За воровство полагалось суровое наказание. Если очень не повезёт, Мейсте лишится правой руки.

– Где ты держишь всё это?

– В своей комнате, - Мейсте вновь опустил взгляд. Эль-Неренн поднялась, заставила Мейсте встать.

– Пригласи меня в гости, - она отряхнула одежду. Несколько полосок - от сломанных веток. Всякий почует, что она была в парке. И не страшно.

Мейсте оторопел.

– Ч-ч-что, теаренти?

– Пригласи меня в гости. Я должна увидеть всё это. Тогда я смогу помочь тебе.

Мейсте молча стоял, глядя перед собой в землю. Эль-Неренн присела перед ним, взяла за руки, заглянула в глаза. Улыбнулась.

– Только не говори, что к тебе никогда не заходят девушки.

– Заходят, - прошептал Мейсте еле слышно.

– Вот и пригласи. Чем я хуже? Мне холодно, Мейсте. Я не могу стоять здесь всю ночь.

– Вы не хуже, - Мейсте поднял взгляд.
– Приглашаю вас, теаренти. Приглашаю вас в гости.

– Жди меня у входа на мужскую половину, - посоветовала эль-Неренн.
– Иди. Я вернусь в дом чуть позже.

11. Луг и море

Переодевшись, эль-Неренн - вполне сознательно - отхлебнула ещё глоток "эликсира". Из новой бутылочки - и ещё три оставалось в кладовке. Пусть пока там и стоят. Не стану выливать в раковину.

Мейсте, почти совсем успокоившийся, появился из коридора, ведущего на мужскую половину, едва только эль-Неренн прошла мимо спящей на посту Тери.

Молча протянул руку. Как и полагалось. Они поднялись по узкой лестнице (у входа никто не дежурил) и бесшумно подошли к третьей справа комнате. Мейсте впустил её первой.

Мейсте, оказывается, собирает статуэтки из дерева. Или вырезает сам? В комнате ощущался некий беспорядок - или всё было разложено так, что только владелец комнаты знал, где что находится.

Пахло свежим деревом. Похоже, он действительно вырезает их сам.

– Ты сам этому научился?
– эль-Неренн осторожно взяла одну статуэтку. Деревянную копию одного из "глиняных солдат", что украшали каминную полку северной гостиной.

– Дед научил, - Мейсте был испуган, это ощущалось, но страх понемногу проходил.
– Я не могу работать с глиной. Негде. Очень хочу попробовать.

– Дед?

– Кесстер, - Мейсте опустил голову.
– Кесстер из Мелайне.

Привратник. Он же электрик, он же сантехник... Точно... есть сходство, есть. Странно, что никто не сказал, что Кесстер и Мейсте состоят в родстве. Даже всезнающая Тери.

Он вынул из-под кровати свёрток. Видно, что обращался с картинами бережно - каждую завернул отдельно, ничего не поцарапал, не повредил. Эль-Неренн осмотрела и кивком велела спрятать обратно.

– Тебе приказывали незаметно взять картину, а потом возвращали её копию. Правильно?

– Да, теаренти, - Мейсте явно не знал, куда ему деться в собственной комнате.
– Я поздно понял. Мне сказали, что возвращают оригинал. Что никто ничего не узнает.

– Почему ты согласился?

– Ваза, - Мейсте уселся, прямо на пол.
– Я разбил две вазы. Очень дорогие, на чердаке. Я не нарочно! Я думал, никто не узнает. Никто не видел, я всё выбросил. Но она сказала, что всё знает. Что расскажет госпоже.

– Как ты передаёшь им картины?

– Парк, теаренти. Южная часть парка. Я прихожу туда, они разговаривают со мной через ограду. Говорят, где оставить. Не знаю, как забирают.