Мозг стоимостью в миллиард долларов
Шрифт:
— Посмотри на лицо Лиама, — прыснула в ладошку Сигне.
— Ты что, привидение увидел? — с игривым смешком спросил Харви.
— В «Мозге» доктор Захмайер лечит зубы американским студентам, — сказала Сигне. — Определить национальность человека можно, посмотрев, в каком состоянии у него зубы. Доктор Захмайер должен придать им европейский вид.
— Я проголодался, — объявил Харви. — Не отдать ли нам должное китайской кухне или мексиканской? Двинулись. — Он выставил пальцы, как стволы пистолетов, и Сигне подняла руки. — Обед за мной. Этот жуликоватый Джон Буль поставил на уши весь «Мозг», и наш всемогущий босс Мидуинтер
— Что за задание? — спросил я.
— Связанное с опасностью. Да-да-да-ди-ди-да-да, — замурлыкал Харви музыкальное вступление к одному из телесериалов.
— Какого рода опасность? — спросил я, хотя уже понял, что Харви под хмельком.
— Пребывание в компании герцогини. — Харви показал на Сигне, которая в ответ шутливо шлепнула его. Мне пришло в голову, что они поссорились и не успели наладить отношения.
— С такого рода опасностью я справлюсь, — согласился я.
Харви настолько оголодал, что у него хватило сил пройти лишь пятьдесят ярдов по улице, и, хотя Сигне порывалась ехать в нижний город, он не отказался от своего замысла и привел нас к настежь распахнутым дверям мексиканского ресторана, где меню было приклеено к окну. На полке высоко в углу стоял телевизор, и скороговорка испанского диктора соответствовала темпу боя на ринге. В нижней части экрана виднелись обитатели нижнего города, которые, благоухая «Герленом» и «Олд Спайс», вместе с остальной публикой наблюдали за бойней на ринге. Харви заказал полный набор мексиканских блюд, которые тут же появились на столе.
Он не переставая дурачился, изображая из себя снайпера и выражая таким образом свой сарказм по отношению ко мне. Сигне вела себя сдержанно и все время держала меня за руку, хотя я заметил, что она побаивалась Харви.
— Что ты вечно ерзаешь? — спросил ее Харви.
— Здесь так жарко. Ты не против, если я зайду в дамскую комнату и сниму пояс?
— Валяй, — кивнул Харви. — Веселись.
Но Сигне не пошевелилась. Она не отводила от меня взгляда.
Со словом «пояс» проблема обрела ясность. Человеком в зубоврачебном кресле был горбоносый продавец женского белья Фраголли, наш «контакт» в Ленинграде. Он ровно ничего не знал об Америке. Чего ради ему понадобились услуги американского дантиста? Харви и Сигне слишком поспешно вытащили меня оттуда.
— Так, ясно, — сказал я, пережевывая мексиканский деликатес. — Вы на пару одурачили меня. — Я встал из-за стола.
Сигне с силой схватила мня за руку.
— Не уходи, — попросила она.
— Вы оба врали.
Сигне уставилась на меня широко открытыми грустными глазами.
— Останься. — Она заглянула мне в глаза, перебирая мои пальцы.
Боксеры на экране обменялись ударами и разошлись.
— Нет, — отрезал я.
Не выпуская моей руки, она подняла ее, и кончики пальцев оказались в ее полуоткрытом нежном рту. Я отдернул руку.
Один из мужчин за угловым столиком говорил: «...Название острова, где впервые дала о себе знать самая могучая сила природы, — поэтому купальные костюмы и называются бикини». Слушатели расхохотались, а я торопливо вышел на улицу.
Освещенные витрины магазинов бросали на улицу желтые прямоугольники света; тут и там стояли компании мужчин, разговаривая, споря и заключая пари. Когда на них падал свет, они превращались в экспонаты из музейных витрин. В воздухе разливалась странная голубизна, свойственная
— Что за спешка? — надвинулся на меня высокий коп.
— Что тут происходит? — спросил я. Для полицейского немедленный ответ на заданный вопрос всегда является несомненным признаком вины.
Владелец соломенной шляпы водрузил ее на голову, извлек из воздуха зажженную сигару и затянулся ею.
— Мертвый тип в зубоврачебном кресле. А теперь ты ответишь на мой вопрос. Ради Бога, кто ты такой? — Рев сирены заглушил голоса, и у дверей взвизгнули шины.
— Я английский репортер, — ответил я. — И интересуюсь местной спецификой.
По лестнице с грохотом взбежали еще два копа, держа наготове служебное оружие. Сирена, хоть и выключенная, еще долго не могла успокоиться. Один из копов, возникших у меня за спиной, защелкнул мне на запястьях наручники.
— Отведите этого типа в участок, — тем же неторопливым голосом распорядился детектив с сигарой. — И покажите ему местную специфику. Может, он расскажет, каким образом ему удается узнавать об убийствах раньше полиции.
— Меня интересует только местная специфика, — возразил я. — А не связанные с ней неприятности.
Сирена продолжала издавать низкое стенание.
— Аккуратнее обращайтесь с этим англичанином, — предупредил детектив, — мы не хотим, чтобы в наши дела лез Скотланд-Ярд.
Полицейские расхохотались. Детектив, должно быть, имел звание не ниже капитанского.
Водитель препроводил меня вниз и, подвергнув обряду «руки-на-крышу», обыскал. Мне оставалось лишь смотреть на здание с вращающейся световой рекламой на крыше.
— Привет, Берни, — услышал я за спиной голос Харви.
— Здорово, Харв, — ответил детектив.
Голоса у них были спокойные и расслабленные. Наклейка на бампере полицейской машины гласила: «Ваша безопасность — это наше дело».
— Он один из наших ребят, Берни. Генерал выразил пожелание, чтобы сегодня вечером я его отправил в Нью-Йорк.
Коп кончил обыскивать меня и приказал:
— Садись в машину.
— Если генерал берет ответственность за него... — пожал плечами детектив, — но понимаешь, он мне может еще понадобиться.
— Ясно, ясно, ясно, — затараторил Харви. — Слушай, я не отходил от него последние три часа, Берн.
— О'кей, — согласился детектив. — Но за тобой остается должок.
— Да понимаю, Берни. Я поговорю с генералом на этот счет.
— Будь любезен.
Мне оставалось лишь радоваться, что близился срок выборов. Он крикнул двум копам, чтобы они оставили меня в покое.
— Вернемся, и ты закончишь свои бобы с перцем, — похлопал меня по плечу Харви. — Вот так люди и зарабатывают себе несварение желудка, когда в середине обеда вылетают из-за стола.
— Несварение желудка меня волнует меньше всего, — буркнул я.