Мозгоимение: Фальшивая история Великой войны
Шрифт:
Давным-давно, когда про слово «Катынь» никто и не слыхивал, написал Н. Островский автобиографическую книгу. «Как закалялась сталь» называется. И есть там такая строка (она мне почему-то врезалась в память еще в школьные годы): «Страшнее польских пулеметов сыпной тиф косил ряды армии». И когда «Гриф секретности снят» оказался в моих руках, я решил проверить — насколько фраза писателя соответствует действительности. Возвращаемся на стр. 28 к таблице 8. Западный фронт: убито 6989 человек, заболело 33 171. Юго-Западный фронт: убито 10 653, заболело — 23 234. Опять же надо учесть, что таблица 8 фиксирует не общее количество заболевших, а только тех, кто выбыл из строя по причине болезни. По данным главного военно-санитарного управления Красной Армии, в 1920 г. сыпным и возвратным тифом переболело 1 299 859 военнослужащих. 13 % от заболевших тифом умерли. Умерли в лечебных учреждениях, а не в «лагерях смерти»; умерли не потому, что их хотели замучить, а потому что в условиях разрухи, голода и нехватки медикаментов их не смогли спасти.
Если порядка 80–90 % красноармейцев, оказавшихся летом 1920 г. в польском плену, все же остались в живых, то это свидетельствует
15 апреля 2006 г. в газете появляется статья. Автор — В. Черепахин, публицист. В этой статье все было превосходно — и содержание, и название: «Катынская драма в «театре абсурда». Театр абсурда. Точнее и лучше ТАКОЕ не назовешь:
«…Сейчас в Польше в который раз начинает раскручиваться тема «вины Москвы» в катынской трагедии, разыгравшейся будто бы (здесь и далее подчеркнуто мной. — М. С.) осенью 1940 года, когда, как считают некоторые историки и исследователи, советским НКВД были расстреляны около 12 тысяч польских офицеров, плененных Красной Армией в сентябре 1939 года… Требования польской стороны подогреваются категоричным и эмоциональным признанием в 1990 году Михаилом Горбачевым, а несколько позже — и Борисом Ельциным вины своей страны в катынской драме. Однако, как отмечают фундаментальные исследователи этого вопроса, в частности Юрий Мухин, жест этот был сделан на волне перестроечной эйфории без достаточных на то оснований.
Многие европейские историки убеждены, что безапелляционная и односторонняя интерпретация поляками этой страницы войны не имеет веского обоснования… Прибывшая после изгнания гитлеровцев комиссия во главе с академиком H. H. Бурденко установила… Веские доказательства вины фашистов в организации и осуществлении массовой казни поляков были представлены советским обвинением Международному трибуналу в Нюрнберге…»
Ай, молодца! «Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе?» Бог с ним, с тысячелетием — какая смелость явлена миру публицистом Черепахиным! Это же надо — назвать «безапелляционной и односторонней интерпретацией» позицию, закрепленную в решениях президентов двух стран! Такая бескомпромиссная решимость охватывает нашу «патриотическую» общественность в одном-единственном случае — когда она уже совершенно уверена в своей полной безнаказанности. Кстати, что за газета решилась опубликовать статью, в которой признанная на высшем государственном уровне вина разоблаченного преступника называется «мнением некоторых историков»? Газета называется красиво: «Красная Звезда». Да-да, та самая, главный печатный орган Министерства обороны РФ. Не просто официальная, а суперофициальная газета, печатный орган ведомства, которому доверены «красная» и все прочие кнопки, после нажатия которых следующую газету на Земле напечатают миллиона через два лет. Газета Министерства обороны, в отличие от какого-нибудь доморощенного «Мухосранск-Daily», не имеет права прятаться за стыдливые оговорки, типа «мнение редакции может не совпадать с мнением авторов…». Так она и не прячется! Сразу после статьи Черепахина идет комментарий «От редакции». Его стоит процитировать от первого и почти до последнего слова:
«Главная военная прокуратура России отказалась признавать жертвами политических репрессий поляков, расстрелянных 65 лет назад в Катыни… Свое решение военная прокуратура объясняет тем, что нет доказательств того, что поляки, погибшие в Катыни, были осуждены в соответствии с советским Уголовным кодексом, и поэтому их невозможно признать жертвами политических репрессий. Очевидно, на этом и стоит поставить в данной истории точку: юристы, как известно, руководствуются не эмоциями, а законом. Ведь все мы — и в России, и в Польше — очень долго говорили о необходимости создания правового государства и о верховенстве закона. Так будем же следовать тем правилам, за соблюдение которых столько боролись…»
Нет, точку на этом поставить нельзя. По всей логике здесь должна стоять запятая. Столь циничное глумление над памятью о жертвах беззакония имеет практический смысл лишь в качестве предпоследнего шага на пути к полному отрицанию того, что «поляки, погибшие в Катыни», погибли не сами собой, а были расстреляны по приказу руководства ВКП(б)/НКВД. И не в том дело, что отнюдь не редколлегия «Красной Звезды» долго и больно боролась за создание правового государства и верховенство закона — само рассуждение о том, что жертвами политических репрессий не могут считаться те, кого замучили безо всякого Уголовного кодекса, противоречит как самым минимальным понятиям о совести и приличии, так и Закону. Закон этот хорошо бы знать тем, кто, оказывается, «столько боролся…». Принятый 18 октября 1991 г. Закон «О реабилитации жертв политических репрессий» прямо относит к разряду жертв тех, кто был подвергнут репрессиям «по решению внесудебных органов: коллегий, комиссий, Особых совещаний, «двоек», «троек» и других подобных органов». Польских военнопленных обрекли на смерть (слово «приговорили» здесь будет неуместно, так как никакого суда с Уголовным кодексом не было и в помине) именно и только по политическим мотивам («все они являются закоренелыми, неисправимыми врагами советской власти»), поэтому их право считаться жертвами политических репрессий основано и на букве, и на смысле «Закона о реабилитации».
Пока мемориалы в Катыни, Медном и Старобельске еще не снесены бульдозером, а портреты «фундаментального исследователя» Мухина еще не украсили в обязательном порядке школьные кабинеты, нам остается воспользоваться предоставленной отсрочкой и познакомиться с «исследователем» и его творениями поближе. Кто этот мощный старик?
Юрий Игнатьевич Мухин еще совсем не стар (родился он 22 марта 1949 г.), а мощь его писательской плодовитости не может не изумлять. В течение трех лет (с 2004 по 2006 включительно) вышло в свет 17 написанных (или подписанных?) им книг общим объемом в 5822 страницы. Заранее извиняюсь, если я не смог обнаружить и зафиксировать все творения Ю. И. Мухина. Вот названия некоторых его книг: «Тайны еврейских расистов», «За что убит Сталин?», «Антиаполлон. Лунная афера США», «Евреям о расизме», «Продажная девка генетика», «Убийцы Сталина»… Как видим, круг научных интересов писателя чрезвычайно широк — от глубин Космоса до мрачной бездны всемирного жидомасонского заговора. Ничего из вышеперечисленного я не читал, да и редкий читатель сможет донести эти книги до середины Днепра. В данном случае меня интересуют две книги г-на Мухина, изданные, соответственно, в 1995 и 2003 годах. Первая называлась относительно скромно: «Катынский детектив». Название второй уже вполне соответствовало «ветру перемен», бушующему над «встающей с колен» Россией начала XXI века: «Антироссийская подлость. Расследование фальсификации катынского дела». В 2005 году «подлость» переиздали вторым тиражом. Именно эти книги публицист Черепахин в паре с редакцией «Красной Звезды» представляет публике в качестве «фундаментальных исследований», после которых про «вину Москвы» можно писать и говорить только в кавычках.
Пишет Юрий Игнатьевич очень эмоционально — куда уж до него «некоторым историкам», которые на волне «перестроечной эйфории» что-то лепетали о преступлениях НКВД. Научные аргументы Мухина сыплются один за другим: «Подонки из Академии наук», «придурки прессы», «тупая мразь», «пятнистый кретин», «поросячьи визги польских шляхетских уродов», «катынское дело затеяно сегодня именно для того, чтобы Польша снова стала алчной европейской проституткой с глупой надеждой на то, что если она кому-то подставится, так ей за это что-то обломится…» И это еще скромно. Неопровержимым доказательством того, что показания бывшего начальника Калининского УНКВД Токарева не следует принимать во внимание, служит у г-на Мухина следующий пассаж: «В конце жизни 89-летний генерал-майор КГБ Д. С. Токарев сунул свой жилистый в рот и прокурорам, и Крючкову…» Стоит ли после этого удивляться тому, что не только редакция «Красной Звезды», но и гораздо более широкие круги так называемой патриотической общественности восторженно славят «фундаментальные исследования катынского вопроса», выполненные товарищем Мухиным?
Сразу же спешу уточнить — «антикатынские» книги Ю. И. Мухина состоят не из одной только подзаборной брани. Доказательств того, что «вина Москвы» в массовом убийстве польских офицеров ничем не доказана, у Мухина очень много. Они у него даже пронумерованы: «доказательство № 5», «доказательство № 15», «эпизод № 9», «эпизод № 109»… Их так много, они настолько убедительны («Правительство СССР в 1939 г. с ликвидацией Польши как государства не согласилось и, следовательно, у Советского Союза не было причин ликвидировать офицеров армии этого государства… Политбюро не имело государственной власти, оно имело власть только над коммунистами… Казнь где-то в лесу или в тюрьме больших групп неизвестно каких людей вызвала бы такие слухи и недовольство людей властью, что не только НКВД и прокурор области, но и партийная верхушка немедленно бы лишилась головы… Никогда, даже в тяжелые минуты, в СССР законная форма проведения суда над людьми не нарушалась. Не было в этом необходимости. При наличии в СССР чрезвычайных «троек» в областях и республиках можно было, в абсолютно законном порядке, тайно расстрелять кого угодно и в любом количестве…»), что сплошной поток этих глумливых глупостей производит на иных читателей совершенно магическое действие. Именно так монотонные удары в бубен и бессвязные выкрики шамана вводили в транс первобытных дикарей.
Если же попытаться свести выкрики Ю. И. Мухина в некую систему, то получится примерно следующее. Все документы, обнаруженные в архивах, подделаны. Эксперты, которые признали эти документы подлинными, подкуплены. Политики, поверившие в эти «фальшивки», — идиоты и враги России одновременно. Оклеветанный обвиняемый (руководство ВКП(б)/НКВД) никогда не совершал подобных преступлений, поэтому даже подозрения в его виновности являются гнусной «антироссийской подлостью». Польша и поляки — это сплошное зло (в «подлости» этой теме отведена треть книги!), но гуманизм Сталина и К° был столь велик, что даже с такой «вредительской» Польшей они обращались слишком мягко (в конце книги Мухин пишет: «Не немцам бы это делать! Весьма было бы нелишне, чтобы пленных польских офицеров расстреляли палачи НКВД по приказу Сталина из добрых старых наганов»).