Мозговик. Жилец(Романы ужасов)
Шрифт:
— Хочешь сюда? Хочешь укрыться от дождя? Умный котик!
Вилли открыл окно, и кот мягко соскочил на пол.
Затем Вилли закрыл окно и посмотрел на кота.
— Голоден? — спросил он. — Боюсь, что не смогу предложить тебе ничего, кроме корочки хлеба и кусочка студня, а ведь это не совсем кошачья еда…
Он сел на стул и отломил маленький кусочек сандвича со студнем. Кот принюхался, как будто недоумевая, а затем принялся есть. Та же участь постигла и остальные кусочки сандвича, которые бросил ему Вилли.
— Попить? — спросил Вилли.
Он пошарил на полке и нашел жестяную банку, наполнил ее водой из крана
— Извини, молока нет, — сказал он.
Кот попил из банки. Вилли посмотрел на полотенца, висевшие над умывальником. Одно было погрязнее, его не мешало бы постирать. Он снял это полотенце.
— Вытереть тебя? Пожалуй, это единственное, что я еще могу для тебя сделать. Не досуха, конечно, но, по крайней мере, ты будешь не таким мокрым, как сейчас.
Кот сидел смирно; похоже, что обтирание доставляло ему удовольствие. Неожиданно зазвонил телефон. Вилли взял трубку:
— Вилли Чандлер, ремонт радио и телевизоров.
— Привет, Вилли, это Кэп Хейден.
Кэп работал в универмаге и подрабатывал на почте.
— Ты просил позвонить, когда придет посылка из Чикаго. Она здесь.
— Отлично, Кэп. Я сейчас буду.
— Секундочку, Вилли. Захвати с собой деньги. Нужно оплатить доставку — 6 долларов 80 центов. Не могу записать их на твой счет, почта требует выплаты наличными.
— Проклятье, — в сердцах сказал Вилли. — Послушай, эта посылка нужна мне из-за одной лампы, которая там есть. У меня как раз такой не хватало, а без нее я не могу починить телевизор Дольфа Марша. Все уже готово, только этой детали недостает. За работу я получу верных двадцать долларов наличными, так что тебе не придется ждать. Но в данный момент у меня только три доллара с мелочью. Если ты займешь мне недостающее из своих, не ставя в счет, то я верну сразу же, как только получу деньги от Дольфа…
— Ну ладно, пожалуй, я дам. Но только ты, как обещал, отдашь сразу, как получишь плату от Дольфа.
— Спасибо, Кэп. Я мигом.
Вилли снял с вешалки пальто и шляпу, подошел к двери, затем обернулся.
— Эй, киса, ты тут присмотри за лавочкой, пока меня не будет. Дверь закрывать не буду — все равно украсть здесь нечего. Если кто-нибудь заглянет, скажи, чтобы подождали. Я скоро вернусь.
Он открыл дверь, затем вновь посмотрел на кота.
— Давай договоримся так. Можешь оставаться здесь, пока на улице дождь, пока не обсохнешь. Насовсем оставить тебя я не смогу. Стыдно признаться, но я не могу позволить себе держать кота ни здесь, ни дома. Слышал этот разговор по телефону? Значит, понимаешь, что дела мои не блестящи. Надеюсь, тебе есть куда идти, а я не могу держать кота, я не могу тебя кормить ни кошачьей едой, ни молоком. Это хоть и недорого стоит, но в моей ситуации весьма ощутимо.
Кот не ответил. Вилли вышел и закрыл за собой дверь. Он сбегал за посылкой и быстро вернулся, держась поближе к домам, чтобы не намокнуть. В помещении мастерской он, едва успев повесить пальто и шляпу на вешалку, бросился к столу, чтобы распаковать посылку.
Кот сидел на столе и спрыгнул оттуда, как только открылась дверь. На тонком слое пыли, покрывавшем стол, тут и там видны были кошачьи следы. По-видимому, кот осмотрел и обнюхал два телевизора, находившихся в ремонте: один, над которым Вилли собирался работать сейчас и где оставалось только заменить полученную лампу, и другой — там нужно было менять кинескоп.
Еще удивительнее было то, что справочник электронных схем, лежавший на столе, оказался открытым не на той странице.
— Эй, киса, ты изучаешь электронику? — произнес Вилли, обращаясь к коту.
Предположение его явно позабавило. Видимо, он ошибся и оставил справочник открытым именно на этой странице.
Вскрыв посылку, Вилли отшвырнул верхнюю крышку и принялся рассматривать содержимое. Найдя лампу для телевизора Дольфа, он провел ее ножками по столу.
Похлопав ладонью по поверхности стола, Вилли сказал:
— Иди-ка сюда, можешь посмотреть, как я работаю. Готов начать обучать тебя, хотя и сам не очень-то разбираюсь в электронике. Во всяком случае, в теории я слабоват. Что ты хочешь — всего четырехмесячные курсы. Я могу проверить схему, но не больше тебя знаю, как она работает. Ладно, иди сюда.
Он еще раз призывно похлопал по столу. Кот вскочил на стол. Он сидел неподвижно, наблюдая за происходящим с сосредоточенностью, присущей только кошкам.
Вилли был одинок, поэтому, работая, он вслух обращался к коту. При этом он как будто чувствовал симпатию со стороны животного, особенно в момент, когда, заменив лампу, выяснил, что телевизор по-прежнему не работает. Проверяя конденсаторы и сопротивления, отыскивая обрыв в цепи, он комментировал свои действия.
Найдя идеального слушателя, он стал говорить о наболевшем: о тревоге за свою мастерскую, о том, сможет ли он ее содержать, о здоровье матери, о неопределенности собственного будущего. Вскоре Вилли обнаружил, что ему стало легче. Он рассказал коту то, что не смог бы сказать никому из людей: ни своей матери, которую это еще больше огорчило бы и расстроило; никому вообще, потому что никто не хочет признаваться в безнадежности своего положения. Коту же он даже пожаловался, что не может позволить себе встречаться с девушками, потому что их скудный бюджет не выдержит и посещения кинотеатра.
Когда кот, наконец, спрыгнул со стола и, подбежав к двери, замяукал, Вилли подошел, чтобы его выпустить, и сказал:
— Знаешь, котик. Заходи, когда захочешь. В то же окошко подай тот же сигнал. Я поделюсь с тобой завтраком, если не найду чего-нибудь повкуснее.
Дождь прекратился. Вилли увидел в окно, как кот перебежал на другую сторону улицы и скрылся.
«У него явно есть где-то дом, — подумал Вилли. — Я тоже когда-нибудь заведу себе кота. В конце концов, это не так уж дорого обойдется. Пусть это будет первой причудой, которую я позволю себе, когда дела хоть чуточку поправятся».
Вилли не знал, и ему не суждено было узнать, что совсем недавно он подвергся оценке и был признан бесперспективным. Только что он счастливо избежал участи, которая привела бы его к преждевременной смерти.
Глава двенадцатая
Утро следующего дня Док Стаунтон провел, делая записи собранных сведений о двух человеческих самоубийствах и странных явлениях, которые их сопровождали — во всяком случае они совпали по времени и произошли в том же месте, что и самоубийство. Но ему нужны были не просто конспективные заметки. Покуда все разговоры во время дознания и особенно на ферме Гроссов были свежи в памяти, он хотел воспроизвести их как можно точнее.