Можно и не любить

Иден Дороти

— Так что как бы вам ни хотелось ребенка…

— Как бы мне этого ни хотелось, — продолжила она с быстрой, фальшивой улыбкой, — мои шансы варьируются от нуля до минус нуля.

— Но существуют и другие способы. — Голос Гранта вдруг стал очень тихим и мягким.

— Усыновление? Да, я знаю, что одинокие женщины делают это, но я…

— Я хотел сказать, что существуют и другие способы заиметь собственного ребенка. Другие методы.

— Вы хотите сказать, ребенок из пробирки? — Она отрицательно покачала головой. — Нет, мне это не нравится, так

же как и усыновление чужого ребенка. Это было бы слишком эгоистично. У моего ребенка не будет отца, а только частичная мать. Мне придется работать и оставлять его на чье-то попечение…

— А если вы сможете избавиться от этих трудностей?

— Избавиться от трудностей?

— Да. Если бы у вашего ребенка был отец, который любил бы его и выполнял все отцовские обязанности, не принуждая вас к браку. Если бы он мог соответствующим образом материально содержать вас и ребенка?

— Это интересная игра для полуночников под названием «Если бы», но…

— Ханна.

Грант поставил бокал с бренди, взял Ханну за плечи и повернул ее к себе.

— Весь вечер я кое о чем размышлял.

Он придвинулся к ней ближе, и она заметила, как сжался его рот. Ханна сразу поняла: все, что происходило сегодня, было всего лишь прелюдией перед дальнейшими событиями.

Соблазнение Ханны. От этой мысли у нее перехватило дыхание, но не от расстройства, а от… от…

— Мне нужно идти, — сказала она, пытаясь убежать от него.

Но он успел схватить ее за руку и притянуть к себе.

— Ханна…

— Я вам сказала, Грант, меня это не интересует.

— Черт возьми, — грубо сказал он, — вы не можете помолчать и выслушать меня?

— Я не собираюсь ложиться в постель с вами. Я не стану ни вашей любовницей, ни вашей содержанкой.

— Я думал вот о чем, — сказал он, не отводя глаз от ее лица, — о том, о чем мы с вами рассуждали. О неортодоксальных методах, с помощью которых можно завести ребенка.

— Что?

— Вы меня слышали, Ханна. Я говорил о других способах завести ребенка.

— Усыновление? — Она уставилась на него.

— Нет, — нетерпеливо прервал он ее, — не усыновление.

— Тогда ребенок из пробирки? Вы об этом?..

Он отошел от нее, хлопнул руками по перилам, потом повернулся и засунул руки в карманы. Ханна с удивлением подумала, что в первый раз видит Гранта Маклина несколько неуверенным.

— Я не понимаю, — начала говорить Ханна, но его голос, твердый как сталь, прорезался через ее слова.

— Мне не так легко все вам объяснить, — сказал он. — Поэтому я не стану ходить вокруг да около. Я пытаюсь вам объяснить, Ханна, что я хочу, чтобы вы мне родили моего ребенка.

Глава шестая

Ханна откинула одеяло и встала с кровати. Ей было нечего делать. Нужно было только дождаться сантехника, чтобы тот исправил кран в ванной — он немного подтекал. Кроме того, она собиралась набросать уведомление о своем уходе из «Лонгворта, Харта, Хольца и Маклина».

Дрожа от холода, Ханна натянула хлопковую черную водолазку и бежевые вельветовые брюки, пошла в кухню и зажгла там свет. Кухня не была слишком веселым местом. Она была почти такой же мрачной, какой чувствовала себя сама Ханна. Она открыла дверцу полки и достала банку с кофе. Она и не могла чувствовать себя по-иному после событий прошлой ночи.

Накануне вечером она отозвалась о своем бывшем муже, как о человеке, который не успел остепениться. Это было правдой, но лишь до некоторой степени. На самом деле он был настолько зациклен на себе, что на всех остальных ему было глубоко наплевать. Но по сравнению с Грантом он был просто святой.

Ханна насыпала кофе в кофейник и поставила его на огонь.

Что в ней было такое, почему она притягивает к себе таких эгоистов? Хотя, конечно, между ее мужем и Грантом была огромная разница. Ее муж ничего не делал, он просто плыл по течению, надеясь приплыть к заветной цели. Грант? О, Грант ставил себе цель и шел к ней напролом, с силой баллистической ракеты. Маклин всегда добивался того, чего желал. И теперь он желал наследника.

Ханна сняла с огня кофе, который уже закипел и начал переливаться через край. Она налила в кружку темную крепкую жидкость и перешла в гостиную.

Ну и нервы у этого человека! Какая наглость и высокомерие!

— Я хочу, чтобы вы родили мне моего ребенка, — повторила вслух Ханна.

Ханна отхлебнула глоток кофе, поморщилась и сделала еще один глоток.

— Я хочу, чтобы ты отправился к черту, Грант, — сказала она, и ей стало грустно.

Конечно, она должна была ответить ему только так. Ханна вздохнула и села на диван, не выпуская из рук кружки с кофе. Вся беда в том, что у нее не хватило духу ответить ему именно таким образом. Она только уставилась на него с открытым ртом, потом нелепо хихикнула и с изумлением спросила:

— Что вы хотите?

— Я серьезно все обдумал, — сказал он. Потом он расстегнул пиджак, поглубже засунул руки в карманы и начал вышагивать по террасе. Он делал это не нервничая, спокойно, так, как делал это на работе, когда высказывал свои соображения по какому-либо делу. Он все говорил и говорил, а Ханна после первых слов уже больше ничего не слышала. Она решила, что Грант просто сошел с ума.

— До свидания, Грант, — прервала она его на самом важном месте его блестящих рассуждений. Он посмотрел на нее так, что его взглядом можно было убить лошадь.

— Вы слышали хотя бы одно слово из всего, что я говорил здесь? — Он подошел к ней и крепко ухватил ее за плечи. — Вы ничего не слышали, так ведь?

— Это. что, была шутка? Кто знает, каким чувством юмора обладают люди в наше время? — Я сказал, что мне нужен ребенок. Она с ужасом поняла, что он говорит совершенно серьезно.

— Мне нужен сын, — Он пожал плечами, потом добавил: — Конечно, будет неплохо если водится дочка. Наверное, лучше сказать, что мне нужен ребенок.

— Ребенок, — тупо повторила Ханна.