Можно помереть со смеху

Гарднер Эрл Стенли

Ночь прошла для меня в тревоге и напряжении. Теперь же, на этой горной вышине, я почувствовал уверенность в том, что все закончится хорошо, и успокоение вошло в мою душу.

Остановившись в Юкке, я выпил еще чашечку кофе, купил карту и расспросил кое о чем местных жителей. Здесь все посходили с ума из-за урана. Сюда двинулся поток людей с палатками, раскладушками, кирками, лопатами, картами, припасами – всем необходимым для геологоразведки. Отсюда они отправлялись дальше. Лучший способ не привлекать излишнего внимания – самому притвориться искателем. Я нашел лавку, где напрокат давали счетчик Гейгера и синциллятор, продавали проспект, излагающий всем желающим, каким способом вести поиски урана, как копать шахты, и в котором

содержались другие советы на все случаи старательской жизни. Я выполнил всю программу полностью: купил инструкции, взял напрокат счетчик Гейгера, задал хозяину миллион дурацких вопросов, и мне удалось узнать много из того, что позволяло тут же начать поиск нужного мне участка земли.

При этом была полная уверенность в том, что никто не мог даже заподозрить, что имеет дело с детективом: перед ними был просто очередной ищущий залежи урана старатель.

Уран!

Внезапно у меня в мозгах что-то щелкнуло. Почему это я решил, что Корнинг был заинтересован именно в нефтяном бизнесе? Я рассказывал Берте, что в этих местах нет никакой нефти и если вы копнете землю, то наткнетесь только на гранит, а когда вы пройдете этот гранит, то под ним опять найдете гранит.

Здесь лежал не нефтяной край – это был край урана!

В результате моего скрытого расследования была получена довольно существенная информация. На интересующем меня участке земли в свое время в жалкой хижине жил человек. Он арендовал этот кусок земли и попытался с помощью примитивного самодельного устройства вырыть колодец, но вместо колодца вырыл только сухую яму. Тогда арендатор махнул на все рукой и исчез из этих мест.

Я продолжил свой путь по плато, по сети каменистых пыльных дорог. Дважды, несмотря на мое предельное внимание, я сбивался с пути, однако оба раза мне удавалось исправить ошибки. В конце концов мне удалось разыскать место, вроде бы похожее на то, которое мне описали в Юкке. Участок был расположен вдоль дороги. С помощью компаса и карты я определил его границы. Полуразвалившаяся хижина была сооружена бог знает из чего: старые доски, куски ржавого железа, два смятых в лепешку луженых бака. В двери была занавешенная брезентом огромная дыра. Внутри хижины пахло крысами и смертью. Сваленные в углу старые журналы давали представление о том, из какого материала строят свои норы мыши. Койку покрывали старые, высохшие, колючие и ломкие сосновые ветки. Здесь же помещалась плита с единственной целой ножкой и шкаф, содержащий остатки битой посуды. Пол был завален обрывками бумаги, осколками стекла и тому подобным хламом.

Выйдя из хижины, я обвел взглядом продуваемый всеми ветрами пустыни участок земли, но нигде не мог найти указаний на существование какого-либо колодца. Тогда я подошел к какой-то куче земли и обнаружил лежавший на земле большой щит.

Ухватившись за угол, я приподнял этот щит и сразу же почувствовал, как из-под него хлынула струя холодного воздуха. Под щитом скрывалась четырехугольная яма пяти футов длиной, которая уходила в глубокую темноту. Я сходил к своей машине, взял счетчик Гейгера и приступил к исследованиям. Поначалу счетчик вел себя спокойно, возле кучи земли его показания несколько увеличились, в некоторых других точках его реакция представляла кое-какой интерес. Я бродил по участку, взбирался на бугры, смотрел карту, изучал показания счетчика, получил кое-какие обнадеживающие результаты, искал как собака, но не смог добиться ничего определенного. По-видимому, следовало смириться с создавшимся положением: я проделал в этот день большой путь, многое узнал, но что дальше? Получить здесь более полную информацию казалось невозможным.

Я забрался в машину.

И тут вдруг в голове моей мелькнула одна мысль. Снова взяв в руки счетчик Гейгера, я пошел с ним к яме, приподнял один угол щита, сдвинул его в сторону и заглянул вниз. У меня не было фонаря, дно ямы нельзя было увидеть, но там, оказывается,

находилась деревянная балка, к которой была приставлена лестница. Она стояла вертикально, как это принято практиковать в горном деле, и была гвоздями прибита к балке. Я попытался определить прочность ступенек. Они казались крепкими, хотя и скрипели при нагрузке. Тогда, взобравшись на небольшой холмик, я внимательно осмотрел окружающее пространство. Несомненно, я мог попасть в неприятную историю, если бы кто-то недобрый пришел сюда в момент, когда я буду находиться на дне этой ямы. Но, несмотря на явную уязвимость такой позиции, я привязал счетчик Гейгера к шее и, пробуя ногой каждую ступеньку, начал спускаться в колодец. Там было темно и сухо, но стоял какой-то странный запах, характер которого я определил не сразу. Чем дальше я спускался по лестнице, тем сильнее становился этот запах. И я все острее ощущал страх, тревогу и беспокойство, которые люди обычно испытывают при клаустрофобии. Надо было выбираться наверх. Прекратив спуск, я вцепился в лестницу, задрал голову, уставился на голубую полоску неба и только после этого с трудом ухватил счетчик и включил его. Прибор затрещал как пулемет.

Я рывком забросил счетчик себе за спину и, несмотря на слабость в коленках, мигом, как обезьяна, выбрался наверх, на свет божий, увидел солнечный свет, вдохнул свежий воздух и обнаружил, что весь покрыт испариной и трясусь как осиновый лист. Взобравшись на тот же холмик, я снова осмотрел окрестности: кругом не было ни души. С огромным трудом я все тем же щитом закрыл проклятую яму, сел в машину и поехал в Юкку.

Возвращая хозяину лавочки взятый напрокат счетчик и расплачиваясь за него, мне пришлось выслушать речь, которую слышат, по-видимому, все его клиенты:

– Ничего не нашли? Ну, надо еще поискать… здесь все это есть. Если бы человек мог найти месторождение за один день, мы все здесь стали бы миллионерами. Но то, что вы ищете, точно есть здесь! Просто нельзя точно знать, когда придет удача… Ну приходите сюда еще, просто загляните к нам – от этого худа не будет, а может, принесет вам много добра. Продавец из книжной лавки приезжал сюда в течение трех месяцев каждую неделю и месяц назад наткнулся на богатые залежи. Небось читали об этом случае в газете?

– Где это случилось? – спросил я. – К западу отсюда?

– На востоке. Но залежи есть повсюду…

– О’кей, – сказал я. – Я еще приеду к вам.

С этим я сел в машину и отправился в Бэннинг.

Глава 11

Вернувшись в Бэннинг, я разыскал дом, где раньше жили Велсы, и решил опросить их соседей.

Одна половина дома пустовала, и с этой стороны перед ним висело объявление: «Продается», но другая его половина была вполне обитаемой, и на мой звонок проем входной двери загородила ширококостная крупная женщина.

Я лучезарно улыбнулся ей и представился:

– Моя фамилия Лэм. Я собираю сведения о недвижимом имуществе. Может быть, вам известно что-нибудь о доме, который продается и который расположен через один дом от вас?

– Я знаю только то, что он продается. В нем жили люди по фамилии Смит. Мужчина Смит уехал куда-то на север. Агент по продаже недвижимости знает его адрес, телефон агента указан на объявлении о продаже дома.

– Знаю, – сказал я. – Но, наверное, трудно найти его в воскресенье…

– Думаю, вы поймаете его, – не согласилась она. – Ведь воскресенье – подходящий день для работы такого рода…

– Спасибо, – сказал я. – А как насчет дома, который находится рядом с вами? Вы что-нибудь знаете о нем?

– Этот дом сдается. Он меблирован…

– А вам известна фамилия людей, которые в нем жили? Я бы хотел поговорить о них. Вы не возражаете?

В этот момент из глубины дома послышался мужской голос:

– С кем ты разговариваешь, Аманда?

– Человек интересуется имуществом, – крикнула она в ответ.