Можжевеловый Холм
Шрифт:
Жизнь в Нью-Йорке была бы легче в финансовом отношении. Но это была бы не жизнь. Это был бы тюремное заключение.
— Хорошо, — Элоиза хлопнула в ладоши. — Тогда увидимся завтра. Заходи, когда будешь готова.
— Спасибо, — я протянула руку ещё раз, потому что пожать её было очень важно. Это был один из немногих уроков, преподанных мне отцом, который я не ненавидела.
— Я так рада, что ты здесь.
— Я тоже.
Уинслоу и Элоиза помахали руками, выходя за дверь. Ещё одно хныканье Дрейка заставило меня начать действовать: я достала бутылочку из сумки для подгузников, прежде чем мы устроились на диване. Пока он пил, я осматривала свой новый временный дом.
Белые стены повторяли линию крыши, а по всей длине помещения проходила толстая деревянная балка в цвет пола. Три мансардных окна были прорезаны в стороне, обращённой к дому, открывая мне вид на Можжевеловый холм и хребет Индиго за ним. Выемки и полу-стены создавали различные отсеки в планировке.
Напротив дивана и за короткой перегородкой стояла кровать, покрытая лоскутным одеялом. Кухня находилась на одной стороне лофта, рядом с дверью, а ванная — на противоположной. Пространство было достаточно большим для душевой кабинки, раковины и унитаза.
— Тебе придется мыться в раковине, — сказала я Дрейку, забирая у него изо рта пустую бутылочку.
Он смотрел на меня своими прекрасными карими глазами.
— Я люблю тебя, — я недостаточно говорила ему об этом во время этой поездки. Нам не хватало таких моментов, когда мы были вдвоём. — Что ты об этом думаешь?
Дрейк моргнул.
— Мне тоже нравится.
Я помогла ему срыгнуть, затем достала детское одеяльце и уложила его на пол, а сама поспешила занести последние сумки и распаковать их.
Спустя несколько часов моя одежда была сложена и убрана в единственный комод. Ящики, встроенные в каркас кровати, я использовала для одежды Дрейка. Маленький шкаф был забит до отказа, когда я повесила несколько пальто и свитеров, а затем уложила большие чемоданы, набитые чемоданами поменьше, набитыми сумками и рюкзаками.
Я купила два сэндвича на последней заправке, на которой остановилась, думая, что времени на поход в магазин не будет, поэтому я съела сухую ветчину и швейцарский сыр, запив их водой, и отправилась мыть Дрейка в его первой кухонной раковине.
Он заснул у меня на руках, прежде чем я положила его в переносную кроватку. Я приложила максимум энергии, чтобы принять душ и вымыть голову, а затем заснула через несколько секунд после того, как моя голова коснулась подушки.
Но в эти дни мой сын не давал мне отдыхать, и сразу после одиннадцати он проснулся голодным и суетливым. Одна бутылочка, один чистый подгузник и один час спустя он не выразил никакого желания заснуть.
— О, малыш. Пожалуйста, — я прошлась по лофту, проходя мимо открытых окон, надеясь, что чистый, прохладный воздух успокоит его.
Но Дрейку было не до этого. Он плакал и плакал, как делал это чаще всего по ночам, извиваясь, потому что ему просто было не по себе.
Поэтому я шла и шла, подпрыгивая и раскачиваясь с каждым шагом.
В доме Нокса зажегся свет, когда я проходила мимо окна. Вспышка кожи привлекла моё внимание и остановила мое тело.
— Вау.
Нокс был без рубашки, в одних черных трусах. Они облегали его сильные бедра. Пояс облегал V-образную форму на его бедрах.
Мой сосед, мой домовладелец, был не просто мускулистым, он был рельефным. Он представлял собой симфонию пульсирующих мышц, которые находились в идеальной гармонии с его красивым лицом.
Чистое искушение, стоящее у окна женщины, которая не могла позволить себе сбиться с пути.
Но что плохого в том, чтобы взглянуть?
Я зависла рядом с оконной рамой, оставаясь вне поля зрения, и украдкой бросила ещё один взгляд, когда он поднял полотенце, чтобы высушить кончики своих темных волос.
— Не всё в сегодняшнем дне было плохо, правда? — спросила я Дрейка, когда Нокс вышел из своей спальни. — По крайней мере, у нас отличный вид.
2. НОКС
Нет лучшего места, где бы я предпочёл находиться, чем собственная кухня, с ножом в руке, и с витающими в воздухе ароматами свежей зелени и печёного хлеба.
Элоиза пронеслась через распашную дверь, которая соединяла кухню с рестораном.
— А вот здесь находится кухня.
Поправка. Не было места, где бы я предпочёл находиться, чем собственная кухне в одиночестве.
— Разве это не потрясающе? — спросила она через плечо.
Мемфис вышла из-за спины Элоизы, и я обомлел. Её светлые волосы были прямыми и ниспадали на плечи. Яркий свет высветил карамельные блики в её карих глазах. Её щёки были румяными, а мягкие губы окрашены в бледно-розовый цвет.
Ну… чёрт.
У меня были проблемы.
Это была та же женщина, которую я встретил вчера, но она была далеко не той измотанной, измученной личностью, которая поселилась в лофте. Мемфис была… поразительной. Я и вчера так думал, даже с темными кругами под глазами. Но сегодня её красота отвлекала. Неприятности.
У меня не было времени на неприятности.
Особенно когда дело касалось моей новой арендаторши.
Мой нож работал над партией кинзы, рука двигалась быстрее, когда я сосредоточился на задаче и проигнорировал это вторжение.
— Если холодильник в комнате отдыха будет полон, ты можешь хранить свой обед здесь, — сказала Элоиза, жестом указывая в сторону холодильника.
Подождите. Что? Нож выпал из моей руки, едва не задев палец. Никто не держит здесь свой обед. Даже мои официанты. Конечно, им редко приходилось приносить еду, потому что я обычно готовил им её. Но всё же… этот холодильник был под запретом.
Элоиза знала, что это запрещено. Вот только моя удивительно надоедливая сестра, казалось, намеревалась втиснуть Мемфис во все аспекты моей жизни. Разве моего дома было недостаточно? А теперь ещё и кухня?