Мрачные мемуары. Обезьяний лес
Шрифт:
Эти пара секунд обошлись для Сэма дорого. Несколько демонов схватили за руки, попытались уложить. Но Сэм вырвался из их клешней.
Потому что призвал хону.
Его рисунки и знаки засветились светло-голубым. Демоны заверещали, свечение обожгло их. Сэм выпрямился и приготовился биться, вышагивая на месте. Он видел, как в кабинет забегают сокрухи, еще и еще, окружая его полукольцом. Сэм ждал, пока они приготовятся к атаке, пытаясь найти взглядом оброненный пистолет.
Сэм уже сбился со счета, сколько раз он пожалел, что не взял с собой лук. Он бы сейчас ой как пригодился.
Удерживая в себе священное
«Сбежал сука!»
Был бы здесь Брайан – он бы уже помог разобраться с ситуацией.
Сэма покрывал пепел и демоническая кровь, одежда воняла чем-то маслянистым и кислым.
Смахнув с острия капли крови, Сэм не стал больше ждать. Он ринулся на сокрухов, только и успевая уворачиваться и резать горла и колоть головы. Летел пепел, лилась красная и черная кровь. Сэм несколько раз ощущал острую обжигающую боль на предплечьях и ногах. Все раны ужасно сильно жгли, но из-за сущности все довольно быстро утихало. Сэм раздобыл второй кинжал и бился с двух рук, вращаясь между демонами. Брызги крови, пепел, мельтешение рук и ног слились для него в единую картинку.
Потом оба кинжала растворились. Не каждое оружие выдержит демоническую плоть и кровь, поэтому манлио берут на задания только священное оружие, которое неподвластно яду демонов.
Сэм добил последнего сокруха уже голыми руками, оторвав голову. Тяжело дыша, и пошатываясь, он провел грязной рукой по волосам и, опустившись на колени, позволил себе немного отдохнуть. Всего несколько секунд. Хону нужна передышка, ему тоже.
– Твою мать… – простонал он, закидывая голову назад.
Одному всегда сложно.
Кровь попала в рот, он сплюнул ее и небрежно обтер рот о плечо. Сэм так и не понял, чья эта кровь.
Сэм так надеялся больше не услышать шаги у двери. И больше их не было. Поднявшись, он нашел под бумагами пистолет и ринулся за Лоутером.
Он заглядывал в помещения, но там было пусто, либо заставлены коробками. Ни следа Лоутера. Сэм заметил в конце недлинного коридора силиконовую полосовую штору, за ней было явно холодильное отделение. И Сэм бы не обратил на нее внимания, если бы не черный отпечаток ладони посередине.
Значит, Лоутер пошел туда.
Значит, синш там.
Сэм проверил количество пуль. Ровно пятнадцать, потому что он не стрелял, после того как поменял обойму. Сквозь штору виднелись мутные силуэты морозильников, тянущихся ровными рядами вглубь холодильной камеры и коробки с цветастыми логотипами.
Сэм раздвинул полосную штору и шагнул внутрь – и моментально его окутал холодный воздух и запах сырого картона и полуфабрикатов. Витала здесь еще одна нотка, которую, может быть, и можно было упустить, но Сэм увидел, как по полу тянется след из рассыпанной солы. Черные мелкие гранулы выделялись на белом, чуть ли не стерильном, полу, в котором темными пятнами отражались все предметы. Кривой изодранной лентой сола тянулась куда-то вглубь огромного помещения.
Под потолком висели прямоугольные флуоресцентные светильники, но света они давали мало. Несколько светильников то и дело потухали, и когда включались, долго сыпали неровный, мигающий свет.
Было холодно. Ноги
Мурашки покрыли кожу, и он дернул плечами, сжал в пальцах пистолет и, глубоко вдохнув, выдохнул полупрозрачное облачко пара. В носу стоял не проходящий запах холодной сырости и кислый запах серы. А еще тонкий запах солы – некое подобие жженой резины и дымного ветивера. Что удивительно – в алкоголе или табаке этот запах уходил на дальнюю границу второго плана, а потом от человека слегка веяло запахом горелых покрышек.
Осмотрев дальнюю стену, Сэм удостоверился: позади него единственный выход. Это значит, Лоутер в ловушке. Манлио расслабился и слегка опустил плечи, пару раз бесшумно подпрыгнул, разминая тело.
И неторопливо двинулся по коридору из холодильников и коробок, и почти везде красовался логотип с этим улыбающимся пельменем и ложкой.
– Вздумал играть в прятки? Слушай, дружище, ты место выбрал неподходящее: я не люблю холод… – под подошвой захрустели черные гранулы солы, когда он вступил на длинный след, – и прятки.
Эхо его голоса еще долго раскатывалось под высоким потолком, изрезанным металлическими конструкциями и опорами. Сэм шел медленно, постоянно осматриваясь, практически крутился на месте, чтобы не упустить сокруха из виду. Но вокруг стояла тишина, и только мерно гудели морозильники и встроенные в стены вентиляторы. Сэм уже сменил второй «коридор», но и там не было Лоутера. Свернув в третий, парень заметил на полу черные гранулы и пятна крови. Демоническая кровь не сворачивается, со временем покрывается пленкой, а потом и вовсе твердеет, превращаясь в субстанцию, напоминающую смолу. Сэм присел на корточки и потрогал пальцами солу: гладкая, твердая и манящая. Подняв голову, Сэм произнес:
– Латаешь раны, сокрух?
Где-то в глубине раздался негромкий шорох, и Сэм знал, кому он принадлежит.
Улыбка расцвела на губах, и он поднялся на ноги.
– Отдай мне половину синша, и я уйду.
Сэм остановился. Он ждал еще одной осечки Лоутера.
Но снова опустилась тишина. Тогда Сэм решил действовать по-другому.
Положив пистолет на стеклянную крышку, он присел с краю на морозильник, который наполняли аккуратно сложенные коробки желтого цвета с узнаваемым логотипом. Сэм не понимал почему, но этот лыбящийся пельмень выводил из себя. Может, потому, что на его месте он видел толстую морду Лоутера? Или его раздражала мультяшная улыбка?
Сэм отодвинул в сторону стеклянную крышку. Опустив пальцы внутрь, парень ощутил зыбкий мороз. Он вытащил пачку и задвинул крышку назад.
Скользя взглядом по способу приготовления, напечатанному на обратной стороне, Сэм громко, но спокойно сказал:
– Слушай, дружище, а зачем тебе вдруг понадобились связи с Йонасом? Насколько мне известно, он испытывает некое пренебрежение к подобного рода сотрудничеству. – Парень вскрыл пачку и заглянул в нутро: машинной лепки вареники, слегка заляпанные по краям красно-бордовым цветом из-за вишневой начинки. Вытащив целлофановую упаковку с варениками, Сэм снова заглянул в пачку. – Ты ведь какой-то там сокрух, а он – считай, что наркобарон и убийца номер один в Бариде. Хотя, если оценивать твою манию к соле, ты вполне можешь даже с ним посоревноваться.