Мрак, сомкнись
Шрифт:
Торн лишь скользнул беглым взглядом по этой местности; его внимание привлек костер у входа в пещеру. От поднимающихся клубов дыма окружающий мир приобретал расплывчатые очертания.
Костер снова как-то привлек его внимание. Торн и сам не знал, почему. Разглядывая его более внимательно, Торн отметил: костер разложен и разожжен очень умела Поленья сложены таким образом, что падают в огонь только при сгорании предыдущих. Неважно, кто разложил этот костер; важнее тот факт, что этот человек стремился
Почему он тратит время, с удивлением разглядывая этот умело сложенный костер?
Оторвав взгляд от пламени, Торн повернулся назад в своих тяжелых сапогах, добытых бог знает где Торном-2, и подошел снова ко входу в пещеру.
До его слуха донесся скрежет когтей по скале — создавалось впечатление, будто быстро удирал зверек.
Перед пещерой круто вниз уходила скальная стена, а на дне маленькой долины угадывалась замерзающая река. Над долиной висели тяжелые, серые облака: сгущались сумерки. Горизонт не просматривался — его закрывали вздымающиеся ввысь скалы. Было ужасно холодно.
Вся декорация возле пещеры показалась ему весьма знакомой.
Может быть, Торн-2 сошел с ума?
Иначе зачем же ему забираться в пещеру?
Будто именно он предусмотрел такой шаг, хотя трудно понять, как ему удалось за такое короткое время воплотить свой замысел.
Было бы сумасшествием вернуться в собственный мир и умереть от голода в этой захолустной дикой местности или пасть жертвой диких зверей, которые, несомненно, бесчинствуют здесь.
Первым делом Торну нужно взобраться на скальную стену, возможно, оттуда будет виден какой-нибудь знакомый небоскреб — прекрасный ориентир.
Вдруг Торн понял, что эта долина имеет огромное сходство с той, что находится рядом с театром на открытом воздухе: ведь в детстве они с Клоули часто бродили по ней. Слишком характерной и незабываемой была форма реки.
И все-таки это не та самая долина!
Совсем иной погодный пояс, и лес на зеленых холмах намного гуще. Кроме того, определенно существует много похожих долин.
Торн осмотрел тяжелую одежду, которую носил Торн-2. Его взгляд упал на ладони — и он, пораженный, зажмурился.
Он долго сидел с закрытыми глазами, и даже когда над ним зашуршал какой-то зверек и со скалы посыпались мелкие камешки, он не поменял позу.
Торн принял решение взобраться на скальную стену; оттуда лучше сориентироваться и определить свое местонахождение, а уж потом заняться подробным изучением своих рук и лица.
Это, скорее, принуждение, нежели свободный выбор.
Он подошел к каменной скамье у входа в пещеру; у него опять появилось мимолетное ощущение, будто где-то поблизости какой-то маленький зверек обратился в бегства Он едва ли был больше кошки.
Торн поднял взгляд вверх и отыскал тропинку, извилистую, ведущую к вершине. И затем начал подниматься.
Через несколько шагов он увидел то, что заставило его застыть на месте.
Примерно в десяти метрах впереди на выступе скалы неподвижно сидели три кошки, разглядывая его.
Несомненно, это были обычные домашние кошки, хотя и со странно густым мехом.
При нормальных обстоятельствах невозможно найти кошек в отдаленной, слишком испещренной расщелинами местности. Присутствие этих животных указывало на близость людей и человеческого жилья.
Поскольку кошки не испугались Торна, можно было судить, что вид человека знаком им. Но почему же они удирали, если это действительно было так?
— Кис! — позвал он. — Кис-кис!
Звук, казалось, замирал в холодном воздухе.
Ему ответила черно-серая кошка, сидевшая справа.
Эхо не воспроизводило точно слово «кис», скорее, протяжное мяуканье, которое разносилось гулко среди каменной пещеры таким ужасным звуком, что по спине пробегала холодная дрожь.
— Кии-ис…
И Торн вдруг испугался.
Его нога зашуршала по скале, и кошки скрылись из виду.
Он храбро продолжил свой трудный путь, порой продираясь через густые заросли; разносилось странное эхо — звучал его голос; ему казалось, что кошки следуют за ним на его призыв по какой-то скрытой от него тропинке рядом.
Мысли Торна непроизвольно переключились на проблему интеллекта домашних кошек. Человек много веков пытался укротить это животное, навязав ему свою волю; однако это удалось не вполне, ибо кошки везде каким-то образом сохраняли свою независимость.
Вдруг до него донесся иной шум: это прозвучал тоскливый вой, который он слышал еще в пещере.
Так могла выть стая волков или собак; вой доносился из глубины долины.
Небо быстро темнело.
Торн сравнительно легко одолел крутой подъем: напрасно он опасался. Дышать становилось труднее, но дыхание оставалось довольно ровным. Он мог продолжать свой путь, но нуждался в передышке.
Здесь, на вершине, росли лишь отдельные деревья. Тропа широкими изгибами постоянно поднималась к вершине.
Над Торном простиралась стена с узким выступом; на нем опять уселись три кошки, внимательно следя за ним. Их склоненные головы свидетельствовали, что они устроили своего рода конференцию, в центре их обсуждения, несомненно, оставалась его личность.
Из глубины долины снова донесся протяжный вой. Кошки навострили уши.
Когда Торн снова двинулся в путь, одна из кошек — черно-серой окраски — прыгнула, едва не угодив в него, и исчезла внизу. Остальные две сопровождали его по тропинке сбоку.