Мшел. Книга 2. Энлиль
Шрифт:
Он зашел проверить температуру в бане и, увидев, что она уже стремится к сотне градусов, пошел в дом.
– Мам, Татьян, идите кто-нибудь в баню, – прокричал он в открытую дверь. – Я за Петровичем.
– Хорошо, собираюсь, – ответила супруга.
Темнело рано. В окнах дома Владимира горела свеча. Хозяин сидел за столом и что-то паял, пуская струйки дыма. Дмитрий стучать в окна не стал. Зашел в дом и потопал, чтобы Петрович ощутил колебания. Тот повернулся на звук и посмотрел на Дмитрия поверх очков.
– Добрый
– Я слышу немного. – Петрович усмехнулся. – Спасибо, приду. Сейчас только допаяю схему.
– Я подожду. – Дмитрий присел на стул. – Что за изобретение?
– Контроллер, отключающий и включающий питание от ветряка в зависимости от силы ветра. Примитив, конечно, но по нашим временам полезная вещь, освобождающая от необходимости сидеть возле рубильника.
– Здорово, – оценил изобретение Дмитрий. – Вам надо ученика взять, чтобы науку передать.
– Умный человек сам ищет учителя, так что насильно никого звать не буду.
– Владимир Петрович, тоже хотелось бы у себя во дворе ветряк поставить, чтобы в розетке электричество было.
– Сейчас не до частных заказов, колхоз обеспечить надо, чтобы люди работать могли. Дояркам нужен свет, рацию надо сделать, чтобы круглосуточно работала, давай после Нового года эту тему поднимем. У тебя же велик есть и сын еще мелкий, пусть он генератор крутит.
– Так мы и делаем. – Дмитрий улыбнулся. – Но его работа нам слишком дорого обходится. – Он подумал и продолжил. – Председатель из района пиво привез. Угостил меня. Так что после бани размочимся пивком.
Владимир посмотрел на Дмитрия.
– Я не ослышался? Ты сказал пиво? – спросил он.
– Да, не ослышались. Представляете, они сохранили его производство. Даже солод сами научились делать.
– Хм, ладно, завтра доделаю. – Владимир выдернул паяльник из самодельного удлинителя на деревянных изоляторах и отложил его в сторону. – Пойду одежду возьму, мыло и полотенце.
– Мыло у нас свое, – предупредил Дмитрий.
Петрович собрался за пару минут. Они вышли на свежий ночной воздух. Из темноты двора доносился подсвистывающий ритмичный звук.
– Похоже, ветряк надо смазать, – заметил Дмитрий.
– Это я, наверное, из-за своей глухоты не слышал, что подшипник свистит. Завтра смажу. Я его туда поставил временно, даже не проверил, осталась смазка или нет, а он работал отлично, я и забыл. Это все ураган виноват, нагрузил механизм. Тока давал просто завались, но износился под такой нагрузкой. Надо будет продумать этот момент и сделать герметичный кожух.
Они зашли в дом к Липняковым. В отличие от дома Владимира, пропахшего канифолью, у них пахло едой и уютом. Татьяна уже сидела в гостиной и сушила волосы полотенцем.
– Добрый вечер, Владимир! Чай будете? – спросила она громко.
– Спасибо, Дима обещал пиво,
– Ой, простите, а я ору по привычке, – смутилась Татьяна. – Мама сейчас придет, и вы пойдете.
– Данил вернулся? – поинтересовался Дмитрий.
– Зашел со своей кралей, сказал, чтобы не ждали, и снова ушел.
– Жених с душком, – посмеялся отец. – Ладно, как хочет.
Вскоре пришла мать, раскрасневшаяся как помидор. Села на стул и стала обмахиваться полотенцем.
– Вот ты раскочегарил, сынок. Больше ста градусов. Чуть не угорела. Вам в такую баню можно, Владимир Петрович? Ах, да, здравствуйте! – почти выкрикнула она.
– Здравствуйте, Мария, и с легким паром. Ничего, я из теплых краев, к жаре привычный. У меня появился слух, не очень хороший, но кое-что слышу.
– Ну слава богу, а то не накричишься. Идите, пока свеча не прогорела.
Владимир Петрович ушел. Из спальни вышел Арсений с книгой и сел под свечку.
– Что читаешь? – поинтересовался отец.
– «Тайна двух океанов». – Сын показал обложку.
– Моя книжка. Я тоже ее в твоем возрасте читать начал. Там все странички загнуты моими детскими ручонками. Интересно?
– Пока не очень, – честно признался Арсений. – Мальчик какой-то дебильный. Зачем он полез в подлодку прятаться?
– Он же пионер. Они были очень активными детьми, всем интересовались, всюду совали свой нос, хотели все знать и во всем участвовать. Это даже хорошо, когда ты активен в созидательном смысле, а не в социальных сетях. – Дмитрий встрепенулся. – Чего это я о них вспомнил? Как давно это было. Логины, пароли, профили, кто сейчас об этом помнит? А ведь прошло не так много времени.
– А дикари на каких-нибудь островах живут и ничего не знают, – предположил Арсений.
– Согласен, у них ничего не поменялось в жизни, а у нас разруха. Даже завидно дикарям. Хотел бы я на пару годков смыться на остров и переждать тяжелые времена. – Дмитрий вздохнул: – М-да.
Он представил, что ситуация в стране, вызванная эпидемией, растянется на десятилетия последствий. Что он умрет, так и не увидев, как по дорогам снова колесят машины, как люди общаются друг с другом на расстоянии, как работает власть из общего центра.
Супруга разожгла окопную свечу и поставила на нее чайник. Рядом положила высушенную метелку душицы, мяты и маленькую горстку настоящего черного чая.
– Чая осталось на пару заварок, – горестно сообщила она.
– Ой, да велика беда, – ухмыльнулась Мария. – Наша трава в сто раз полезнее.
– Это, мам, не просто чай, это связь с прошлым, ностальгия. Еще одна ниточка оборвется.
– Оборвется и оборвется. Значит, такие были времена, что не смогли справиться с проблемой. Когда бы вы еще ко мне на три месяца приехали? – Мария посмеялась. – Городские были, всегда в делах.