Мститель (Двойной любовник)
Шрифт:
Сияние, как выяснилось, исходило от нескольких фунтов золотых галунов на мундире Ника. Алекс сообразил, что его друг соизволил надеть один из мундиров, которые обычно использовал, чтобы чего-то добиться. Алекс также знал, что Ник вовсе не желал испачкать тонкое сукно, таща на себе избитого друга.
Несмотря на то что голова, казалось, вот-вот разорвется, Алекс все-таки сумел удержать ее на плечах и даже встать. Похоже, он в тюрьме, в грязной камере с охапкой полусгнившей соломы на полу и бог знает чем в углах. Стена, которой он коснулся, была холодной и скользкой, и мерзкая слизь запачкала пальцы.
Он
Их уже ожидал великолепный экипаж, запряженный породистыми лошадьми. Один из слуг Ника помог Алексу сесть в карету. И лишь тогда Ник разразился гневной тирадой:
— Знаешь, что утром тебя собирались повесить?! К счастью, я случайно услышал о будущей казни. Какой-то старый матрос увидел, как ты сошел с моего корабля, попал в лапы солдат и завязалась драка. Говорят, ты сбил одного из них столом и сломал ему ногу. А что, если бедняга ее потеряет? Другого ты ошпарил, как свинью, а третий так и не очнулся после твоего удара. Алекс, человек твоего положения не должен унижаться до подобных выходок!
Алекс молча вскинул брови. Получается, что человек положения Ника волен вытворять все, что в голову взбредет?
Он откинулся на спинку сиденья и стал смотреть в окно, пока Ник продолжал читать ему нотацию о том, что следует и чего не следует делать. В какой-то момент он увидел, как английский солдат схватил молодую девушку и потащил за угол здания.
— Останови здесь, — велел Алекс. Но Ник, успевший заметить сцену, наотрез отказался. А когда Алекс попытался выскочить на ходу, с силой прижал его к сиденью. Алекс схватился за взорвавшуюся болью голову.
— Они всего лишь крестьяне, — пренебрежительно фыркнул Ник.
— Но это мои крестьяне, — прошептал Алекс.
— А… теперь я начинаю понимать. Но таких, как они, достаточно много. На месте одного появится десяток других. Крестьяне быстро размножаются.
Алекс не потрудился ответить на абсурдные доводы Ника. Его голова раскалывалась не только от удара, но и от всего, что довелось увидеть сегодня. До него доходили слухи о творившихся в Америке безобразиях, но он не особенно им верил. В Англии часто толковали о неблагодарных колонистах, уподобившихся непослушным детям, которые нуждаются в твердой руке и строгом воспитании. Он даже видел, как американские корабли перед возвращением на родину разгружают и тщательно проверяют. И все равно не слишком верил тому, что слышал.
Алекс закрыл глаза и больше ни разу не посмотрел в окно.
Они подъехали к большому дому в предместьях города, и Ник немедленно соскочил на землю, предоставив Алексу выбираться самому. Очевидно, он был очень зол на друга и не намеревался помогать ему и дальше.
Алекс, опершись на плечо камердинера Ника, сполз на землю и поковылял в комнату, где уже ждала ванна, полная горячей воды. Он разделся и вымылся. Боль сразу утихла, но на смену ей пришла тревога. О чем умолчала сестра в письме? Сначала Алекс посчитал его эмоциональной реакцией женщины, но теперь призадумался. Что творится в Уорбруке, если Марианна уверяет, что город нуждается в помощи? Элиас утверждал, что у Джозаи отобрали корабль по подозрению в продаже контрабанды. Если
— Вижу, ты все еще думаешь о случившемся, — бросил Ник, входя в комнату. — Чего и ожидать, если разгуливаешь по пристани в таком виде!
— Человек имеет право одеваться как пожелает и при этом находиться в полной безопасности, — возразил Алекс.
— Так рассуждает всякая деревенщина, — вздохнул Ник, делая знак слуге распаковать бесчисленные сумки и сундуки. — Сегодня облачишься в одежду моего кузена, а завтра мы позаботимся о приличном костюме для тебя, после чего без опаски можешь ехать в отцовский дом.
Ник, как всегда, не советовал, а командовал. Всю жизнь он отдавал приказы, которым немедленно повиновались.
После ухода Ника Алекс отпустил слугу, который держал наготове полотенца с монограммой Ника, и стал вытираться.
Уже стемнело, но фонарщик зажег фонари, и Алекс увидел английских солдат, прочесывающих улицы. Они стояли постоем в домах жителей города и поэтому не торопились в казармы.
Неподалеку раздался пьяный смех. Зазвенело битое стекло. Эти люди ничего не боялись. На их стороне сам король Англии. Если кто-то, подобно Алексу, попробует сопротивляться, англичане имеют полное право повесить храбреца. И несмотря на то что американцы прибыли сюда из Англии, их считали невежественными, заслуживающими строгого обращения дикарями.
Алекс отвернулся от окна и заглянул в полуоткрытый сундук Ника. Сверху лежала черная рубашка.
Что, если кто-то ответит им таким же террором? Если мужчина в черном выйдет в ночь и объяснит этим спесивым негодяям, что они не смогут тронуть колонистов, не опасаясь наказания?
Он порылся в сундуке Ника и нашел пару черных лосин.
— Могу я узнать, что ты делаешь? — спросил с порога Ник. — Если ищешь драгоценности, могу заверить, что они тщательно спрятаны.
— Замолчи, Ник, и помоги мне найти черный платок.
Ник пересек комнату и положил руку на плечо Алекса.
— Я хочу знать, что ты затеял.
— Просто подумал, что неплохо бы дать этим англичанам настоящую причину для беспокойства. Представляешь… черный призрак, явившийся из ночи.
— А… понимаю!
Глаза Ника азартно блеснули. Подобные идеи импонировали его русскому характеру.
— Я никогда не рассказывал о моем кузене, который проскакал верхом по ступенькам нашего загородного дома? — спросил он, открывая второй сундук. — Лошадь, конечно, сломала передние ноги, но сцена была великолепной.
— А что случилось с кузеном? — осведомился Алекс, разглядывая рубашку.
— Погиб, но не в тот раз… Ах, какое счастье умереть молодым! Как-то он напился и решил выскочить на лошади из окна второго этажа. Лошадь тоже не выжила. Он был хорошим человеком.
Алекс воздержался от замечаний по адресу родственника Ника и вместо этого натянул узкие черные лосины. Ник был меньше ростом и тяжелее, но ноги Алекса после многих лет, проведенных на палубе, бугрились мускулами, так что лосины льнули к ним, как вторая кожа. Рубашка с широкими рукавами и присборенной кокеткой тоже оказалась впору.