Мститель
Шрифт:
Она заметила, что Кирк наблюдает за ней.
– На судне спокойно, - сказал он.
– Оно старое, - ответила Кристина, хотя знала, что Кирк имел в виду не это.
– По меньшей мере пять раз ремонтировалось.
– Вы спрашивали себя, что с ним будет.
Потеряв присутствие духа, Кристина кивнула, когда двери лифта скользнули в сторону. Как будто она разговаривает с бетазойдом, он словно читает ее мысли.
Она вошал в лифт с Кирком.
– Мостик, - сказала она. Машина зажужжала, оживая.
– Корабли
Кристина удивленно повернулась к Кирку. Это было не то, во что, считается, верит капитан звездолета.
– Корабли должны быть важны, - возразила она.
– Именно они поддерживают жизнь и рост Федерации. Они - основа нашей цивилизации, основа нашего роста как вида, приобретения знаний!
Она вспыхнула, смущенная своей вспышкой. В ее речи были не мысли, а одна страсть.
Кирк взглянул на нее, словно был родителем, которого рассмешил ребенок. Кристина была раздосадована, что выставила себя такой дурой.
– Это всего лишь механизмы, - мягко сказал Кирк.
– И иногда они могут ослепить умы, что их задумали и души, которые им служат.
Теперь Кристина была уверена, что Джеймс Т. Кирк, которому она поклонялась, ничего подобного сказать не мог. Возможно, пора было допросить Кирка, точно как настаивала М'Бенга. Ей нужно было знать, отчего кумир ее детства столь драматически свернул со своего исторического пути.
Но он продолжил раньше, чем начала она.
– Ваш экипаж, командир. Вот что важно. «Тобиас» - всего лишь оболочка, которая доставляет вас с планеты на планету. В свое время он износится или будет уничтожен… - Кирк замолк, глядя вдаль, словно захваченный воспоминаниями.
– Но всегда появится другая машина, чтобы заменить его. Более быстрая, гладкая, более мощная. Но даже новейшее судно флота ничего не значит без экипажа.
– И капитана, - многозначительно сказала Кристина.
Двери лифта открылись на мостике. Половина мест была темной. Кирк положил руку Кристине на плечо, удерживая от движения вперед.
Она ощутила его тепло, когда он коснулся обнаженной кожи плеча, не закрытой завернутыми рукавами формы. Она повернулась к нему, притянутая его близостью.
– Когда-то я знал человека, который думал, что быть капитаном звездолета - высочайшая цель, которую можно достигнуть. Но эта точка зрения - лишь изречение, не работа.
– Я не понимаю, - сказала Кристина. Воздух в кабине турболифта словно был наэлектризован. Он все еще пристально смотрел на нее. Его рука еще лежала на ее плече.
– Капитан, он в капкане посредине, пойман между машиной и экипажем, и он не может быть ни тем, ни другим. Это… очень одиноко.
– Все имеет цену, - сказала Кристина, веря каждому слову.
– Если я готова платить, все остальное не имеет значения.
Кирк медленно убрал руку, словно поняв, что не может изменить ее мыслей.
– Тот человек, которого я знал, он тоже так думал. Верил в то же, что
– И что с ним случилось?
– спросила Кристина, про себя не сомневаясь, кто был тот человек, о котором они говорили.
– Он получил, что хотел?
– Он стал капитаном звездолета.
– И какую же цену он заплатил?
Кирк изучал ее, будто пытаясь найти слова и зная, что ни одно не может ответить на ее вопрос, кроме:
– Он не мог быть никем иным.
Этого ответа Кристина не ожидала. Она застыла в неловком молчании; потом Кирк указал на мостик, словно это был его корабль, а она тут гостья.
– Сюда, - сказала она, и они покинули турболифт вместе.
Через час инструктаж Кирка закончился.
Кристина вновь заняла место за компьютерным терминалом, но на этот раз Кирк задавал вопросы и читал с экрана над научной станцией - самым большим на мостике исследовательского судна. Он поглощал данные так, что Кристине пришлось прикладывать усилия, чтобы оставаться на уровне.
Когда доступная информация иссякла, Кирк сел в операторское кресло рядом с Кристиной. Глубоко здумавшись, он откинулся назад, соединив кончики пальцев.
Кристина не обращала внимания на вопросительные взгляды других членов экипажа на мостике судна - Пини на связи и Чангдрапнор на управлении. Она напряженно жаждала услышать, что заявит Кирк.
– Похоже, вы видели это раньше, - сказала она. Глаза Кирка потемнели от гнева.
– Экологическое бедствие? Сбои поставок продовольствия? Из чего еще состоит наша история?
– Я имела в виду лично вас, - объяснила Кристина.
Кирк как будто чуть задумался над ответом.
– Да, -сказал он.
– Видел.
Это был первый кусочек подлинной информации, которую он дал ей о своем прошлом.
– Где?
– усилила нажим Кристина. Когда Кирк не ответил сразу, она упорно продолжила: - В вашем родном мире? В колонии?
– В колонии, - наконец подтвердил Кирк.
– Много лет назад.
– Он обернулся к экрану нучной станции, где были обозначены главные торговые пути сектора.
– Это не должно было случиться так, - сказал он.
Кристина выпрямилась на стуле.
– Погодите, вы же не хотите сказать, что, мол, вирогенная чума непременно должна была случиться? И весь вопрос только, когда?
Кирк постучал по экрану дисплея.
– В ключевых торговых мирах - да. Мы познакомились слишком со многими различными формами жизни в слишком разных природных условиях. Мы попытались создать единую экологию в мирах с иными солнцами, иной биологической историей. Половина планет Федерации, производящих зерно, используют один сорт пшеницы. А это значит, что одна болезнь может уничтожить половину сельскохозяйственной базы в этом квадранте. С каждым днем все более и более искореняется разнообразие тысяч миров. Мы называем это эффективностью. Но это удушение. Самоубийство.