Мстительница
Шрифт:
Будет! Я не должна просчитаться».
…Она не просчиталась.
Первая же легковушка, остановившаяся возле нее, оказалась именно той, которую она ожидала: отполированный новенький «Блэйзер» — владельцы подобных лайб тормозят возле девушек на обочине только затем, чтобы по-быстрому выдать им за щеку, но уж никак не подработать извозом сотню-другую к своему нищенскому окладу.
Но сидевший за рулем мужичок, когда Тамара склонилась к открытому правому окну, блеснул в ее сторону очками и деловито, словно заправский таксист, поинтересовался:
— Куда?
— На Стойкости, — не задумываясь, ляпнула название улицы, на которой жил Карамзюк, Тамара. И тут же себя обругала: «Бажбанка! Черт его знает, где находится эта говенная Стойкости! А вдруг, всего в паре кварталах отсюда? Надо было сказать, что в Озерки или на Просвещения».
На Озерках и Просвещении, если приплюсовать к этому Невский проспект, всё ее познания по географии Петербурга и заканчивались. Как неудобно вести боевые действия на неразведанной территории!
— На Стойкости? — переспросил мужичок и, не выказав никакой подозрительности, бесцветным голосом предложил: — Едем. Садись.
И даже потянулся к передней двери, чтобы самому открыть ее красавице-пассажирке. Но не успел…
Тамаре хватило секунды, чтобы самой распахнуть соседнюю дверцу и стремительной мышкой юркнуть на заднее сиденье. Похоже, такого оборота событий водила не ожидал. Но промолчал, недовольно передернув плечами. Тамара же ослепительно улыбнулась ему в панорамное зеркало и подумала, что электрошокером этот «таксист» ее теперь не достанет, а газовым пистолетом или баллончиком с усыпляющим спреем в салоне пользоваться не рискнет. Так что, она почти в полной недосягаемости. Инициатива сейчас полностью у нее!
— Я просто во Франции привыкла всегда ездить сзади. — Правая рука уже нырнула под полу ветровки и извлекла из кобуры пистолет. — Еще в детстве попала в аварию и теперь впереди рядом с водителем нервничаю. — Левая рука достала из кармана глушитель.
— А я всегда нервничаю, когда у меня за спиной незнакомец.
— Незнакомка, — игривым тоном поправила водилу Тамара. И звонко расхохоталась: — Прекрасная незнакомка. Неужели я похожа на такую, которая может взять и вдруг сзади трахнуть вас по макушке? — Тонкие пальчики, с которых еще не сошел «Молексин», в этот момент наворачивали на «Беретту» рифленый цилиндр «Зигфрида Хюбнера».
Мужик не ответил.
Он оказался из молчунов. Не делал попыток познакомиться с эффектной блондинкой. Не зазывал ее к себе в гости «на чашечку кофе». Не предлагал двести баксов за десять минут автомобильного секса…
«Хреновый актеришка, — сделала вывод Тамара. — Вообще никакой! Что тот, со щенком и в козырном костюме, что этот «сантехник» за рулем «Шевроле». Ни этот, ни тот совсем не умеют смотреться естественно. И что за компания вафелов решила за мной поохотиться? Впечатление, что все они юзанули из желтого дома?»
…Он просто рулил. Притом, настолько неторопливо, как нормальные люди никогда не ездят на дорогих иномарках.
«Следом за нами еще одна тачка. — Этот вывод напрашивался сам собой. — А может, и не одна. А может, целый кортеж. «Мой водитель» сейчас старается ехать так, чтобы им было удобно. Чтобы, не дай Бог, не отстали на каком-нибудь светофоре. Интересно, какое они срежиссировали продолжение? Жалко, что этого так и не узнаю.
Сейчас все покатится по моему сценарию». Тамара обернулась, посмотрела назад. Следом сразу несколько легковушек.
«Интересно, какая из них? Или все разом? Увы, но так сразу этого не определить…
…А впрочем, почему бы и нет?»
— За сегодня второй раз подряд, — неожиданно расхохоталась Тамара. — Один к одному!
— Что «один к одному»? — впервые за последние десять минут открыл рот неестественно молчаливый водитель и, словно чайник, даже не думая проскочить на желтый свет, аккуратно стал притормаживать перед перекрестком на мигающий зеленый.
— Я говорю, второй раз подряд «Зигфрид Хюбнер», — резко оборвала смех Тамара, — навинченный на «девяносто вторую Беретту». — И уткнула глушитель в затылок водителя. — Что-нибудь сделаешь не так, как скажу, шевельну указательным пальцем, и твой жбан разлетится на мелкие части. Одного я сегодня уже замочила. Правда, совсем другим способом, но всё начиналось, один к одному, как сейчас.
Мужик окаменел. Не произнес ни единого слова. Не предпринял попытки закосить под лоха — типа, вот тебе, девка, лопатник, вот котлы от Картье, а вот сотовый; я сейчас торможу у обочины, отдаю ключи от машины и спокойно отваливаю. Только ты не стреляй мне в затылок, у меня трое детей, и жена ждет четвертого.
Ни единого слова. Как был молчуном, так и остался.
— Сейчас загорится зеленый, — ровным тоном сказала Тамара, — и ты, шеф, как ни в чем не бывало, трогаешь с места и двигаешь дальше. Так же неторопливо, как и до этого. Постоянно обе руки на руле, чтобы я видела. У тебя «автомат», [121] так что получится. И не приведи Господь, как-нибудь попытаешься подать сигнал тем, кто сзади, что у тебя раскорячка. Почувствую, что лишний раз трогаешь тормоз, чтобы помигать габаритами, разгневаюсь. А пока всё нормально, тебе ничего не грозит… Сколько ваших за нами?
121
Имеется в виду автоматическая коробка передач.
— Одна машина. — Загорелся зеленый, и мужик, не проявляя особых эмоций, тронул «Шевроле» с места.
— Какая?
— «Тойота Королла». Черного цвета.
— Уйдешь от нее?
— Нет. Она этого года, и там за рулем отличный водила, — спокойно ответил мужик.
«Карамзюк, когда сегодня его прихватила, — прикинула Тамара, — впал в мандраж примерно через минуту. Этому же хоть бы хны. Обалдел от неожиданности в первый момент, но зато теперь не дрожит, не потеет. Подобная переделка, в которою он сейчас угодил, для него, похоже, не первая. Он профи, и это не может не радовать. От пузырящегося дилетанта в любой момент можно заполучить такую непредсказуху, что отправишься к праотцам. С профи спокойнее. Хотя, нельзя назвать спокойным тот маракеш, в который сама же и влезла. Кто его знает, что за волки сейчас сидят у нас на хвосте?»