Мстительные духи
Шрифт:
Боясь за жизнь, виня себя в том, что она не могла родить ребенка мужу, Сифэнь убежала ночью. Она знала, что ее муж погонится, ведь, хоть ему было больно без детей, позор из-за сбежавшей жены был бы куда большим. И Сифэнь пряталась в амбарах, купальнях, а потом нашла холодный погреб заброшенного дома. Ее муж выследил ее. Она слышала, как он ходил по дому над ней, искал ее, звал ее. Сифэнь нашла плохо держащуюся половицу, заползла в яму под ней. Она накрыла себя половицей и ждала, тихая, из шума было только дыхание. Ее муж посветил лампой в погреб, свет проник в трещинки между половицами, но он не увидел ее. Даже когда он остановился над ней,
Сифэнь смотрела в брешь, как ее муж искал, и ощутила боль в шее. Она стиснула зубы, чтобы не закричать. Кожа на ее шее будто пылала. Она не могла пошевелиться, чтобы не раскрыть себя мужу. Агония побежала по ее венам, руки немели, но она не кричала. Он ушел, ругаясь, поднялся по лестнице и покинул дом. Сифэнь попыталась пошевелиться, но не могла. Ее руки были как камень, а ноги — как дерево. Она слишком быстро дышала, а потом дыхание замедлилось. И она перестала дышать. Она умерла там, под полом погреба, одна и напуганная.
Когда мастер рассказал Сифэнь ее историю, историю ее смерти, Ворона увидела, как онрё изменилась. Ее красивые карие глаза стали темными и паучьими, и она улыбнулась, два больших черных клыка торчали среди пушистых коричневых хелицеров за ее губами.
Ворона всегда завидовала Сифэнь. Мастер рассказал ей, кем она была, и как она умерла. Он посмотрел в ее глаза, увидел ее прошлое и дал его ей. Но он не сделал этого для Вороны. Он говорил, что онрё нужно было знать, как они умерли, чтобы понимать, на что они были способны. Но он не рассказал Вороне о ее смерти.
— Идем, — сказал Мастер, отвлекая Ворону от мыслей.
Ворона нахмурилась, брови из дыма сдвинулись во тьме капюшона.
— Нам не нужны монахи, мастер? — спросила она. — Темница Секирю в Небесной лощине была кохранской. Нужна была кровь, чтобы ее открыть.
Мастер посмотрел на лестницу.
— Темницу Орочи открыть не так просто. Нам понадобится ключ.
— Ключ? — спросила Ворона.
Мастер кивнул.
— Нужно подождать, сестренка. Он идет к нам.
Глава 53
Буря ударила, как цунами, пару дней назад, и с тех пор был только бело-серый хаос и жалобы Гуана. Даже Харуто замерз. Он не помнил такой суровой зимы в Ипии, а Харуто жил очень долго.
Принц вел их, заявляя, что мог найти монастырь с закрытыми глазами и носом. Он был в хорошем настроении, или изображал это, хотя узнал, что вся его семья была убита. Может, он решил видеть в этом шанс, ведь он был последним наследником западной Ипии, последним Идо. Это было глупой мечтой, это не подходило принцу. Запад сдался, и война длиной в поколения закончилась. Семья Исэ победила с помощью онрё. Вся Ипия теперь принадлежала императрице Исэ Рьоко. Она недавно заточила Харуто и Идо Кацуо, Кира испортила ее глаз, и мстительная императрица не была высоко в списке недавних достижении Харуто.
— Капуста, Идо, — крикнул Гуан поверх воющего ветра. — Ты сказал, мы близко. Что мы дойдем сегодня до монастыря, — старый поэт смотрел на снегопад. — Я даже не пойму, который час, — он укутался сильнее в новый плащ. Принц купил им всем накидки из волчьей шкуры в городе Куриецу пару дней назад.
— Час после полудня, — крикнул принц. — И мы почти на месте.
— Как ты понял? — сказал Гуан.
— Инстинкт, дорогой мой, — сказал принц. — Я, кхм, чую такое, — он вытащил из кармана кохранские часы и проверил. — Как я и сказал, немного за полдень!
Кира шла по снегу безмолвно. Она уже не была беспечной девушкой, какой они ее встретили, но она и не была на грани того, чтобы выпустить опасного ёкая, вооруженного жуткими отражениями. Смерть Янмей изменила ее. Изменила их всех. Или дело было из-за приближения к монастырю, могиле Орочи и другим онрё. Харуто спешил, бремя Тяна было грузом на его душе, гнев сжимал его сердце так сильно, что было сложно дышать, он был раздражен. Снег, постоянные жалобы Гуана, рассказы принца действовали Харуто на нервы, и он скрипел зубами, чтобы не напасть. Изуми была близко, и Харуто нужно было увидеть ее снова. Ему нужно было знать, что она ушла, что осталась только Ворона. Снежок попал ему по лицу, он пошатнулся и выругался. Кира склонилась к снегу в паре футов от него, хихикая. Шики была на ее плече, тоже смеялась. Харуто очень медленно выдохнул и передумал. Немного беспечной девушки в ней еще осталось.
— Прости, — Кира указала на Шики. — Она меня заставила, — Шики зачирикала, указывая на Киру. Харуто казалось, что они обе это придумали. Он зачерпнул горсть снега и бросил в них. Кира рассмеялась, ловко отскакивая в сторону.
— Я же говорил, что мы почти там, — крикнул Идо Кацуо. — А вы мне не верили.
— Я не говорил, что не верил, — крикнул Гуан. — Просто твое «скоро» было недостаточно быстрым.
Скала появилась темным пятном среди снегопада. Они приблизились, и снег утих, скала укрыла их и превратила вой ветра в далекий рев. Харуто стряхнул лед с бровей, поднял взгляд. Как и сказал принц, над ними было четыре уровня плато. Ступени были вырезаны в камне, вели наверх. На первом плато жили монахи, там были дома и кухни, купальни и хранилища. На втором они тренировались, там были пять разных додзе, открытая площадь для сражений. На третьем плато монахи молились, там были храмы и благовония. Но до четвертого уровня принц не дошел, хотя много лет провел в монастыре. Он охранялся днем и ночью, только старших монахов пускали туда. Харуто догадывался, что там была темница Орочи.
Они замерли и смотрели на скалы, греясь в укрытии от бури.
— Думаю, мы пришли первыми, — сказал Гуан. — Другой дракон устроил погром в Небесной лощине, а тут, видимо, ками еще не выпустили.
— Монахи нападут на нас? — спросил Харуто у Идо Кацуо.
— О, нет, — сказал принц. — Я же поручусь за вас. Надеюсь. Думаю, это возможно. Они не любят чужаков. И они, если честно, не очень дружелюбны со мной, — он пошел впереди них, развернулся и поднял ладони в мольбе. — Думаю, стоит сразу все раскрыть. Они, кхм, выгнали меня из ордена, сказали не возвращаться, иначе меня убьют.
Гуан закатил глаза.
— Какой сюрприз.
— И я так думал, Ворчун, — сказал Идо Кацуо. — Они обвинили меня в попытке укрась их тайны.
Кира склонила голову.
— А ты пытался?
— Не в том дело, — сказал Идо Кацуо. — Я думал, что вам нужно знать, что они могут быть мне не рады… или вам… или кому угодно.
Шики свистнула, Кира захихикала.
— Что? — спросил Идо Кацуо. — Что она сказала?
Харуто пошел вперед, похлопал принца по плечу и покачал головой. Он пошёл к ступеням, ведущим к первому плато. Шики была права, от принца были только проблемы, но он подозревал, что так было с каждым из них.