Мудрец. Сталкер. Разведчик
Шрифт:
– То-то что помнишь… А мне шурин рассказывал, у него двоюродный брат в Бойцовых Котах служил. Герцога Гигона отравили каргонские агенты. Старый герцог, конечно, погоревал, но без наследника-то нельзя, особенно в такое время. Вот и отыскали среди Бойцовых Котов парнишку, как две капли воды…
– Конечно, и стал ваш парнишка говорить на трех языках, безукоризненно ездить верхом и так далее…
– Но, господа, когда же начнут расстреливать это быдло? Когда мы сможем вернуться в свои дома?
– Лучше скажите спасибо, господин адвокат, что мы здесь работаем, в центре. Мятежников, взятых с оружием в руках, отправили за реку, гасить пожары на заводах, а без респиратора там все равно верная смерть…
– А я так думаю: хоть эти ребята и мошенники были, а все ж таки эпидемию остановили.
– Да бросьте вы, не было никакой эпидемии…
– Что ты несешь, четырехглазый: не было, не было… Как же не было, когда я трое сутки с толчка не слезал?
– Не было эпидемии. Была грязная вода, испорченные консервы…
– Вы еще скажите – руки не мыли…
– А вот я что еще скажу – это все синежопые нам устроили. Они же сплошь колдуны. Им на технику нашу плевать, и на науки то же самое.
Молодой герцог, как заварушка в столице началась, бежал на самолете в Архипелаг…
– Так его же, по-вашему, отравили!
– Это его по-шуринову отравили, а по-моему, бежал. И авиетку его сбили крысоеды с десантного катера. И попал он на маленький такой островок, где карлы живут. А карлы эти, надо вам знать, даже среди дикарей дикарями считаются. И вот там-то он и задружил с одним ворожеем из этих карлов, наобещал ему с три короба. Ворожей там у себя поворожил – и восстановилась в герцогстве законная власть… Вы только дождитесь, когда музыка кончится, и сами ворожбу услышите…
– Прямо стыдно слушать, что вы городите. Как же, по-вашему, в Империи-то все обернулось? Он что, ваш карла, и Каргон заворожил?
– Ну, не весь Каргон, а принцессу ихнюю – точно.
– Господа, господа, подобные слухи хуже разрухи. Мир с Каргоном готовился уже давно, у меня есть знакомый курьер в министерстве иностранных дел. А теперь никакого герцогства Алайского не будет, будет после их бракосочетания Алайская Империя Каргон…
– Ловко! Чтобы, значит, и крысоедам не обидно было…
– Кто эту принцессу видел?
– Да в утренних газетах снимок был. Чудно: крысоедиха, а все при ней.
– А вы, господа, слышали про иностранных агентов? Про людей с Туманного Материка?
– Вы же вроде культурный человек, никто не живет на Туманном Материке.
– Да нет, живут, только под землей. И, оказывается, все это время они нам вредили. Они и стравили нас с Каргоном…
– Ну, с Каргоном, положим, мы триста лет воевали…
Люди разговаривали громко, стараясь перекричать радиорупора.
Из рупоров для поддержания бодрости духа лилась маршевая музыка – классические марши звучали вперемешку с современными – «Броня крепка, и быстры бронеходы», «Артиллеристы, герцог дал приказ» и, разумеется, «Багровым заревом затянут горизонт».
Внезапно марши смолкли, и стало слышно только, как стучат ложки. Потом радиорупор прокашлялся и заговорил на незнакомом языке:
– Корней Янович Яшмаа! Его Алайское Высочество герцог Гигон ожидает вас в своей загородной резиденции для переговоров о судьбе заложников. Вам будут обеспечены беспрепятственный вход и выход.
Корней Янович Яшмаа…
– Ну, что я вам говорил? Сами слышите – синий карла ворожит каждый час, чтобы во всем была молодому герцогу удача…
Молодой герцог спал в эти дни от силы по два часа в сутки. Он сидел за отцовским бюро с гнутыми ножками, перебирая бумаги, подписывая накладные и приказы о снятиях и назначениях. Время от времени в кабинете появлялся Одноглазый Лис, подкладывал новые расстрельные списки, и на каждом герцог неизменно ставил резолюцию:
«На восстановительные работы».
– Но, ваше высочество…
– Слишком мало осталось алайцев, господин генерал, слишком мало, Каргон ассимилирует нас за два поколения… И даже наследник мой уже не будет чистокровным алайцем… Как дела на мосту?
– Склепали еще две фермы, но главный инженер говорит, что о большегрузном транспорте пока не может быть и речи…
– Можно подумать, что мост восстанавливают для того, чтобы по нему катались на легких ландо! Передайте инженеру, что лично для него я сделаю исключение и расстреляю.
– Слушаюсь, ваше высочество.
– Проследите сами, чтобы какой-нибудь идиот не выстрелил в господина Яшмаа.
– Фотографии розданы всем постам, ваше высочество. Взят под стражу флотский экипаж – тот самый, который… Какие будут распоряжения?
– В промышленный район, на пожары…
– Но ведь именно они…
– На пожары… Где же Яшмаа, змеиное молоко?
– Я уже докладывал, что посадку «призрака» зафиксировали три часа назад.
– Отцы-драконы, он что, ползком сюда ползет? Генерал, ступайте и ждите его у входа. Полная лояльность – помните, что они запросто могут уничтожить всю Гиганду…
– Ну, мы-то, положим, крепко взяли их за кадык…
– И тем не менее, люди есть люди… Ступайте, генерал.
– Слушаюсь, ваше высочество.
Герцог остался один и обвел воспаленными глазами отцовский кабинет. Загородную резиденцию, разумеется, основательно пограбили, только что не спалили. В кабинет стащили остатки мебели, накинув на изрезанные кресла и диваны чехлы из мешковины, чтобы не так срамно было. Лужу крови на ковре кое-как замыли, но все равно оставалось розоватое пятно. Видимо, господа мятежники проводили здесь свои дознания. Герцог вспомнил, как разорвалась граната в ложе с комитетчиками и каким покорным сделался сразу зал, как выходили по одному на сцену кратковременные хозяева жизни и приносили ему присягу на вечную верность… Что, впрочем, не освобождало от восстановительных работ…