Мудрость Хеопса
Шрифт:
Возможно ли, что прелестная крестьянка — на самом деле ее царское высочество принцесса Мересанх? Этого нельзя было даже представить, не то что поверить в происходящее!
С другой стороны, неужели могло существовать два лица такой чарующей красоты? И разве можно было забыть высокомерие, с каким говорила с ним та «крестьянка» на берегу Нила? Уже тогда у Джедефа появилась мысль, что девушка более образованна, нежели деревенская простушка. О, если бы можно было увидеть еще раз
«Что ж, совсем неплохо, что я буду теперь служить при дворце принца. Возможно, сестра Хафры навещает брата… Хотя нет, царица с дочерьми живет в другом дворце», — юноша не знал, что ему и думать.
— Как поразительно! — сказал он наконец вслух. — Джедеф, сын Бишару, влюбился в принцессу Мересанх! — И долго время не сводил с рисунка печального взгляда.
— Скажи, ты и правда принцесса? — спрашивал он у ее образа. — Лучше бы ты была простой крестьянкой, ибо потерянная крестьянка ближе моему сердцу, нежели обретенная принцесса.
19
Впервые Джедеф был готов покинуть дворец Бишару как самостоятельный человек. Провожать его к воротам вышла вся семья. На этот раз он оставлял после себя грусть, смешанную с восхищением и гордостью. Зайя припадала к его груди, гладила по лицу и заливалась слезами. Хени благословил его на прощание: сам жрец начинал приготовления к переезду из дома в храм. Нафа пожал брату руку и сказал:
— Скоро мое пророчество подтвердится, Джедеф! Вот увидишь.
Старый Бишару положил свою широкую ладонь на плечо молодого офицера и с довольным видом сказал:
— Я счастлив, Джедеф, что ты делаешь первые шаги по пути своего великого отца.
Джедеф не забыл положить цветок лотоса на могилу Гамурки, прежде чем оставить свой дом и отправиться во дворец принца Хафры. По счастливому стечению обстоятельств одним из его товарищей в помещении, где размещалась стража принца, оказался старый друг детства.
Приятель былых времен Сеннефер обрадовался приезду Джедефа и тепло его приветствовал.
— Ты всегда будешь преследовать меня? — смеясь, поддразнивал старый друг новоиспеченного офицера.
— До тех пор, пока ты на дороге к славе, — широко улыбаясь, подхватил шутку Джедеф.
— Слава вся твоя, Джедеф. Я как-то был победителем в гонке на колесницах, но ты превзошел всех во всем! Поздравляю тебя от всей души.
Джедеф поблагодарил друга. Вечером Сеннефер достал из своего шкафчика флягу мариутского вина и пару серебряных кубков и предложил:
— Знаешь, перед сном я привык выпивать немного этой влаги — очень полезный для организма ритуал. Что скажешь?
— Я иногда пью пиво.
Сеннефер
— Вино — отрада любого воина. — Выпив, старый друг признался: — О брат Джедеф, ты начинаешь поистине непростую жизнь!
Юноша улыбнулся:
— Я уже привык к солдатской жизни.
— Она всем нам не в диковинку, но его царское высочество — совершенно особый случай, — тихо сказал Сеннефер.
— Что ты имеешь в виду? — удивился Джедеф.
— Прими мой совет, брат. Ты должен понимать истинное положение дел, и предупреждаю тебя, держи этот совет втайне. Служение принцу Хафре — дело трудное.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Его высочество необычайно жесток, сердце его из железа, — ответил Сеннефер. — Любая ошибка для него — злостное оскорбление. Он мнителен, ему постоянно мерещится, что кто-то готовит на него покушение. Он жаждет власти, ждет, когда отец освободит ему трон. Но боги, боги, не допустите этого! Египет получит в этом случае жестокого правителя, который не станет лечить рану мазями, как иногда поступает его отец Хуфу. Хафра не колеблясь отрубит конечность…
— Решительному монарху, возможно, необходима частичка жестокости, — предположил Джедеф.
— Частичка — да, но не абсолютная жестокость, — возразил Сеннефер. — Со временем ты сам убедишься в этом. Здесь ни дня не проходит без вынесения наказаний — слугам, солдатам, военным из низших чинов и даже офицерам. С годами Хафра становится все раздражительнее, грубее и надменнее. Ему надоело столько лет быть лишь наследником трона, а не полновластным правителем, понимаешь?
— Обычно характер человека с возрастом смягчается. Так учит Кагемни.
Сеннефер громко засмеялся:
— Офицеру не пристало цитировать изречения мудрецов. Так учит нас его высочество! Жизнь принца полностью отличается от описаний Кагемни. Почему? Потому что ему уже сорок лет! Сорокалетний наследник престола — подумать только! Хуфу в сорок лет уже половину из них был фараоном. Он стал править Египтом двадцатилетним…
Джедеф недоумевая смотрел на друга. Сеннефер тихо пояснил:
— Престолонаследник должен приходить к власти молодым. Если судьба сурово поступает с ним и не дает престола, тогда он отыгрывается на всех остальных…
— Разве его высочество не женат? Он что, одинок?
— Нет. У него есть и сыновья, и дочери, — ответил Сеннефер.
— Тогда пусть ждет своего часа. Трон достанется ему или его потомкам.
— Это нисколько не облегчает его горе… Принц боится не этого.
— А чего? Его братья знают законы престолонаследия. Никто, кроме него, на трон не претендует.