Мудрость Хеопса
Шрифт:
Бишару возразил сыну:
— Это вовсе не твое предсказание помогало Джедефу в его испытаниях на прочность. Скорее, то была непоколебимая вера его отца, потому что боги предначертали ему стать сыном одного из самых верных подданных фараона.
Никогда еще Зайя не смеялась и не плакала так, как в тот чудесный день. Мыслями она возвращалась в тьму и ужас того далекого прошлого, окутанного минувшими двадцатью годами. Она видела там крохотного младенца, чье рождение дало повод для опасных пророчеств и стало причиной гибели его настоящего отца. Ох, какие это были воспоминания!
Вечером Джедеф вернулся к себе и его сердцем вновь овладели печаль и мрачные предчувствия, словно споря с радостью, испытанной юношей днем. Были и другие причины терзаться в муках, подобно огню пожирающих его душу. Джедеф смотрел в окно на усыпавшие ночное небо звезды и вздыхал. «Лишь вы, о звезды, — думал он, — знаете, что творится на сердце у Джедефа — начальника личной стражи престолонаследника. Там такой мрак, который несравним с черным бархатом небес».
24
На другой день Джедеф занял свой пост начальника стражи наследника престола. Одновременно с этим принц перевел старших офицеров своей стражи в разные армейские подразделения, заменив их другими. Люди приняли своего нового командующего с радушием, уважением и благоговением, ибо слава Джедефа была уже известна не только среди солдат и офицеров — она распространилась по всему Мемфису. Едва Джедеф устроился на новом месте, офицер Сеннефер попросил об аудиенции. Джедеф пригласил его к себе. Друг, покраснев, отсалютовал ему с порога.
— О начальник, — сказал Сеннефер, — моему сердцу недостаточно простых официальных поздравлений, поэтому я разыскал тебя, чтобы лично выразить свое восхищение и симпатию. Джедеф ласково улыбнулся:
— Я высоко ценю твои чувства, но не сделал ничего такого, чтобы заслужить такую благодарность.
— Мой друг, возможно, эти слова смягчат для меня потерю дорогого товарища.
— Почему ты полагаешь, что потерял меня? — возразил молодой человек. — Я собирался сделать тебя своим заместителем.
— Что бы нам ни готовила Судьба, я никогда не покину тебя, Джедеф! — обрадовался Сеннефер.
Через несколько дней Джедеф был приглашен на встречу с наследным принцем — уже в должности начальника его личной стражи. Он впервые очутился наедине с Хафрой и был удивлен жестокой складкой у его губ и непроницаемым лицом, словно вырубленным из камня — так его встретил престолонаследник.
Не теряя времени, принц сразу перешел к делу.
— Объявляю тебе, о командующий, что ты будешь вызван вместе с армейскими командирами и правителями провинций, чтобы услышать приказ его величества о наших действиях на горе Синай. Мы сразимся с племенами Синая. После долгих размышлений фараон поддержал мое желание объявить им войну. Египет снова увидит, как соберутся его сыновья, но уже не для строительства очередной пирамиды, отнимающего так много времени и сил, нет! Мы поквитаемся с кочевниками, которые угрожают благополучию нашей священной долины.
Джедеф ответил пылко:
— Позвольте
На строгом лице принца появилось подобие улыбки.
— Я был настолько уверен в твоей отваге, Джедеф, — сказал Хафра, — что приготовил для тебя приятную новость. Ты узнаешь ее после официального объявления войны.
Джедеф возвращался от принца в приподнятом настроении, спрашивая себя: что же это за приятная новость, о которой говорил Хафра? Принц уже повысил его в чине и сделал командующим. Так какие же еще хорошие новости он может сообщить сыну Бишару? Неужто судьба приготовила ему новый повод для гордости и восторга?
Наконец настал назначенный день. Приехали все командующие и наместники Верхнего и Нижнего Египта, и приемная зала дворца фараона была полна могучими мужами нации, подобно жемчужинам ожерелья выстроившимся в шеренге по правую и левую руку трона Хуфу Номархи сели в одном ряду, командующие в другом, принцы заняли места около подножия трона. Престолонаследник сел в центре группы принцев, визирь Хемиун расположился около самого фараона. Во главе номархов — правителей номов, царских наместников египетских провинций — сидел принц Ипувер а напротив него командующий царской армии Арбу, чьи волосы, как и у фараона, уже тронула седина.
Главный управляющий дворцовыми делами возвестил о прибытии его царского величества. Все присутствующие встали; командующие отсалютовали, а номархи и знать склонили головы в знак почтения. Хуфу сел, разрешив и остальным занять свои места. На плечах фараона была накидка из шкуры льва, что означало проведение военного совета.
Фараон лучился силой и энергией, в глазах его появился прежний молодой блеск. Властным голосом, один звук которого наполнял тех, кто его слышал, благоговейным трепетом, он сказал лучшим мужам своего царства:
— О наместники и командующие, я созвал вас всех по делу, не терпящему более отлагательства. Речь идет о безопасности нашей страны и наших подданных. Его высочество принц Ипувер, номарх Арсины, сообщил мне, что племена, населяющие Синайский полуостров, нападают на удаленные деревни, а в пустыне держат в страхе торговые караваны и купцов. Мы видим, что стражники, охраняющие селения и караваны, не могут противостоять кочевникам. Им не хватает вооружений и средств, чтобы уничтожить укрепления, где скрываются эти разбойники. Пришло время покончить с грабителями и убийцами, избавить египетский народ от их зла и укрепить власть фараона.
Собравшиеся внимательно слушали своего повелителя. Их лица выражали готовность хоть сейчас выступить в поход, сжатые губы и сверкавшие глаза говорили о решимости тотчас взять оружие. Царь повернулся к Арбу и спросил:
— Командующий, готова ли армия выполнить свой долг?
Арбу встал.
— Ваше величество, царь Верхнего и Нижнего Египта, источник силы и жизни, — начал он. — Сто тысяч солдат находятся в полной боевой готовности. В нашем распоряжении войско под командованием закаленных в сражениях военачальников. И еще вдвое больше людей можно призвать на службу в кратчайшие сроки.