Мудрость психопатов
Шрифт:
Глаза Ньюмена сузились. Коварный старый гангстер был не в том настроении, чтобы играть в игры.
«Да, это возможно, — ответил он. — Но пограничный клинический показатель равен 30. И в лабораторных условиях, случайно или нет, эта точка совпадает с той, при которой большая часть эмпирической чуши попадает на нижний уровень когнитивного спектра».
Он улыбнулся и глотнул кофе.
«В любом случае, — продолжал он, — неважно, какой подход вы выберете. Клинический психопат виден достаточно явно. При любом раскладе они отличаются от остальных людей. Я прав?»
3. CARPE NOCTEM
Я
И знаю: сладко обнимать младенца,
Когда к тебе он тянется с улыбкой.
Но я бы, из его беззубых десен
Сосец мой вырвав, голову ему
Сама разбила, поклянись я так,
Как ты.
Дьявол и глубокое синее море
13 марта 1841 года корабль «Уильям Браун» отправился в плавание из Ливерпуля в Филадельфию. Через пять недель путешествия, ночью 19 апреля, судно налетело на айсберг в 250 милях от берега Ньюфаундленда и быстро начало тонуть. Более тридцати пассажиров и членов команды, в пижамах и ночных рубашках, посадили в баркас, рассчитанный только на семь человек. Начинался шторм и ледяной атлантический ливень. Вскоре первый помощник капитана Фрэнсис Родс понял, что баркас надо облегчить, иначе не спасется никто. Та же мысль пришла в голову и капитану, Джорджу Л. Харрису, который оказался в маленькой шлюпке с горсткой спасшихся людей. Но он молился о том, чтобы нашелся другой, более приятный способ спастись.
«Я знаю, что вы должны делать, — признался он Родсу. — Давайте не будем говорить об этом сейчас. Оставим это на крайний случай». На следующее утро он поплыл в сторону Новой Шотландии, оставив несчастный переполненный баркас на волю судьбы.
20 апреля, ближе к ночи, погода опять ухудшилась, а волнение стало усиливаться. Баркас дал течь и, несмотря на то что люди отчаянно вычерпывали воду, стал оседать в море. Ситуация была безнадежной. Поэтому в десять часов вечера 20 апреля было принято важное решение: частью находящихся в баркасе людей придется пожертвовать. Подобный поступок, по мнению Родса, не был несправедливым по отношению к будущим жертвам — не прими он такое решение, все находящиеся в баркасе все равно погибли бы. Но не предприми он ничего, он ответил бы за смерти тех, кого мог бы спасти.
Неудивительно, что не все сидевшие в баркасе согласились с решением Родса. Несогласные утверждали, что если ничего не предпринимать и все утонут, то никто не повинен в смерти людей. Они утверждали, что если первый помощник решит спасти одних людей за счет других, он сделает это, отняв жизнь у жертв, и до конца своих дней будет считаться убийцей. А это будет гораздо большим злом.
Не поддавшись этим увещеваниям, Родс схватился за оружие. Поскольку единственный шанс выжить зависел от того, останется ли судно на плаву (не говоря уже о том, что предстоящее путешествие на веслах было сравнимо с любым из подвигов Геракла), Родс отверг все эти возражения. Чем-то (или кем-то) приходилось жертвовать.
«Боже, помоги мне! Парни, приступайте к работе!» — крикнул Родс палубным матросам, пока он сам и один из членов команды, Александер Холмс, занялись наводящим ужас делом, швыряя людей в кипящий, чернильно-черный котел северной Атлантики.
Сначала остальные члены команды сидели неподвижно, но их подхлестнул второй крик Родса: «Парни, вы должны делать свое дело! Иначе мы все погибнем!» Начался отсчет смертей. Пожертвовали всеми четырнадцатью пассажирами-мужчинами, в том числе и теми двумя, которые пытались спрятаться на баркасе. В живых остались всего двое женатых мужчин и мальчик, а также все женщины, за исключением двух сестер мужчины, которого вытолкнули за борт: сестры добровольно последовали за ним.
Впереди замаячило спасение. Всех выживших доставили на траулере в Гавр. Когда, наконец, спасшиеся пассажиры прибыли в Филадельфию, они возбудили судебное дело у окружного прокурора. Тринадцатого апреля 1842 года, почти через год после того, как моряку Александеру Холмсу удалось обмануть ледяные воды Атлантического океана, он предстал перед судом по обвинению в убийстве. Он был единственным членом команды, которого удалось разыскать в Филадельфии. И единственным, которого обвинили за его действия.
Вопрос: если бы вы входили в жюри присяжных, каков был бы ваш вердикт?
Прежде чем отвечать на мой вопрос, позвольте объяснить, почему я задал его. Пару лет назад я предложил эту дилемму группе студентов-мужчин, у одной половины из которых были высокие показали РРІ, а у другой — низкие. Каждому из студентов дали три минуты на обдумывание проблемы, после чего они должны были анонимно, в запечатанном конверте, вынести свой вердикт. Мне было интересно, повлияет ли разница показателях РРІ на принимаемые решения.
Очень скоро я выяснил это.
Из двадцати добровольцев с низкими показателями РРІ только один смог вынести вердикт, не выходя за рамки отведенного времени. Остальные продолжали думать и решать. Но что касается двадцати добровольцев с другого полюса шкалы РРІ, то это была совсем другая история. Все без исключения быстро приняли решение. И результат был одним и тем же. Холмса признали невиновным.
Думать не так, как другие
Если вы пытаетесь взвалить на себя груз этого решения, руководствуясь этикой, не паникуйте. Хорошая новость: вы явно не являетесь психопатом. На самом деле 23 апреля 1842 года, через десять дней после начала судебного процесса, жюри присяжных понадобилось шестнадцать часов (практически столько же, сколько Холмс провел в воде), чтобы вынести вердикт. Он был признан виновным в непредумышленном, а не умышленном убийстве. Но при таком психологическом бремени понятия правильного и неправильного теряют очертания и становятся морально неотличимыми друг от друга. Судья приговорил Холмса к символическому заключению сроком на полгода. И штрафу в двадцать долларов [14] .
14
В приговоре Александеру Холмсу говорилось, что долг моряков перед пассажирами выше ценности их собственной жизни. Кроме того, в качестве особого условия было оговорено, что понятие традиционной самозащиты не всегда применимо в рассмотрении дел об убийстве, если у обвиняемого были особые обязательства по отношению к покойному.