Мудрость Востока и Запада. Психология равновесия

Гьямцхо? Нгагва?нг Ловза?нг Тэнцзи?н

Далай-лама(через переводчика): В результате наших дискуссий стало, в частности, ясно, что в буддистских текстах уделяется большое внимание некоторым несчастьям, их каузальным механизмам и противоядиям, которые необходимо вырабатывать для противодействия им. Однако в этих текстах, по-видимому, не уделяется достаточного внимания процессу развития необходимых качеств. Какой тип противоядия должен применяться для исключения вредных эмоций и на каком этапе? Когда это уместно? Такой тип развития, по-видимому, никак не идентифицирован в текстах.

Буддистам, вероятно, необходимо тщательно все обдумать, поразмышлять и затем увидеть эти этапы развития.

Разумеется, есть

много людей, которые занимаются медитацией, используют эти практики и извлекают выгоду из них. Они имеют свой опыт трансформации, но, по-видимому, не описали последовательность этапов таких трансформационных процессов. Когда я смотрю на свой процесс трансформации, мне становится очевидным, что я продолжаю свою медитацию, сконцентрировав ее на пустоте, на взаимозависимости в природе всего сущего и на бесконечном альтруизме. Все это, по-видимому, совместно образует структуру, в которой возникает кумулятивный трансформационный эффект. Но что касается того, на каком этапе происходит та или иная трансформация, то этого я не могу сказать. Возможно, буддистам следует сесть вместе, как это делают ученые, и добиться чуть большей конкретности.

Экман: Это такая трудная задача исследовать в течение долгого времени то, что происходит. Однако мне кажется, что люди, подобные вам и Мэттью Райкарду, обладают уникальной способностью справиться с ней. Мы можем здесь многому научиться, потому что вы относитесь к тем людям, которых Варела назвал умелыми наблюдателями своих собственных психических процессов.

Большинство из нас не являются такими опытными наблюдателями своих мыслей и чувств. Разумеется, нам необходимо перенять какие-то из этих навыков у тех, кто обладает ими в пол ной мере, чтобы быть в состоянии совершенствовать эти навыки и уметь лучше наблюдать последовательность наших субъективных переживаний.

Далай-лама(через переводчика): Какая-то часть монастырского образования ориентирована на участие в дискуссиях, предусматривающих поиск несоответствий и формулирование критических вопросов. В результате некоторые западные ученые, преподававшие научные дисциплины в монастырях, рассказывали, что они получали большое удовольствие от обучения монахов, потому что монахи всегда задавали критические вопросы, оспаривали утверждения и стимулировали друг друга. Возможно, именно такая монастырская традиция ведения дискуссий обеспечивает положительный результат.

Тибетцы унаследовали интеллектуальную культуру От великих индийских мыслителей из университета Наланды, которые научили нас критическим рассуждениям и методам анализа. Но мы не должны ограничивать масштаб применения нашего анализа только теми областями, с которыми мы знакомы тысячи лет. Нам необходимо каким-то образом расширить этот масштаб и продолжить использовать тот же анализ в других областях.

Джинпа: Что касается монастырской культуры дискуссий, то можно упомянуть один из ее недостатков.

Далай-лама: Недостатков.

Джинпа: Он состоит в том, что дискуссии ко многом опирается на цитаты из авторитетных текстов. Его Святейшество выразил надежду, что однажды…

Далай-лама: Прямо сейчас!

Джинпа: С сегодняшнего дня мы должны будем видоизменить систему, чтобы она полагалась в большей мере не на цитаты из ка ионических текстов, а ни рассуждения, на логику мысли.

Экман: В 1949 году в возрасте пятнадцати лет, я поступил и колледж Чикагского университета, который в то время принимал учеников, проучившихся всего два года в школе высшей ступени. Их цель состояла в том, чтобы научить студентов думать критически, не соглашаться слепо с высказываниями авторитетов. Задавай вопросы и ищи свой путь к истине. Не было никаких лекций только дискуссии и никаких учебников.

Мы читали первоисточники сами, а не рассуждения авторов учебников. Иногда мы доводили это до крайности. Мы могли не верить ни во что и критиковать все. Идея заключалась в том, чтобы создать демократические условия; при этом мы должны были критически оценивать альтернативы. Я думаю, это во многом соответствует тому, о чем говорите вы.

Когда я работал со студентами, то я приучил их к тому, что мне нравилось менять мое мнение. Сегодня я говорил одно, а завтра совершенно противоположное. Я не был привержен какой-то одной точке зрения. Я хотел попытаться встать на каждую из них и посмотреть, что из этого получится.

Всякий раз, когда я думаю о чем-то, я начинаю с другого места, думая время от времени о посторонних вещах. Я пытаюсь делать это, чтобы взглянуть на вещи по-новому, вместо того чтобы воскрешать то, что я знал раньше. Я прекрасно понимаю, что вступаю в завершающую фазу жизни, а в этой фазе появляется искушение сделать мышление более жестким, начать — если воспользоваться буддистским термином — «цепляться» за свои старые взгляды на мир, вместо того чтобы непрерывно оспаривать их. Я сознательно работаю над тем, чтобы противодействовать подобному искушению.

Далай-лама(через переводчика): В восемнадцатом веке жил один тибетский мудрец, который давал в стихах замечательные советы своим ученикам. Одна из написанных им строк звучит еле дующим образом: «Убедись, что ты имеешь собственную точку зрения». Со стороны учителя это очень разумно — указать на наличие других точек зрения.

Экман: Я уверен, что теории становятся более полезными, если вы не становитесь бесконечно преданными им. Слишком часто в науке, и в частности в психологии, люди думают о теории в первую очередь как об очень интересном способе объяснения совокупности фактов. Они становятся приверженными теории и не желают знать ни о каких фактах, которые в нее не укладываются. Тогда их теория, вместо того чтобы ставить новые вопросы, ограничивает их видение мира. Это ужасно, это то, чего всячески следует избегать. Одна из ценностей контактов с буддистским мышлением состоит в том, что оно представляет собой систему, набор хорошо продуманных идей, получаемый с совершенно другого направления, откуда ты его не ждешь.

Далай-лама(через переводчика): Я считаю очень полезным высказывание одного из учителей Франсиско Варелы. Он сказал, что как ученые мы не должны становиться «привязанными» к нашим исследованиям. Я часто говорю моим коллегам-буддистам, что им не следует быть привязанными к буддизму. (Разражается смехом.)

Экман: Это непросто.

Далай-лама(через переводчика): В буддистском мире для них имеются исторические примеры: решающее значение имели постановка критических вопросов и анализ, а не приверженность конкретной доктрине. Это открывает путь к оспариванию истины в утверждениях, приписываемых самому Будде. Считается большим горем испытывать привязанность к чьей-то точке зрения или мнению; фактически это классифицируется как горе и рассматривается как превосходство чьих-то воззрений.

Экман: Я хотел бы поблагодарить вас за все то время, которое вы выделили на общение со мной. Наши три встречи, посвященные этим дискуссиям, продолжались в общей сложности тридцать девять часов. Я никогда не проводил столько времени с одним человеком, обсуждая с ним темы, представляющие для нас взаимный интерес.

Это было большой удачей — провести с вами столько времени, занимаясь исследованием вопросов, занимавших меня всю мою жизнь. Ваш интерес и ваш энтузиазм оказались таковы, что я не в состоянии описать их словами, — я вам очень, очень благодарен.