Муми-тролль и шляпа Чародея
Шрифт:
А денёк действительно обещал быть чудесным. Всё вокруг кишело всякой проснувшейся насекомостью, которая проспала всю зиму и теперь снова радовалась встрече. Кто-то проветривал одёжки, кто-то расправлял усики, некоторые строили себе новые жилища и готовились к встрече вновь народившейся весны.
На ветках деревьев там и сям покачивались древесные феи и расчёсывали свои длинные волосы. С северной стороны на стволах кое-где ещё оставался слежавшийся снег, в котором мышки прорывали длинные туннели.
—
— Спасибо, хорошо, — ответил Муми-тролль. — А каково вам спалось, дядюшка?
— Отлично, — отозвался уж. — Передай привет папе и маме.
В этом духе они поговорили со многими, встречавшимися им на пути. Но чем выше они поднимались, тем меньше им встречалось народу, и наконец только изредка стали попадаться навстречу мышки-мамы, занятые разными весенними приготовлениями. Высоко в горах было сыро от тающего снега.
— Ой как противно, — сказал Муми-тролль, высоко задирая лапки, переступая в этом снежном месиве. — Муми-троллям неполезно, когда так много снегу. Так мне говорила мама. — И он громко чихнул.
— Послушай-ка, Муми-тролль, — сказал Снусмумрик. — Мне вот какая мысль пришла в голову. Что, если мы поднимемся на самую вершину горы и там сложим холмик из камешков, чтобы было ясно, что до нас тут никто не бывал. Мы первые!
— Так и сделаем! — воскликнул Снифф и первым ринулся вверх.
А на вершине горы отплясывал весенний ветер, и во все стороны, куда ни посмотри, раскинулся голубой горизонт. На западе простиралось море, на востоке текла река, пряталась в глубине Одиноких Гор, на севере весенним ковром пестрели бесконечные леса, а с южной стороны было видно, как из трубы Муми-дома поднимался к небу лёгкий дымок: это Муми-мама кипятила воду для утреннего кофе.
Но ничего этого Снифф решительно не замечал. Потому что на вершине горы лежала шляпа. Чёрная шляпа с высокой тульей лежала там, вот какие дела!
— Кто-то уже побывал здесь раньше нас! — воскликнул он разочарованно.
Муми-тролль взял шляпу и стал разглядывать её со всех сторон.
— А что, прекрасная шляпа, — заметил он. — Может, она тебе как раз подойдет, а Снумрик?
— Нет-нет, — запротестовал Снусмумрик. Он очень любил свою старую зелёную шляпу. — Она что-то уж чересчур новая!
— Может, папа захочет её носить, — размышлял вслух Муми-тролль.
— Ну, так заберём её с собой, — поспешил согласиться с ним Снифф. — А теперь быстренько — домой. Мой желудок просто криком кричит, так хочет кофе. А ваши — тоже кричат?
— А как же! — горячо отозвались Муми-тролль и Снусмумрик.
Вот так они и натолкнулись на шляпу Чародея и забрали её с собой, ни секундочки не догадываясь, что благодаря этому событию Муми-долина превратится в место всяческого волшебства и чародейства.
К тому времени, когда Муми-тролль, Снусмумрик и Снифф появились на веранде, все уже напились кофе и разбрелись по своим делам. Только Муми-папа всё ещё сидел за столом и читал газету.
— Ага, значит, вы тоже проснулись, — сказал он. — Что-то совсем нечего читать в сегодняшней газете. Ручей размыл плотину и затопил муравейник. Все муравьи спаслись. А еще в четыре часа утра в долину прилетела первая кукушка и полетела дальше — на восток.
— Посмотри, что мы нашли, — с гордостью объявил Муми-тролль. — Какая замечательная шляпа — как раз для тебя.
Муми-папа повертел шляпу в лапах, оглядел её со всех сторон, а потом стал примерять ее перед зеркалом в гостиной. Шляпа была слегка ему велика да и тяжеловата, но в общем производила солидное впечатление.
— Мама! — позвал Муми-тролль. — Иди сюда, полюбуйся-ка на папу.
Муми-мама показалась в проёме кухонной двери — да так и застыла на пороге.
— Ну, что, хорошо мне в ней? — спросил Муми-папа.
— Пожалуй, — сказала Муми-мама. — В ней у тебя такой мужественный вид! Но, мне кажется, она чуть-чуть великовата.
— A так? — спросил Муми-папа, передвинув шляпу на затылок. — И так ничего, — ответила мама. — Только сдаётся мне, что без этой шляпы ты выглядишь солиднее.
Муми-папа повертелся перед зеркалом так и этак, оглядел себя спереди, сзади и с боков, вздохнув, снял шляпу и положил её на комод.
— Ты права, — сказал он. — Мне вовсе незачем себя приукрашивать.
— Красота сама себя красит, — сказала Муми-мама, ласково глядя на папу. — Дети, — добавила она, — ешьте побольше яиц, вы ведь целую зиму прожили на одних хвойных иголках. — И она вновь скрылась на кухне.
— Но что ж мы будем с ней делать? — спросил Снифф. — Такая прекрасная шляпа!
— Пусть послужит корзинкой для бумаг, — сказал Муми-папа и отправился наверх писать мемуары (большую книгу, в которой рассказывается о его бурной молодости).
Снусмумрик пристроил шляпу на полу, между комодом и кухонной дверью.
— Ну вот, теперь в нашем доме прибавилось мебели, — заметил он с улыбкой.
Надо сказать, что «вещизм» был Снусмумрику совершенно чужд. Он вполне обходился старым костюмом, который был на нём с самого того момента, как он родился (где и когда — никто не знает), и единственная вещь, которую он никому никогда не отдавал, — это губная гармошка.
— Как позавтракаете, давайте сходим, поглядим, как поживают снорки, — сказал Муми-тролль и, прежде чем выйти в сад, бросил яичную скорлупу в «корзину для бумаг», потому что (временами) был он очень аккуратным Муми-троллем.