Мумия из Бютт-о-Кай
Шрифт:
Два часа спустя, изнуренный долгой ходьбой и насквозь промокший под сильным дождем, он поделился своими размышлениями с Жозефом, который один хозяйничал в лавке.
— Исчез! Они как будто заразились друг от друга этой манерой бесследно пропадать. И куда они все подевались?! — воскликнул он.
— Блокнот был сделан из чеков. Его заполнил Бенуа Маню? Формула духов, адрес «Романта» это подтверждают. Видно, он выронил эту книжечку в доме на улице Корвизар, а точнее — возле водоема, где ею полакомился карп… Но что он там делал? Этот человек — нос, а запахи там, однако, не могут быть ему приятны!
Виктор потер виски, пытаясь сосредоточиться. Ему была нужна тишина. Жозеф, в свою очередь, пытался привести мысли в порядок с помощью музыки. Он машинально стал напевать мелодию, которая не оставляла его в покое.
— Мои мысли путаются, вы не могли бы помолчать? — проворчал Виктор.
— Этот мотив постоянно вертится у меня в голове. Я его слышал в ту ночь,
— Жаль, мы не знаем, как выглядит ваш свистун. Я пойду домой, у меня голова раскалывается, завтра поговорим.
— Завтра не рассчитывайте на меня раньше обеда. Я веду Дафнэ в мэрию, на кукольный спектакль. Айрис будет ожидать доктора Рейно, а моя мать займется генеральной уборкой у вас на улице Фонтен.
Узнав о такой перспективе, Виктор решил посвятить утро фотоделу, которое ему пришлось забросить из-за расследования. Ему нужно было бежать как можно дальше от веников и щеток, которые совсем скоро будут плясать сарабанду в его жилище.
Глава девятнадцатая
25 сентября
При других обстоятельствах это было бы приятно — оказаться в центре внимания. Но сейчас Жозеф не слишком радовался тому интересу, который он вызвал. В праздничном зале мэрии установили скамейки, принесенные из соседней школы. На них теснились жены лавочников, буржуазки и служанки, пытающиеся усмирить свою детвору. За их ироничными взглядами скрывалась зависть к этому единственному среди них папаше с такой послушной девочкой. Дафнэ гордо восседала на его коленях, завороженная видом деревянной ширмы-будочки с алым занавесом, поставленной на возвышении. В первых рядах сидели дети постарше: девочки в бархатных платьях с кружевными воротничками и шляпках с завязками и мальчики в костюмах флотских офицеров и фуражках с козырьком. Они галдели, топали, шаркали башмаками по каменному полу, под удивленным и не одобряющим взглядом миндалевидных глаз маленькой девочки. Дафнэ не так часто выпадала возможность встречаться с другими детьми, и их поведение было ей непонятно. А еще она с нетерпением ожидала, когда наконец ей откроется чудесная тайна.
Сухая пожилая дама с седым шиньоном села за арфу и, едва поднялся занавес, принялась щипать струны. Дафнэ протянула ручонки, словно надеясь поймать мелодию, которая вдруг потекла, как извилистая речка. Но когда курносый круглолицый персонаж в коричневом суконном жакете и треуголке побил палкой бездельника за то, что тот стащил его яблоки, те же самые ручонки прижались к исказившемуся от страха лицу. Жозеф попытался успокоить дочурку, но кукловод, просовывая перчатки под платья кукол, тем временем пронзительным голосом озвучивал всех персонажей, и, к великому удовольствию публики, их проделки неизменно заканчивались взбучкой, какую Гиньоль устраивал Ньяфрону. [95]
95
Гиньоль (фр. Guignol), Ньяфрон (фр. Gnafron) — перчаточные куклы ярмарочного театра, появившегося в Лионе в конце XVIII — начале XIX века. Гиньоль изображал рабочего шелковой мануфактуры, а его друг Ньяфрон — едкого на язык сапожника-выпивоху.
Начался антракт, а за ним музыкальная интермедия, «Баллада толстых индюков» Эммануэля Шабрие, [96] которая успокоила Дафнэ. Жозеф старался развлечь малышку, подбрасывая ее на коленях — точно скакун, уносящий сказочную принцессу туда, где нет горя, — в далекую страну, в замок, защищенный рвами, толстыми стенами и пушками. Но вторая часть спектакля оказалась еще более мучительной. Кукольник остановил свой выбор на старых народных песнях. Песенки про кадета Русселя и его три дома, [97] дикого соловья и язык любви, о нантской темнице и ее узнике имели счастье понравиться Дафнэ. Но когда король приказал бить в барабан, а маркиза умерла, понюхав отравленный букет, [98] и потом, когда король Рено нес в руках собственные кишки, а земля поглотила его прекрасную супругу, [99] Дафнэ отчаянно разревелась. Няни и жены торговцев хмурили брови, глядя на девочку, которая извивалась, пытаясь выбраться из отцовских объятий. Апофеоз настал, когда Гиньоль, в окружении крохотных куколок, смело сразился с безумцем в окровавленном фартуке, который угрожал ему топором.
96
Алексис-Эммануэль Шабрие( фр. Alexis-Emmanuel Chabrier, 1841–1894) — композитор романтического направления, наиболее известный своей рапсодией для оркестра «Испания» и «Радостным маршем». Творчество Шабрие оказало влияние на таких композиторов, как Дебюсси, Равель, Стравинский, Штраус. Трилогия юмористических песен («Виланелла маленьких утят», «Баллада толстых индюков», «Пастораль розовых поросят») укрепили его репутацию оригинального композитора и музыкального остроумца.
97
Кадет Руссель — герой народной песни. Его настоящее имя Гийом Жозеф Руссель( Guillaume Joseph Roussel; 1743–1807). Он был младшим ребенком в семье, за что и получил прозвище Кадет (cadet — малыш). В двадцатилетием возрасте он переехал в Осер, где был слугой, лакеем, мелким чиновником в суде. С началом Революции эксцентричный Кадет становится «добрым революционером», активным участником событий. По-видимому, его активность была чрезмерной, потому что в 1792 году Кадет становится героем сатирической песни Гаспара де Шеню (Gaspard de Chenu). В песне Руссель представлен непутевым человеком, у которого, за что бы он ни брался, ничего не получается. Интересно, что песня, высмеивающая революционера, очень быстро стала необычайно популярной.
98
«Нантский узник»( фр.Dans les prisons de Nantes) — старинная бретонская песня о заключенном, который хитростью и с помощью дочери тюремщика сбежал из темницы. Речь идет о песне XVII века «Король приказал бить в барабаны» («Le Roi a fait battre tambour»), сюжет которой напоминает историю любви Людовика XIV и мадам де Монтеспан. В песне королева посылает сопернице отправленный букет, и та, понюхав его, умирает.
99
«Баллада о короле Рено» восходит к XIII в. В ней рассказывается о короле, который, будучи смертельно ранен в живот, возвращается к жене, матери и новорожденному сыну, где и умирает. Его супруга, не выдержав горя, просит землю поглотить ее, что и происходит.
прогнусавил кукловод, которого Жозеф уже тихо проклинал.
А когда вернулись, Их убил мясник, Разрезал на куски А после засолил.Жозефу пришлось побеспокоить с десяток раздраженных матрон, наступая им на ноги и рассыпаясь в извинениях, когда он ринулся к выходу, унося свою орущую наследницу, в то время как в песенке все еще только начиналось.
На улице Дафнэ отвлекли от ее переживаний мальчишки, бежавшие гурьбой из школы на улице Мадам: эти ожившие марионетки в коротких штанишках понравились ей куда больше страшной куклы-мясника. А румяная булочка, купленная отцом, окончательно примирила ее с действительностью.
Жозеф вытер дочке слезы, и они сели передохнуть на лавке перед церковью Сен-Жермен-де-Пре.
«И это они называют спектаклем для детей! Этот ужас заслуживает того, чтобы… Стоп! Ведь это та самая мелодия, которую я слышал в бараке на улице Корвизар! «Легенда о Святом Николае», эта ужасная мамина считалочка, ставшая причиной стольких ночных кошмаров! Каким же я был кретином, что не вспомнил ее раньше!»
Он нагнулся к Дафнэ.
— Ты знаешь, моя милая, там в конце концов все заканчивается хорошо. Хочешь, я тебе спою?
«Детки, ваш сон потревожу, Ведь я — Святой Николай». Рукой он махнул И жизнь им вернул.— А сейчас, мой цыпленок, ты пойдешь к маме есть кашку, а потом баиньки!
— Нет! Я не хочу спать! — возразила Дафнэ. — Еще день!
Жозеф встал. Он дышал тяжело, так, будто только что бегом поднялся по лестнице.
Верберен утверждал, что Бренголо поселился на улице Корвизар в середине августа. Архангел же говорил, что тот бродит по Бют-о-Кай дней двадцать. Либо у этих двоих нет чувства времени, либо один из них лжет. Если Бренголо еще здесь, он может оказаться инфицированным сибирской язвой, и тогда…
«Так кто же тогда свистел? Верберен утверждает, Бренголо исчез. Где искать правду? Я не знаю адреса Верберена, остается Архангел. Нужно все уточнить, и поскорее».
Жозефу пришлось четырежды рассказывать дочери одну и ту же сказку, всякий раз приукрашивая ее новыми деталями, прежде чем Дафнэ, наконец, уснула. В конце концов она безропотно приняла печальную судьбу трех маленьких жертв мясника, ведь в итоге Святой Николай собрал их по кусочкам и вдохнул в них жизнь.