Муниципальная ведьма - 1
Шрифт:
– Не преувеличивай, Коля. Тесть, действительно, уснул, а я ещё долго телевизор смотрел. Новогодние передачи всякие.
– Может, и смотрели, да только с закрытыми глазами. И похрапывали так, тихонько. А я сижу, и себе думаю, что если сейчас уеду, никто этого и не заметит. Встал, уже идти к машине собрался, а тут внутренний голос мне говорит, мол, нельзя тебе за руль садиться, ты пил. А я ему - что мне те сто грамм на мой вес? Да и в новогоднюю ночь менты особо не свирепствуют, понимают, всё-таки. Молчит внутренний голос, нечего ему возразить. Я к двери, а тут на порог Барсик кидается, рычит, зубы
– Коля, все знают, что ты готов спать в любое время и в любом месте.
– Неправда, за рулём ещё ни разу не засыпал. В смысле, во время движения. Так вот, сплю я себе на этом диванчике, никого не трогаю, а тут вдруг Барсик меня за рукав тянет и на дверь носом показывает. Прислушался я, слух у меня хороший, а там, во дворе, несколько человек к дому крадутся. Я к шефу, да только его так просто не разбудить. Пришлось самому разбираться. Первый дверь высаживает, а я ему по морде. У меня удар будь здоров, если в полную силу бью, так и черепушка трескается. А когда пугаюсь, то бью даже в две полные силы. Так что хана киллеру, тут без вопросов. И сразу же второй лезет. Я и ему в морду, да только он вёрткий, пригнулся, а я промазал. И вижу, как он пистолет достаёт и на меня наводит, а сделать ничего не могу. Тут мелькает такая чёрная молния, я сходу даже не понял, что это такое, а это Барсик был. Цап его за руку, и зубы сжал. Я думал, откусит, но нет, только кость раздробил. Ну, тому мерзавцу уже стало не до убийств, вы же сами видели, какие у Барсика челюсти.
– Видела, - я содрогнулась.
– Вот и получилось, что два тела спят за столом, а другие два валяются на полу. Потом шеф проснулся, снимает с одного киллера маску, а это Васёк. Он с другого снимает, а это тоже Васёк. Такие дела, брательник это его оказался, причём близнец. Оба, кстати, выжили. Я думал, проломил первому голову, а вот хрен. Угадайте, Елена Михайловна, что шеф с ними сделал?
– Закопал?
– А вот ничего подобного! Отпустил. Я без понятия, почему. Захочет, сам скажет. Ну, а мы с Барсиком после этой схватки боевые товарищи. Он хоть и зверь, да понимает, что это такое, вы сами видели. Собаки, они получше иных людей. Вот Барсик, я точно знаю, не предаст. А про кого из нас можно такое наверняка сказать, а?
– С тех пор у губернатора другой шофёр, - сообщил Мэрский.
– Вася куда-то пропал.
– Так это всё правда?
– не могла поверить я.
– Старуха заказала своего мужа его шофёру?
– Коля очень любит поболтать, - уклонился от прямого ответа Мэрский.
– И выдумщик ещё тот. Мог бы писателем стать.
– Мог, - подтвердил Колян.
– Если бы на кривую дорожку не свернул. Сначала в уголовники подался, потом - в шофера. Теперь уж разве на пенсии что-нибудь напишу, не раньше.
***
Когда мы заехали в подземный гараж, Мэрский хотел сразу же Коляна отпустить, но тот настоял, что проводит нас до дверей квартиры. Он чего-то опасался, но никто и не подумал на нас нападать. Убедившись, что в квартире засады тоже нет, Колян ушёл. Мэрский помог мне снять пальто, а когда я разулась, поставил передо мной босоножки без задника на небольшом каблучке.
– Тапки оказались слишком большими, - напомнил он.
– Пришлось купить новые.
– Я это не надену!
– заявила я.
– Почему?
– Босоножки на чулки не носят. Это вопрос принципа!
– Что здесь такого принципиального? Вам не кажется, Елена Михайловна, что вы делаете из мухи слона? Вы же не на светском рауте, а в чужом доме на деловой встрече.
– Нет, и всё. Так неизвестно до чего можно докатиться. Например, до резиновых вьетнамок под вечернее платье.
– Вы меня в гроб загоните. В конце концов, снимите чулки, если это так для вас важно. Давайте не тратить времени на ерунду.
– На мне не чулки, а колготки.
– Избавьте, пожалуйста, от интимных подробностей. Я хотел, как лучше. Но с вами это, похоже, нереально. Делайте, как считаете правильным.
Он ушёл в комнату, а я осталась в прихожей, в очередной раз чувствуя себя круглой дурой. Снимать колготки категорически не хотелось. Женщина может придти на деловую встречу без них, это нормально, но если пришла в дом к мужчине и сняла, это делает встречу уже не совсем деловой. Так что же делать? Ходить необутой? В этот момент в прихожую заглянула нянечка, или прислуга, если верить Коляну.
– Что-нибудь не так?
– поинтересовалась она.
Я изложила ей свою проблему.
– Ты всё правильно решила, - одобрила Арина Родионовна.
– Нечего нарушать свои принципы в угоду мужчине. Но померить-то ты можешь? Меряют же как раз на чулок.
Я примерила босоножки. Мне они понравились, красивые и удобные.
– Тебе идёт. Угадала и с размером, и с фасоном.
– Так это вы выбирали?
– Конечно. Ты же не думаешь, что на это способен мужчина? Ладно, помогу твоей беде, - она открыла какой-то шкафчик и извлекла оттуда пару элегантных туфель.
– Вот, обувайся, размер тот же, должны подойти.
– Так чего же он мне тогда голову морочил?
– Не знаю. Спроси у него, если интересно.
Нянечка убежала на кухню, а я направилась в ванную. Мне уже давно нестерпимо хотелось смыть с лица засохшую слюну Барса. Наверно, можно было это сделать раньше, в каком-нибудь туалете на заправке, по трассе их попадалось немало, но тогда я постеснялась попросить Коляна остановиться, да и жалко было прерывать его интересный рассказ.
Когда я привела себя в порядок и вошла в столовую, стол уже был накрыт, и от тарелок с супом исходил такой аппетитный аромат, что я сразу вспомнила, что сегодня только завтракала. Мэрский, как и вчера, пододвинул мне стул, и это было приятно, несмотря на его дурацкие выходки с обувью.
– Мне на сегодня выпивки достаточно, но если хотите, к супчику есть подходящее вино, - предложил он.
Я отказалась, и мы приступили к ужину. Суп, как и следовало ожидать, оказался очень вкусным. Мэрский насмешливо смотрел, как я ем, сам же к ужину почти не притронулся.
– Не торопитесь вы начинать деловой разговор, - отметил он.
– Что ж, тогда начну я. Скажите, Елена Михайловна, что вы так долго делаете в ванной? И вчера, и сегодня. Я просто теряюсь в догадках.
– Это неприличный вопрос, - заявила я.