Муниципальная ведьма - 2
Шрифт:
– Нет. Плевать мне на них. Лучше скажите, может, причина их нападений на Дину не сексуальная?
– Обижаете, Елена Михайловна. Какой-нибудь уголовник ещё мог бы меня обмануть. Ни разу не получалось, но я допускаю, что такое могло быть. А эти - абсолютно исключено!
– Спасибо, Юрий Николаевич. А не поможете мне найти двух людей?
– Диктуйте их данные, попробую поискать.
Минуты две я слушала по телефону, как он сосредоточенно стучит по клавиатуре компьютера и что-то неразборчиво бормочет себе под нос. Наконец, заговорил.
– С одним всё просто, -
– Парень выехал на ПМЖ в Новую Зеландию. ПМЖ - это постоянное место жительства.
– Я знаю. Его там можно найти?
– Почему нет? За деньги можно всё, или почти всё. Обращайтесь в новозеландскую полицию или к тамошним частным детективам, какие проблемы?
– Ладно, а со вторым что? С бывшим театральным реквизитором.
– Его нет.
– В смысле, он умер?
– В смысле, он и не жил никогда. Нет, не потому, что ‘разве это жизнь?’.
– А номер паспорта? А ИНН?
– Паспорт краденый. ИНН фальшивый. Чтобы понять, как это получилось, нужно проводить отдельное расследование. Вам это важно?
– Нет. Юрий Николаевич, почему куда я не сунусь, там обязательно какая-то уголовщина?
Вопрос был риторическим, но Нежный на него ответил.
– На то есть две причины. Во-первых, вся наша жизнь пронизана уголовщиной, хотя большинство старается этого не замечать.
– А что во-вторых?
– Во-вторых, вы ведьма и дочь уголовника Кареты, поэтому неудивительно, что ваша жизнь пронизана уголовщиной ещё сильнее, чем у среднего обывателя.
Мне ничего не оставалось, как попрощаться и прервать связь. Разговор с Нежным меня немного расстроил. Если на Дину нападают только потому, что она ведёт более разнообразную половую жизнь, чем это хочется её кавалерам, то вряд ли она замешана в историю с Кариной и Светланой. Выходит, что совпадение по времени ночного визита к Карине и начало нападений на Дину - действительно, просто случайное совпадение, и ничего больше.
С другой стороны, бухгалтера не верят в случайные совпадения, да и ведьмы - тоже. Или чей-то умысел, или проявление воли Высших Сил. Может, несмотря на то, что её пытались избить за разврат, всё-таки именно она подвезла Светлану? И пообещала ей, что никому не расскажет. Потому и растерялась, когда я её об этом спросила. Ведь если не она, то кто? Разве много женщин ездит по ночному городу, да ещё и в одиночестве?
– Вы со мной согласны, Елена Михайловна?
– вырвал меня из пучины бесплодных размышлений Бубновый?
– Угу, - поддержал его Мешок.
– Всё ты правильно говоришь.
– Заткнись! Я Елену Михайловну спрашиваю, а не тебя, болван!
– А она тебя не слушает, и правильно делает.
– Извини, Бубновый. Я погрузилась в транс и слышала только Высшие Силы. Повтори, пожалуйста, что ты мне говорил.
– А что вам сказали Высшие Силы?
– Что мы все умрём. А то я без них этого не знала!
– Сейчас?
– испуганно поинтересовался Юра.
– Вот сроков как раз и не назвали, а ведь это самое важное. Ладно, не зря ж я попросила у отца телохранителей. С такими, как вы, можно никого не бояться.
– Спасибо, конечно, - Бубновый аж покраснел от удовольствия.
– Но мы не так и хороши в этом деле, я бы на нас особо не надеялся. Особенно против Высших Сил, - он перевёл взгляд вверх и перекрестился.
– Вот же болван, - вздохнул Мешок.
– Она тебе лапшу вешает, а ты уши подставляешь. Лучше бы по сторонам смотрел. У нас чёрный ‘Жук’ на хвосте, а ты его в упор не видишь.
Мы все оглянулись, но никакого ‘хвоста’ не увидели - за нами вообще никто не ехал, ни одной машины.
– Где ‘Жук’?
– возопил Бубновый.
– Нет никакого ‘Жука’!
– Есть. Ты что, совсем слепой?
– Да где же?
– Вон, на заднем стекле, - заржал Мешок.
– Кретин, - буркнул Бубновый и замолчал, возмущённо поджав губы.
– Дядя Бубновый, не сердитесь, - попросил Юра.
– Жучка я уже выпустил в окошко, а вы повторите, пожалуйста, для тёти Лены то, что сейчас говорили. Это, наверно, важные вещи.
– Понял, Мешок? Я важные вещи сказал! Не то, что некоторые! Даже малец это понял.
– Угу. Всё ты правильно говоришь, - убеждённо согласился Мешок.
– Тьфу на тебя! Дурачок!
– Зато тачку водить умею, - ухмыльнулся наш шофёр.
– Не то, что некоторые.
– Не обращайте на него внимания, Елена Михайловна! Я вот что говорил. Этот Юр Николаич, которому вы звонили, наверно, майор Нежный?
– Он, - кивнула я.
– А что это меняет?
– Нежный - очень вредный мент. Но честный.
– Честных ментов не бывает, - возразил Мешок.
– Ну, значит, он - самый честный из ментов. Ещё ни разу кого-нибудь из наших не посадил совсем ни за что, и даже на допросах не врёт. И против адвокатов никогда не возражает. Других таких у нас в городе нет.
– Как это - совсем ни за что?
– не поняла я.
– Вот смотрите, Елена Михайловна. Раскрывает он дело, и выходит на ребят, которые, например, взяли банк. Им не отвертеться, их сам Мелентий уже не спасёт. И тогда на них вешают ещё что-нибудь, какой-то ювелирный магазин, или там машину инкассаторов. Ментам выгодно, они закрывают висяк, а братве по барабану, срок тот же. Понимаете? Такое Нежный делает, а вот чтобы от балды кого-то взять, и заставить признаться - это уже не к нему. Не то, что другие менты.
– Хочешь сказать, что в целом он порядочный человек?
– Вот именно. А ещё он спец классный. На допросе его не обманет ни свидетель, ни подозреваемый. Или во всём признается, или Нежный будет знать, что ему лапшу вешают.
– И что?
– А то! Если он говорит, что та баба из Анапы торчала безвылазно в Анапе, значит, так оно всё и было. Какому-то другому менту могли мозги заморочить, а Нежному - ни в жизнь. Согласны со мной, Елена Михайловна?
– Нет, Бубновый. В профессионализме майора Нежного даже не сомневаюсь, но думаю, что баба из Анапы, как ты её называешь, в тот день была здесь. Я ещё не выяснила, как ей это удалось, Высшие Силы не хотят мне подсказывать, но если бы я поговорила со стариком Авдеичем, который раньше в театре работал, наверно, смогла бы это доказать. Если старик, конечно, не в маразме.