Муос
Шрифт:
– Ну что, недоносок, как «колыбельная»? Спать не хочется?
А потом не так сурово:
– Просто скажи: я – говно. И иди с Богом.
Радист молча подымался, шёл к Дехтеру или полз на карачках лишь для того, чтобы получить очередную оплеуху левой ладонью. В конце-концов он уже просто не мог подняться и лежал прямо на шпалах в туннеле, где они занимались.
Просыпался он всё там же шпалах, от очередного пинка Дехтера:
– Харэ дрыхнуть, говнюк. На, пожри и запрягайся.
И всё начиналось сначала.
В конце второй недели занятий, во время обычной
– Ну что, ублюдок фашистский, скажи: я – говно, я – недоносок фашистской суки, и проваливай…
В голове что-то щёлкнуло. Кажется, Дехтер ещё никогда так не высказывался. Он тихо поднялся. Боль и усталость отошли. Не понятно, что у него было на лице, но Дехтер насмешливо произнёс:
– О-о-о! Ща-а-ас будет что-то интересное.
Радист видел перед собой ненавистную чёрную спецназовскую маску и желал только одного, чтобы на ней проступила кровь. Он подошёл ближе. Левая рука Дехтера, как праща с лопатой на конце, начала приближаться. Всё было, как в замедленном кино. Он заметил руку. Но не как всегда, тупо ожидал очередного удара. Он резко отступил назад. Дехтер, все удары которого до этого достигали цели, не ожидал такого маневра. И по инерции он повернулся левым боком к Радисту. В этот момент Радист взял свои руки в замок, подпрыгнул и опустил их что было силы на голову Дехтера. Может, особого неудобства Дехтеру это не доставило, но от неожиданности он отступил ещё на шаг. В это время кулак Радиста уже нёсся к голове Дехтера и через мгновение врезался в то место маски, за которым был нос. Тут же чудовищная кувалда ударила дикой болью под левый глаз Радиста. В ту доли секунды, пока он не отключился, он понял, что это был кулак Дехтера, причем кулак его правой руки.
Когда правый глаз открылся (на месте левого глаза Радист чувствовал только какую-то лепешку, которая очень сильно болела), он увидел лица спецназовцев. Мужики в чём-то, воняющим самогоном мочили тряпку и прикладывали ему к лицу. Они тихонько переговаривались друг с другом, и обращаясь к нему:
– Очухался, блин. Мы уже перепугались… Чем же ты так командира разозлил… Он чуть не убил тебя.. Почти сутки без сознания…
Голова чудовищно болела. Радист с трудом вспомнил последний спарринг. Он услышал голос Дехтера, заглянувшего в палатку:
– Как Радист?
– Жить будет, командир…
Снова погружаясь в небытие Игорек отметил, что Дехтер его впервые назвал Радистом.
На следующий день Дехтер повел Радиста на стрельбы. Он не дал Радисту отлежаться и последний с чугунной головой семенил за Дехтером к их «стрельбищу». Сначала он стрелял с пневматического ружья по близкой мишени, потом Дехтер дал ему АК с пятью патронами в рожке. Радист выстрелил в мишень, которая была на расстоянии 50 шагов. Они подошли и не нашли в мишени ни одного попадания. Молча вернулись назад. Дехтер снарядил ещё пять патронов, но перед тем, как передать рожок, задумчиво посмотрел в глаза Радисту и тихо сказал:
– На дальних станциях сейчас голод и мор. За один патрон покупают дневной рацион пищи. За пять патронов можно спасти от голода семью. Считай, что каждый патрон – это чья-то жизнь.
Радист снова выстрелил, попав два раза и то в «молоко». Дехтер, оглядев мишень, махнул рукой и сказал:
– Ладно, хватит души губить. Всё равно завтра выдвигаемся. Надеюсь, что радиотехник ты не такой плохой, как солдат.
2. МИНСК
2.1.
Белоруссия или Беларусь, как её называют сами белорусы. Маленькая страна, несчастьем которой явилось быть на пути между Россией и Западом. В мире есть много народов, которым выпала разная судьба. Белорусам историей была уготована доля страдать. Во времена монголо-татар и крестоносцев, Ливонской войны и роста Московского княжества, походов Лжедмитриев и русско-шведской войны, Наполеона и обеих Мировых войн, Беларусь являлась полем битвы великих и могучих народов. Каждая такая война высекала то четверть, то треть, а то и половину белорусов, выжигала города и сёла. А тихие, трудолюбивые белорусы снова и снова отстраивали свою родину
Не имея практически никаких ресурсов, выхода к морю, живя на беднейших в Европе почвах, им всё-таки удавалось не только выжить, но и зажить. Не смотря на мирную вторую половину ХХ века, хлебнуть с горькой чаши пришлось белорусам и в этот период. Спроектированная в Москве и построенная на Украине Чернобыльская АЭС большую часть своих выбросов оставила на белорусской земле. И в этот раз народ встретил это со свойственным только ему терпением и смирением. Даже, когда над Беларусью расстреливали радиоактивные тучи, идущие на Москву, белорусы приняли это как должное: ведь нельзя, чтобы эти тучи шли на Москву – великую столицу Славянского Мира; пусть лучше радиоактивные осадки останутся у нас.
После развала самой могучей империи, Беларусь осталась последним союзником России. Когда другие бывшие союзные республики с дикой преданностью целовали ноги новым западным друзьям, размещая на своей территории их военные базы, проводя совместные военные учения в отношении «условного восточного противника», слабенькая Беларусь не предала своего исторического брата. Беларусь стала костью в горле врагам России, полуостровом, зажатым между агрессивными прибалтами, поляками и украинцами. И как всегда, жестоко за это поплатилась.
Ещё на стадии планирования Последней Мировой войны, кто-то рассчитывал её выиграть, и рассматривал Россию, как стратегически важную территорию. Они надеялись воспользоваться в будущем её экономико-сырьевыми ресурсами. Беларусь же сразу вычеркнули из числа стран, имеющих право на существование. Эту территорию нужно было просто расчистить для дальнейшей экспансии на Восток. Планируемая для Беларуси участь усугублялась желанием отомстить непокорной республике. Да и для зачинщиков будущей войны было очевидным то, что эффективного сопротивления ракетно-бомбовому удару Беларусь оказать не сможет.