Муравьи, кто они?
Шрифт:
Прошел небольшой дождь, слегка похолодало. Угомонились слепни, но пробудились комары и запели тонкими голосами. После дождя по тихому темному бору заструились чудесные лесные запахи.
Нет, не повезло муравейничку. У его краев вскоре столпились две шайки кампонотусов. Их привели разведчики-одиночки. Крупные медлительные большеголовые солдаты трясли всем телом, подавая сигналы тревоги, и один за другим нападали на переселенцев. Они пришли двумя колонами из одного гнезда, которое оказалось совсем недалеко в незаметном низком пне, прикрытом зеленой шапкой мха. Видимо, те два разведчика, что повстречались, каждый привел за собою по своему пути орду вояк. И вот теперь от пня из под зеленого мха ползут медленно извиваясь две черные ленты.
Рыжие
В то время как одни защитники маленького муравейничка отражают атаки грабителей, другие спешно спасают куколок и волокут их в лес, в густые заросли клюквы, как можно подальше от страшного нашествия. Семья приняла правильное решение. Оборонять жилище от сильного противника бессмысленно, надо спасаться, эвакуировать все население. Но черная громада солдат все гуще. Вот два отряда, две колонны объединились и опоясали полукольцом муравейничек. Еще несколько минут и кольцо трясущихся древоточцев полностью замыкается. Теперь весь муравейничек в плену, и печальная его участь предрешена. Но до последних сил защищаются рыжие муравьи и беззаветно отдают свою жизнь в неравном сражении. Плен бессмысленен и никто в него не сдается.
Бедный маленький муравейничек!
Опыты показали, что переселению муравьев препятствовали муравьи-хозяева территории, появление переселенцев вызывало всеобщую мобилизацию, старожилы мчались встречать непрошенных гостей. Хозяева леса оказывались там, где их меньше всего ждали. Очевидно, новое поселение воспринималось как страшная угроза своему благополучию. Порой казалось загадочным, как муравьи-хозяева так быстро узнавали о поселенцах, приступая к быстрой расправе. Ведь нередко муравейник первые часы находился под ведром. И тем не менее среди черных лазиусов, кроваво-красных муравьев, коричневых мирмик-левинодусов и гигантов кампонотусов быстро разносилась весть о поселенцах, их окружали со всех сторон и приступали к истреблению. Тут, конечно, имела большое значение разведка, которую постоянно ведут муравьи вокруг своего жилища.
Сами поселенцы, оказавшись на чужой территории, быстро оценивали угрожающую их жизни обстановку, нередко поддавались панике. Предпринимая отчаянное бегство с куколками и личинками, в какое-нибудь отдаленное укрытие они постепенно терялись в чужом лесу и погибали от неприятелей. Главными врагами муравьев оказались муравьи.
Много неудач было у нас в опытах с расселением рыжего лесного муравья. Когда на новоселов нападали муравьи других видов, причина их недружелюбия была ясна: владельцы леса отстаивали свое право на существование. Но чем объяснить, что нередко муравьи разбегались, когда место было хорошее и на нем не оказывалось никаких муравьев? Причем решение принималось как-то сразу всеми. Беглецы часто оседали поблизости, в каком-нибудь старом пеньке. Им непременно следовало поступить по-своему, как в известной украинской пословице: «Хоть гирше, та инше». Иногда такие беглецы, обосновавшись на новом месте, опять переселялись, оставляя в опустевших жилищах одиночек. Они влачили жалкое существование, были растеряны, пассивны и вскоре погибали. Может быть, новое поселение оказалось геопатогенным, то есть чем-то вредным физически.
Успех поселения не зависел от поведения самок, Они разбегались вместе с рабочими. В других же муравейниках дела шли хорошо, не было ни паники, ни бегства, царила деловитая озабоченность, успешно шло строительство, Из обломков большого
Что определяло поведение переселенцев? Кто подавал пример панического бегства или, наоборот, самоотверженных усилий сохранения осколка семьи? Ответить на эти вопросы было не так просто.
Прошли дожди, затопили болотце, через которое шла дорога по елани к муравьиному городку и наша работа по переселению муравьев приостановилась. Вот теперь, пожалуй, и можно заняться поисками беженцев. Немало муравейничков, переселенных нами, куда-то ушло. Может быть, они целы, не погибли, устроили свою судьбу и теперь возводят свои жилища на свой лад, по своему вкусу, на месте, выбранном по собственному желанию из каких то особенных своих расчетов.
Нелегко разыскивать в лесу беглецов. На брошенные ими муравейнички, по существующему обычаю, иногда кое-кто наведывался из муравьев. Приходится следить за такими разведчиками. Не откроют ли они новое убежище? Томительная слежка, и один за другим развиваются маленькие чудесные муравейнички. Сколько они приносят мне радости! А какое в них царит деловое оживление и жажда жизни!
По-видимому, муравьев не устраивает приготовленное нами жилище. Ни к чему им не расчищенная площадка, ни старательно скрытая ямка, ни искусственный кольцевой земляной вал, ни кол, вбитый посредине. Весь этот уют, созданный по нашему представлению, муравьям не нужен. Им легче построить новое жилище, чем восстанавливать разрушенное старое.
Внимательно приглядываясь к муравейничкам, замечаю, что на них преобладают муравьи-малютки, иногда совершеннейшие малышки. Крупных муравьев не стало. Они исчезли, пропали. Видимо на новом месте крупные муравьи, смелые разведчики и охотники разбежались по сторонам в поисках старого и милого для них дома, заблудились и погибли. Маленькое общество спасли домоседы-малыши. Они взяли на себя хозяйственные заботы, и вот теперь из каждого муравейничка вырастет большой дом с сотнями тысяч жителей.
И еще одна особенность! Конусы многих молодых муравейничков ярко-охристого цвета. Они сложены исключительно из свежей, недавно упавшей с дерева хвои. Муравьи понимают толк в строительстве. Зачем употреблять гнилой материал, когда можно набрать свежий. Он дольше прослужит. Но некоторые муравейнички, возникшие из той же исходной семьи, что и их соседи, построили холмики из всякой хвои, валявшейся поблизости. Видимо, разные были поданы примеры, и по-разному стали вести себя строители. Как велика сила подражания в муравьином обществе!
Не повезло муравейничку, поселенному нами у края лесной просеки. Вначале дела шли хорошо. Но вскоре появились черные лазиусы. Почуяв неприятелей, рыжие муравьи начали спасать куколок и потянулась процессия торопливых носильщиков. Место нового поселения они выбрали в маленьком гнилом пеньке, почти скрытом толстым слоем мха. Вскоре разведчики обнаружили поблизости другой маленький переселенный муравейничек, который был взят из того же материнского гнезда. В чужом враждебном лесу встретились родственники. И опять потянулась процессия с куколками: муравейнички объединились. А когда жителей стало больше — и дела пошли значительно успешней.
Но и объединенному муравейничку не сиделось на месте, и он стал переселяться метров за пятнадцать к старому пню. Очевидна, здесь предполагалось создать новое жилище по своему усмотрению.
Не подселить ли муравьев из того же самого материнского гнезда на место первого покинутого муравейничка? Новым поселенцам тоже не понравилось заброшенное жилище. Они дружно двинулись по пути, проложенному их предшественниками: сперва ко второму и тоже заброшенному муравейничку, а от него повернув почти под прямым углом, к старому пню. Переселение шло проторенной дорогой, обозначенной пахучими следами. Пусть она была и не прямая, зато торная настолько, что сбиться с нее никто не мог.