Муравьи
Шрифт:
Самец № 327 легко ориентируется в потемках, благодаря своим трем фронтальным инфракрасным глазкам. Чем ближе подходит он к запретному Городу, тем сильней становится сладковатый запах Матери. Охранников становится все больше. Тут представлены все подкасты солдат всех размеров и со всеми видами оружия. Малыши с длинными исцарапанными мандибулами, здоровяки с твердым, как дерево, тораксом, приземистые богатыри с короткими усиками, артиллеристы, чьи вытянутые брюшки наполнены ядом, вызывающим конвульсии.
Обладатель всех необходимых опознавательных запахов, самец № 327 беспрепятственно проходит через посты заграждения. Солдаты
Уже почти достигнув цели, № 327 выделяет свой опознавательный запах перед привратником, потом проходит последний коридор, ведущий к королевской ложе.
На пороге он останавливается, потрясенный красотой неповторимого места. Это большой круглый зал, построенный с непогрешимой точностью по архитектурным и геометрическим законам, тайну которых королевы матери передают своим дочерям из усиков в усики.
Главный свод насчитывает двенадцать голов в высоту и тридцать шесть голов в диаметре (голова — принятая в Федерации единица измерения, равная трем миллиметрам в человеческих единицах измерения). Цементные пилястры поддерживают этот храм насекомых, созданный так, чтобы, благодаря вогнутой форме пола, пахучие молекулы, выделенные индивидуумом, отталкивались и как можно дольше не впитывались стенами. Это удивительный обонятельный амфитеатр.
В центре его отдыхает толстая дама. Она лежит на животе и время от времени протягивает свою лапку к желтому цветку. Иногда цветок с сухим стуком защелкивается. Но лапка уже в безопасности.
Эта дама — Бело-киу-киуни.
Бело-киу-киуни, последняя королева рыжих муравьев центрального Города.
Бело-киу-киуни, единственная производительница духа и тела Племени.
Бело-киу-киуни, которая правила уже в эпоху большой войны с пчелами, в эпоху завоевания южных термитников, во время восстановления мира с территорией пауков, в эпоху страшной изнурительной войны, навязанной дубовыми осами. В прошлом году она координировала усилия Городов, направленные на сопротивление северным пограничным притязаниям муравьев-карликов.
Бело-киу-киуни, побившая рекорды долголетия.
Бело-киу-киуни, его мама.
Эта живая легенда здесь, совсем рядом с ним, как и раньше. Только теперь ее ласкают и увлажняют слюной двадцать молодых услужливых рабочих, а раньше он, № 327, ухаживал за ней своими маленькими, еще неловкими лапками.
Молодое плотоядное растение щелкает челюстями, Мать испускает скромную обонятельную жалобу. Никто не знает, откуда у нее эта слабость к растительным хищникам.
№ 327 приближается. Вблизи Мать не очень красива. У нее вытянутый череп, снабженный двумя огромными шаровидными глазами, которые, кажется, смотрят во все стороны одновременно. Ее инфракрасные глазки сгруппированы в середине лба. Ее усики, наоборот, расставлены слишком широко. Они очень длинные, очень легкие и вибрируют короткими, прекрасно рассчитанными толчками.
Уже много дней назад Бело-киу-киуни восстала из великого сна, с тех пор она не прекращает нести яйца. Ее брюшко, в десять раз толще, чем у остальных муравьев, подергивается от непрерывных судорог. Сейчас она откладывает восемь маленьких яиц, светло-серых, с жемчужным отливом, последнее поколение белоканцев. Будущее, круглое и липкое, покидает ее лоно и катится по полу. Его тут же подхватывают кормилицы.
Молодой самец узнает запах этих
Мать производит на свет еще четыре маленьких подразделения солдат, потом поворачивается к своему гостю. Она трогает его и лижет. Контакт с королевской слюной — всегда особое событие. Эта слюна — не только универсальное дезинфицирующее средство, но еще и настоящая панацея от всех болезней, кроме тех, конечно, что находятся в голове.
Если Бело-киу-киуни и не узнает персонально каждого из своих бесчисленных детей, то этим «слюнным» приветствием она показывает, что узнала запах. Он свой.
Усиковый диалог может начаться.
Добро пожаловать в лоно Племени. Ты покинул меня, но ты снова возвращаешься.
Это ритуальная фраза Матери, адресованная детям. Сказав ее, королева спокойно вдыхает феромоны его одиннадцати сегментов. Ее безмятежность передается молодому самцу № 327… Она уже поняла, что его к ней привело… Первая экспедиция на Запад полностью уничтожена. Вблизи от места катастрофы пахло муравьями-карликами. Скорее всего они открыли новое секретное оружие.
Он — разведчик, он был лапкой. На месте он был глазами. Вернувшись, он стал побудительным стимулом.Конечно. Но загвоздка в том, что он не может поднять Племя. Его запахи никого не убеждают. Он надеется, что Бело-киу-киуни знает, как передать сообщение и объявить тревогу.
Мать принюхивается к нему с удвоенным вниманием. Она улавливает малейшие летучие молекулы, исходящие от его суставов и лапок. Да, есть следы крови и тайны. Это может быть и войной… Но вполне может ею и не быть.
Она дает ему понять, что, в любом случае, не обладает никакой политической властью. В Племени решения принимаются коллективно: формируются рабочие группы, которые занимаются проектами по своему выбору. Если он не может создать нервный центр, то есть организовать группу, опыт Матери для него бесполезен.
И она даже не может ему помочь.
Самец № 327 настаивает. Наконец-то у него есть собеседница, готовая выслушать все, он изо всех сил выделяет самые соблазнительные молекулы. По его мнению, эта катастрофа должна стать первоочередной заботой. Надо сейчас же послать разведчиков, чтобы попытаться узнать, что представляет из себя секретное оружие.
Бело-киу-киуни отвечает, что Племя изнемогает под гнетом «первоочередных забот». Еще не закончено весеннее пробуждение, не достроен наружный слой Города. Пока последняя ветка покрытия не будет уложена, начинать войну опасно. К тому же Племени не хватает белков и сахара. Наконец, пора уже понемногу готовиться к празднику Возрождения. Это требует от каждого максимальной отдачи сил… Даже разведчики перегружены. Этим и объясняется то, что его сигнал тревоги не может быть услышан.