Мурена
Шрифт:
Командир возвращался домой в Видяево, где жила его семья – жена Ольга и сын Антон, двенадцатилетний подросток, мечтающий всю свою жизнь посвятить морским приключениям.
Сергей познакомился с Ольгой, когда уже оканчивал высшее военно-морское училище подводного плавания, был на последнем, пятом курсе. Ленинград, ставший, на пять лет родным городом, подарил еще ему и эту светловолосую красавицу.
Очень независимая, гордая, свободная студентка пединститута, слишком увлеченная литературой девятнадцатого века, она совершенно не замечала увязавшегося за ней «пятака». Питер был перенасыщен военно-морскими заведениями. Курсанты, мичманы, офицеры попадались на каждом шагу, и были для нее все на одно лицо. Но она мечтала о прекрасном, тонком, поэтическом юноше, о Есенине…
А тут, откуда ни возьмись, появился какой-то человек в черной флотской шинели, с наглой настойчивостью стал что-то спрашивать, говорить, смотреть, не смущаясь в глаза… Ольга брела, ничего не понимая, не слыша ни слова, обескураженная напористостью, не замечая, что он сам весь дрожит и запинается, с трудом подбирая слова и страшно боясь, что его сейчас же прогонят прочь.
Наконец, до нее дошел смысл некоторых слов, фраз. Она поразилась – он читал стихи… Блока. Потом Тютчева, Пастернака… Без выражения, перескакивая, пропуская целые абзацы, но старательно и страстно…
Так и познакомились. Непонятно, чем очаровал ее этот парень из далекого сибирского города, но робкое чувство, не сразу, очень неторопливо, но неуклонно усиливаясь, тлело сначала тихо, неслышно, и вдруг вспыхнуло огненным вихрем, разметало все вокруг, опалило…
Встречались. Потом, после окончания училища, Сергея направили на Северный флот в оперативный отряд подводных лодок. Долгие два года бороздил он морские глубины, не вылезая из дальних походов, набираясь знаний и опыта, вырабатывая ценз. Редкими наездами в отпуск, взрывал ее размеренную студенческую жизнь, врывался в ее мир, крушил и покорял, заслоняя собой все остальное, уже неважное, и какое-то ненужное… Но уезжал, и все опять вставало на свои места.
Она окончила институт, работала преподавателем литературы в старших классах. Она ждала. Оказывается, она умела ждать. Посылали друг другу многостраничные письма, фотографии, признания… Наконец, ярким июньским утром расписались, сыграли свадьбу и уехали в Североморск, чтобы больше никогда не расставаться. Скоро появился Антон, и жизнь Ольги потекла, как и у всех жен военных моряков, в бесконечном ожидании мужа со службы или из походов. Но она была счастлива…
Месяц назад всех командиров атомных субмарин собрали в Западной Лице. Для прохождения секретных курсов по теории вооружения подводных лодок и оперативного морского ядерного оружия вероятного противника. Подробно изучались все экспериментальные разработки, в самом ближайшем будущем, принятые на вооружение ракетные системы. В основном изучали новейшие тактические ракеты морского базирования с разделяющимися ядерными боеголовками «Тангарра» и «Тангарра-С».
Это были модификации известной «Булавы» с очень небольшим, в пределах 300 км, радиусом действия, и с выходом по восходящей параболе в стратосферу. Затем, в двух километрах от поверхности, ракета разделялась на несколько сотен ложных целей, и лишь двенадцать из них были боеголовками с малым ядерным зарядом, и отдельной системой наведения.
Одной такой ракетой можно было, уничтожить целую эскадру неприятеля. Предназначались для вооружения атомных субмарин, для стрельбы из подводного положения. Позиционирование и наводка осуществлялись со спутника на стационарной орбите. Система была сложная, но теоретически очень надежная. Ждали практических испытаний. Изучали коды наведения, программирование координат морских целей, шифровку позывных спутника. «Тангарра» была невидима для радаров, современные технологии обеспечивали скрытность подлета, и никакие радиопомехи не могли сбить ракету с заданного курса.
Все было здорово. Но… Не было еще ни одного практического испытания и все понимали, что кому-то в ближайшее время предстоит опробовать оружие в действии…
Вот с этих слушаний и возвращался Никифоров. Мотался три раза в неделю за семьдесят километров на лекции, потом гнал домой в Видяево.
Обедал по-быстрому и, поцеловав жену и сына, мчался на базу в Ара-губу находящуюся в девяти километрах от поселка.
Там была его главная жизнь, его судьба, его любимица – атомная субмарина «Мурена». Относился как к живому существу. Лодка жила, дышала, иногда болела, а обычно, весело урча реакторной установкой, встречала его как огромная, сытая, довольная кошка.
Второй год командиром, он искренне привязался к этому железному существу. Знал каждый уголок, каждую заклепку. Ежедневно, не надеясь на старпома, обходил все боевые посты, заглядывал в каждый закоулок. Все было в полном порядке, дисциплина была строгая, а уж за ненадлежащее техническое состояние подводного корабля, механизмов и установок, наказывал беспощадно. Это был вопрос жизни и смерти всего экипажа, лодки, выполнения боевой задачи. Сергей несколько раз выходил на ней в море, стремительно погружался в морскую бездну, резво выскакивал на поверхность, надолго зависал в неподвижности, оставаясь на оперативной глубине... Субмарина была полностью послушна, безупречно выполняя команды и ни разу не подведя своего командира, не создав каких-либо нештатных ситуаций.
Далеко не новые, много раз переоборудованные, модернизированные под новые торпедные вооружения, имея новейшие ракетные системы, заменившие на современное гидролокационное и навигационное оборудование, имея мощнейшие РЛС и спутниковую связь, лодки этого проекта оставались основной ударной силой советского подводного флота, и были предназначены для борьбы с авианосными соединениями противника. Лучшие в своем классе гидроакустические системы позволяли успешно конкурировать с подводными лодками стран НАТО.
Несколько лет назад «Мурена» прошла полный ремонт всех ходовых механизмов, а силовую ядерную установку перезагрузили и полностью перебрали. Атомные реакторы этого типа были сами по себе очень надежными, простыми в управлении, и если где-то на флотах случались аварийные ситуации, то только по вине человеческого фактора.
Глава 3
Советская антарктическая полярная станция «Мирный» приняла груз с двух океанских транспортов. Завозили все необходимое для зимовки на долгие полгода.
Часть оборудования, приборов, провизии, была предназначена для базы «Дружный-4», расположенной в тридцати километрах на побережье. Это была одна из немногих военно-морских баз в Антарктике. Стоящая несколько в глубине и имеющая огромную, незамерзающую из-за высокой соленой плотности, полынью, в которую можно было со стороны моря попасть только из-под воды, и отделенную от океана несколькими километрами векового льда, база служила пристанищем для подводных лодок выполняющих стратегические задачи в Южном полушарии. Во льдах были прорублены огромные подледные хранилища для продуктов и боеприпасов – торпед и тактических крылатых ракет, а также находилось кое-какое запасное электронное оборудование, приборы, и большой запас горючего для техники и электростанции.