Мурманский сундук.Том 2
Шрифт:
— Знаете, чего мы не купили? — спросил Сергей, сидя на полу, и завязывая большой рюкзак, поставив его между ног.
В доме было душно, потому что окна и двери были закрыты, чтобы никто из посторонних, если такие окажутся, не видели, чем занимаются его обитатели. Сергей ежеминутно вытирал пот, обильно увлажняющий лоб.
— И чего же? — Николай пытался засунуть в рюкзак запасные джинсы.
— Надо было пару-тройку зажигалок купить.
— У меня спички есть. Спички возьмём. Я думал об этом.
— Спички отсыреют. Это сейчас жаркая
— Сразу видно, что ты не охотник, Серега, — сказал Николай, засунув-таки джинсы в рюкзак. — Хотя молодец, что вспомнил. Это говорит о том, что ты проникся чувством важности нашего мероприятия. Мы спички парафином зальём. Парафин у меня есть, в крайнем случае свечку растопим и обмакнём спички — никакая их сырость после этого не возьмет.
— Это другое дело, — согласился Сергей, польщённый тем, что его похвалил Николай.
Когда всё рассовали по рюкзакам, оказалось, что многое из того, что привезли, осталось невостребованным.
— Много лишнего, — сказал Сергей.
— Это не лишнее, а необходимое неуложенное, — посмеялся Николай. — Закопаем на первой базе, а рюкзаки потащим с собой.
— А карабины?
— Карабины святое дело, — заметил Афанасий. — Их хоть в зубах, а надо нести. Ты не расстраивайся, Серёжа. Глаза страшат, а руки делают. Двое-трое суток, и втянешься.
Сергей ничего не ответил, примеривая большущий рюкзак.
Ужинали молча. Вдруг Афанасий отложил вилку в сторону и прислушался, глядя в окошко. Оно было закрыто занавеской.
— Что такое? — спросил Николай, взглянув на встревоженное лицо Афанасия.
Тот ничего не ответил, приложил палец к губам и осторожно вылез из-за стола.
По выражению лица Сергея Афанасий понял, что тот тоже хочет чего-то сказать. Он погрозил ему кулаком, призывая к молчанию и, ступая на цыпочки, вышел в сени. Двое друзей, повинуясь его предупреждению, остались на своих местах. Николай вспомнил, что дом в его отсутствие посещали, а у Сергея в памяти всплыла картина недавнего обстрела «Жигулей». Однако любопытство взяло верх, и Николай подкрался к окну, а Сергей тихо вышел в сени.
Вскоре он вернулся. За ним шёл Афанасий.
— Что случилось? — спросил Николай Афанасия.
— Показалось, что под окном кто-то ходит.
— И что же?
— Ничего.
— Кота соседского он увидел, — рассмеялся Сергей. — Тот, наверное, мышей ловил, а Афанасий его спугнул. Кот и убежал…
— Кот котом, — проговорил Николай, — а мне всё это не нравится.
— Мне тоже, — мрачно сказал Афанасий. — Хиханьки и хаханьки окончены. Мы охотимся за варяжским золотом, а кто-то охотится за нами. Так что не зря нас обстреляли, и не зря твой дом обыскивали.
— Да что без нужды панику поднимать, — сказал Сергей. — Честное слово, я своими глазами кота соседского видал…
Афанасий встал сбоку окна и осторожно отодвинул занавеску.
— У соседа огня нету.
— Да он спит давно, — усмехнулся Сергей.
— Или делает вид,
— Дался он тебе!.. — обронил Николай и вздохнул незаметно — сомнения по поводу соседа вновь закрались в сердце.
— Ночью все кошки серы, — загадочно проговорил Афанасий и добавил: — Надо ухо востро держать, спать вполглаза. Ладно. Туши свет. Расходимся. Военную часть операции беру на себя, — он рассмеялся. — Не вешайте носы, братаны! Этой ночью охранять вас буду я. — Афанасий ещё шире улыбнулся. — А раз за дело взялся Чёрный джинн, спите спокойно — ни один волос не упадёт с вашей головы.
— Ты это серьёзно? — спросил Николай. — По очереди караулить будем.
— По очереди не надо. Сегодняшняя ночь моя. Я спать не хочу, до рассвета посижу во дворе. Сергей, принеси-ка мне наган!
Глава одиннадцатая
Старик с котом
Утром Афанасий открыл калитку двора, сколоченную из тёсаной сосны, на старинных кованых петлях, прошёл к окошку, возле которого вчера услышал подозрительный шорох, осмотрел землю внизу у фундамента, затем обогнул дом по фасаду, часто нагибаясь и оглядывая каждую травинку. Вышел к погребу, стоявшему от дома метрах в тридцати-сорока, повернул направо и остановился у границы скошенной травы, глядя на зады деревни.
У летнего умывальника с полотенцем, зубной щёткой и мылом стоял Николай, наблюдая за действиями Афанасия. Когда Афанасий подошёл к нему, Воронин спросил:
— Как дежурство?
— Спокойно.
— А я беспокойно спал.
— Отчего?
— Мерещилось разное…
— Вообще-то вольготно нам спать не дадут. Что-то они ещё тянут.
— Что тянут? — не понял Николай.
— Потом объясню, — не стал отвечать на вопрос Афанасий и спросил: — За двором твой погреб? — Он кивнул на почерневшую крышу полуземлянки, высовывавшую не строганные доски из зарослей лопуха и крапивы.
— Мой. Я его по весне снегом набиваю, потом продукты храню. В этом году лето жаркое — снег быстро растаял, а вообще почти до августа хватает. Холодильник в наших местах штука ненадёжная — часто свет отключают. А что?
— Я прошёл по следам вчерашнего гостя…
— Какого гостя?
— Который у окна стоял.
— Серёга сказал, что это кот соседский был, и ты согласился…
— И кот был, и гость был…
— Мы с этим кладом подозрительные стали, любое мало-мальское происшествие или случай, шорох непонятный выдаём за козни врагов.
— Вчерашний посетитель, или соглядатай юркнул за угол твоего дома, шмыгнул к погребу по тропинке, что ты натоптал….
— А дальше?
— Дальше шибко бежал, видно, думал, гонятся, траву примял, но дальше пошёл скошенный лужок вплоть до старикова дома, и следы теряются… Этот Нил твой, он что — коз, баранов держит?
— Да нет у него никого, кроме кур да кота…
— Но кот с курами сена не едят.
— Не пойму ход твоей мысли.
— Зачем старик лужок скосил?