Мурмир
Шрифт:
В итоге мне пришлось ставить электрический чайник два раза – в первый раз не хватило воды для меня. За чаем и ничего не значащими беседами прошел примерно час. В половине двенадцатого Марк пригласил нас в свою «мастерскую» – комнату, где находилась изобретенная им машина по изменению миров.
Я расположилась на уже привычном месте напротив машины – если верить Марку, именно там нужно было находиться, чтобы попасть под её воздействие. Оля и Олег встали на безопасном – опять же, по утверждению Марка, – расстоянии. А он отправился к самой машине.
– Придется немного подождать. Пожалуй, можете сейчас попрощаться.
Мысль была неплохая. Я уже собралась было подойти к ребятам, но Марк остановил меня жестом.
– Тебе лучше не отходить. Я скажу им, когда пора
Олег кивнул, Оля тоже выразила согласие.
Сначала ребята подошли вместе. Я поблагодарила их за все, что они для меня сделали – правда, делала это уже не в первый раз, но не думаю, что мои слова казались им менее искренними. По крайней мере говорила я от сердца. Потом, по какому-то уже сложившемуся правилу, Олег отошел, а мы с Олей остались, чтобы сказать друг другу всего несколько слов и обняться на прощание. Единственное, чего мне будет не хватать по возвращении домой – это доброта и бескорыстная дружба Оли. И Олега, разумеется.
– Отходи! – услышала я резкий возглас Марка. На часах в помещении было без пяти двенадцать – явно рано! – но машина работала. Судя по интонации и выражению лица Марка, что-то шло не так. Я даже не была уверена, кому из нас он кричал. Машина гудела так, словно начала работу – этого не должно было произойти до полуночи. Мы с Олей обе замерли вопреки возгласу моего бывшего мужа. Оля, кажется, испугалась, а я перестала понимать, что происходит и что именно от меня требуется.
– Оля, немедленно отходи! – голос Марка стал ещё громче, Олег кинулся к нам, Марк что-то делал рядом с машиной. Его лицо было белее полотна. Оля продолжала держать меня в объятиях. В какой-то момент я очнулась и оттолкнула девушку от себя прямо в объятия Олега. Точнее, это я так думала. На самом деле она просто упала, и луч, который должен был попасть на меня, оказался прямо на Ольге. Мы с Марком закричали одновременно – он от ярости, я – от ужаса. Олег замер в шаге от своей возлюбленной. Машина перестала гудеть – Марк, наконец, справился с управлением. Я повернулась, чтобы убедиться, что с подругой все в порядке. К сожалению, это было не так. Оли нигде не было.
– Ты что, отправил назад мою жену вместо своей? – руки Олега сжимались в кулаки, я почти физически ощущала его ярость. Неужели мне придется стать свидетелем драки? Но тут все внимание мужчин переключилось на другое. Из-за тумбочки с инструментами вышла серая миниатюрная кошка с нехарактерным для местных животных умным взглядом.
– Оля? – переспросил Олег, поднимая природное тело своей возлюбленной на руки. Она издала звук, похожий на мяуканье и в то же время очень напоминающий слово «Да». Но мы и без того уже поняли, что это она.
22
Разумеется, мое возвращение пришлось отложить. И дело было даже не в том, что машину Марка следовало долго восстанавливать. Я в конце концов поняла, чего не хватает для возвращения – отправляться нужно из той же точки, в которую я попала. И непременно во время грозы. Марк был полностью со мной согласен. И мне пришлось остаться до конца весны.
На самом деле это было даже к лучшему, потому что я не могла даже помыслить о том, чтобы бросить Олю в той ситуации, в которой она из-за меня оказалась. Сначала мы боялись того, что девушка навсегда останется в теле кошки, потому что она провела в нем не меньше недели. Не хочу даже вспоминать о том, как Олег объяснял отсутствие невесты ее родителям, друзьям, а потом еще и в институте. К счастью, работа в полиции помогла ему не только в создании правдоподобной версии, но и в сохранении относительного спокойствия всего круга общения Оли. Мужчина держался очень хорошо для человека, который узнал, что его будущая жена, женщина, с которой он планировал связать свою жизнь, навсегда останется кошкой. Несмотря на то, что мне этого не хотелось, первую неделю после превращения Оли я жила у Олега. Потом они с Марком помогли мне подыскать небольшую квартирку недалеко от парка, а заодно и работу.
К счастью, в течение недели, проведенной в квартире с Олегом и кошкой-Олей, я сумела понять нечто важное. Оля не переворачивалась в вертикальное тело не потому, что это было невозможно – она просто не знала, как это сделать. А с этим, к счастью, я могла помочь. Мне удалось убедить Олега забрать кошку-Олю к себе в новую квартиру. Марк помог обустроить там всё под нужды наших двух тел – в стилистике Мурмира, как выразился Олег. И там я, перевернувшис ь, стала учить Олю азам жизни в природном теле. В конце концов, это моя профессия – этикет. В этом мире он предполагает лишь знание определенных правил, по которым судят о воспитании. Но у нас этикет – основы выживания, умение приспособиться к обстоятельствам, определение границ дозволенного и недозволенного по отношению к миру, к другому и к себе. С Олей оказалось одновременно проще и сложнее, чем с котятами. С одной стороны, многие вещи о себе, своем теле и его особенностях она уже знала, и мне не пришлось помогать ей «раскрыться». Но, с другой стороны, Оля находилась в возрасте, в котором обучение дается тяжелее. Ей оказалось сложно принять даже тот факт, что она теперь имеет два тела.
Я не случайно забрала ее от Олега – девушке сейчас нужно думать о себе, о том, какой она теперь стала и к чему это приведет. А Олег мог помешать – не нужно ей сейчас беспокоиться ещё и о том, что думает будущий муж. Так невозможно стать собой. К тому же моя задача – не просто научить Олю переворачиваться из одного тела в другое. Мне нужно научить её жить в обоих телах, сохраняя гармонию. В Мурмире этому учатся годами, но в раннем детстве – это что-то сродни таким навыкам, как ходить и говорить.
Как раз переворачиваться девушка научилась довольно быстро. Гораздо труднее оказалось бороться с привычками одного тела, проявляющегося в другом. У меня складывалось впечатление, что я провожу реабилитацию пациента после тяжелой травмы головы, которому приходится всему учиться заново. В каком-то смысле так оно и было. Иногда Оля пыталась применять язык жестов или мяуканье, находясь в вертикальном теле. Или боролась с инстинктом охотника в природном. Овладение инстинктами затруднялось и тем, что в этом мире не находилось условий для обучения охоте, и нам приходилось сразу охотиться по-настоящему. Не облегчал задачу тот факт, что девушка – как выяснилось, в обоих телах – боялась мышей. Странный атавизм этого мира, который мне сложно понять.
Но даже это оказалось не самым страшным. Я не могла дать ответов на многие вопросы, которые возникали у нас в ходе её «реабилитации».. Например, как лечить заболевания природного тела, если нужные травы отсутствуют, а в вертикальном теле их лечение невозможно? Передастся ли способность переворачиваться их с Олегом детям? И как тогда их воспитывать в мире, где больше ни у кого нет подобных возможностей? И где нет для их обучения нормальных условий? И самый насущный вопрос – сможет ли Олег принять новую Олю?
Разумеется, Олег заботится об Оле и готов жениться. Но это сейчас. А что будет, когда он столкнется со всеми сложностями, которые девушку ожидают? Сможет ли он справиться? Думаю, сама Оля боялась узнать ответы. Мы никогда это не обсуждали – хватало текущих забот. Мне теперь приходилось ходить на работу, а ночами обучать подругу тонкостям жизни в двух телах – да ещё и с учетом особенностей её мира. Я почти не спала.
Оля скучала по Олегу – мужчина звонил каждый день, но на встречи она пока не соглашалась. Марк тоже куда-то пропал – звонил раз в неделю, чтобы сказать о том, как продвигается работа, но никто из нас не знал, где он живет и что делает в остальное время. Впрочем, я и о себе не многое сообщала. Сейчас главное – Оля. Я единственная, кто может научить девушку жить в двух телах. И не стоит забывать, что для нее это непривычно и неестественно.