Мурмурация
Шрифт:
– И часто люди пропадают? – поддержала разговор Аня и плюнула с мостика в речку. Плевок тут же попал в водоворот и исчез с глаз.
Бывает, – Лена тоже плюнула. Тема её уже тяготила. – Но редко. Сама понимаешь, местные-то берегутся, а вот туристы… В общем, всякое случается.
– Ясно. А мальчики тут симпатичные есть? – Аня сменила тему, слишком поспешно, пожалуй, но Лена была рада подыграть.
– В город будем в школу ездить, там этого добра полно, – не моргнув и глазом, соврала она. В городе до сих пор она бывала лишь по делам и ни с какими мальчиками не знакомилась. Не до этого было.
– Нет, я про местных, – Аня сморщила нос, всем своим видом выражая нежелание знакомиться с городскими. – Чтобы можно было вечером погулять, уже после школы.
– Есть парочка неплохих ребят, – Лена просто физически чувствовала, как не хочется ей рассказывать новенькой про друзей, но что толку? День-другой, и она сама с ними познакомится. – Один очень даже ничего… Только волочится за всеми подряд.
Она внимательно разглядывала свои сандалии, не понимая, как не заметила и измазала белый ремешок в чем-то буром. Неужели вступила в кровь? Да вроде бы летом свиней не резали, а сколько с той курицы натечет, смех один.
– Неприятные воспоминания? – тихо спросила Аня, протягивая руку, чтобы коснуться её рукава, и тотчас отдергивая.
– Да, – криво улыбнулась Лена. – Разбитое сердце. Но смогли остаться друзьями.
Аня захихикала. Не зло так, Лена даже не обиделась.
– Нельзя с изменщиками и врунами оставаться друзьями, – Аня перестала смеяться также резко, как и начала. – Они должны до конца жизни знать, что есть кто-то, кто их искренне ненавидит.
Теперь и Лене стало смешно.
– Да Витьке дела нет до моих мыслей, глупости это.
– Не глупости, – возразила Аня. – Сейчас дела нет, а станет толстым лысым бухгалтером во втором браке с тремя детишками и будет думать, что есть вот такая Лена, что его ненавидит. И спать будет не так сладко!
Лена представила худощавого красавчика Рощина лысым и с пузом и расхохоталась. Легко и весело, впервые с их неприятного расставания прошлой зимой.
– Вот видишь, я тебя развеселила, – улыбнулась и Аня. – Даешь добро на охмуряж этого твоего Витьки?
– Да зачем тебе такой, – Лена замахала руками. – Лучше Диму Собакина бери. Он пусть не такой красавчик, но выглядит надежным.
– Да ну, – Аня снова сморщила нос. – Что за скука? Я же не собираюсь за него замуж, так, погулять немного.
– Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом, – от растерянности Лена выпалила поговоркой. – Какой смысл встречаться с тем, с кем не хотел бы провести всю жизнь?
Теперь Аня посмотрела на неё странно. Оценивающе так, будто решала, доросла она до ответа или нет. Неприятный взгляд.
– Я же не сошла с ума, чтобы мечтать о семье в поселке, ну там, детишки, свинки. Коровку можно завести.
Да, никогда раньше у Лены так много раз не менялось отношение к человеку за один-единственный разговор! Она чуть не задохнулась от обиды. Надо же, они, поселковые, были недостаточно хороши для этой приезжей.
– А чего вы вообще сюда переехали? – грубо спросила она, с трудом удерживаясь, чтобы не оставить эту гордячку прямо посреди улицы и не уйти.
Плечи Ани чуть поникли, а взгляд стал испуганным.
– О… Отец хотел переехать в тихое место, чтобы я могла спокойно доучиться, – наконец произнесла она.
В голове Лены, тщательно унавоженной и подготовленной телевидением и кричащими заголовками в интернете, взросли и набухли одна мысль за другой. Аня была беременна и уехала, чтобы скрыть свой позор! Её отец изменил жене с одноклассницей Ани! Или одноклассником. Ну, это хотя бы объясняло, почему матери с ними не было… За Аней охотилась бандитская группировка! Она кого-то убила! Нет, её хотели убить! Строго говоря, после разговора с ней, Лена бы даже не удивилась, окажись последняя мысль правдой.
Пауза затянулась и, вздохнув, Аня продолжила рассказ.
Они как прошли мимо корпуса психиатрической больницы и оказались рядом со старой церковью. Тут и сели на скамейку. Лена достала кулек с семечками. Городские могли смеяться сколько угодно, что это прошлый век, но какой смысл менять то, что отлично работает? Семечки можно было лузгать бесконечно.
– Не знаю, слышала ты или нет, была волна самоубийств среди подростков. Типа секты, где ребят убеждали покончить с собой.
Лена кивнула, мол, не совсем в деревне живем, интернет есть, а там дурости эти вечно на первых строчках.
Но Аня даже не смотрела на неё. Она уставилась в одну точку и чуть раскачивалась, продолжая рассказывать будто и не Лене вовсе.
– У нас пошли дальше. Появилось целое движение Мотыли. «Ловить на мотыля» приобрело новое звучание. Если коротко, люди получали деньги от организаторов этого «мотыля» за свои увечья. И нет, разбить лоб об стену было недостаточно. Кто-то другой должен был разбить твой лоб об стену. Чем сильнее увечье, тем больше денег. Желающих бить мотылей было немного, и те пускались на разные хитрости. Шантажировали друзей, оскорбляли незнакомцев, выступали вместе с митингами против чего угодно, надеясь попасть под шальную пулю, хотя бы резиновую.
Лена забыла как дышать. Ей так хотелось спросить, неужели её новая приятельница тоже принимала в этом участие? Но она боялась прервать рассказ.
– Сначала кого-то уговаривали ударить разок, потом шантажировали его тем, что сняли, как он бьет человека… Я не знаю, почему родители не забили тревогу раньше, честно. Мотыли были хитрые как наркоманы в поисках денег на дозу. Они врали родителям, врали тем, кто их бьет. Только организаторам врать было нельзя. И всё было хорошо, наверное, пока в нашей школе не произошло то, что рано или поздно должно было случиться. Одного мотыля забили насмерть.