Мушкетер
Шрифт:
Офицеры тоже не отличались особой лояльностью, а местное население, недовольное королём и его лорд-адмиралом, всячески поддерживало флотских да армейских в их нежелании помирать на чужбине.
А посему вся троица покинула Портсмут ранним утром четвёртого дня, а уже на пятый день, ближе к обеду, ехала в ряд по Стрэнду, благодушествуя и лениво переговариваясь:
— Олег должен был нам квартирку снять. Угу…
— Вопрос, где его искать теперь.
— А чего тут искать? Лондон маленький…
— У Люси спросим, конечно же.
— Или дворецкий нам подскажет, как слуга слугам. В знак солидарности трудящихся в их борьбе с классовым врагом. Угу…
— Эх, на конюшню бы вас обоих, да батогами!
Пончик уже приготовился ответить «угнетателю» как подобает, когда заметил далеко впереди Олега. Ошибиться он не мог: хотя любой местный пуританин одевался во всё чёрное, как и Сухов, но эту пружинистую походку, будто у громадного кота, ни с чьей другой не спутаешь.
И Шурик снова открыл было рот, дабы оповестить друзей о скорой встрече, как вдруг заметил за Олегом «хвост».
— Яр, — сказал он напряжённым голосом, — только тихо. Там Олег, а за ним… Боюсь ошибиться, но, по-моему, это наш давний знакомый. Ты ещё за ним в Париже следил. Узнаёшь?
— Ёш-моё, Жербье, — пробормотал Быков. — Вот только его нам и не хватало! Так, вон коновязь!
Спешиться и привязать лошадей на углу площади Сент-Джеймс было секундным делом. После этого Ярослав отправился следом за Бальтазаром, а «военные слуги» держались на некотором расстоянии, дабы не вызывать лишних подозрений.
«Не дай бог, мазилка доложит о нас Холланду, — мелькали мысли у Быкова. — Тогда всё, пипец…»
Сухов приметил слежку за собой ещё на площади. Выйдя на Португальскую, он свернул направо, скрываясь за углом дома, и тут же развернулся кругом, выхватывая шпагу. Сделав шаг навстречу своему преследователю, Олег оказался нос к носу с Бальтазаром Жербье.
— Надеюсь, сударь, — проговорил Сухов с любезной улыбкой, — вы догоняли меня лишь затем, чтобы поздороваться. Не скажу, что рад нашей встрече, но жизнь, знаете ли, полна неожиданностей!
Бальтазар отшатнулся и замер, ощущая, как щекочет горло холодный кончик шпаги, такой острой, такой быстрой.
Олег отвлёкся всего на долю секунды, заметив за спиною Жербье Ярослава, а поодаль — Пончика с Акимовым, но и этого кратчайшего мгновения хватило мазилке, чтобы рвануть в сторону и задать стрекача.
— Держи его! — резко скомандовал Олег, бросаясь следом. — Понч! Витька! Отжимай влево!
Немногочисленные прохожие с интересом следили, как четверо устраивают облаву на одного. Жербье наискосок перебежал Португальскую, резко свернул и бросился назад, шарахаясь прочь от Быкова.
Тут сработали «загонщики» — Пончев и Акимов. Они загнали Бальтазара на узкую Джермин-стрит и, подбадривая беглеца криками «держи!», неслись следом.
Жербье заметался, но юркнуть было некуда, дома стояли впритык, а двери, к которым он было сунулся, не отпирались первому встречному.
Бальтазар почесал по улице, свернул и выбежал на Хеймаркет, застроенную публичными домами, — и сразу нырнул за тяжёлую кожаную штору заведения.
Сухов перескочил порог следом, слыша грубый хохот впереди и женские взвизги. Ворвавшись в полутёмную комнату, он увидал полуголых жриц любви, подпрыгивавших от возбуждения на диванах.
— Он туда побежал, сэр! — вразнобой закричали жрицы, указывая на арку с сорванной занавеской. — Там коридор!
Вбежавших следом Яра, Шурика и Витьку путаны приветствовали столь же восторженно — хоть какое-то развлечение в их захолустье. Посылая на ходу воздушные поцелуи, Быков рванул за Олегом, скрывшимся в тёмном коридоре. Впереди слабо пробивался свет, его застила мелькавшая фигура Жербье.
Вот распахнулась дверь, и живописец выскочил во двор.
— Ах, каналья!
Сухов буквально вылетел на обширный, порядком загаженный двор, со всех сторон окружённый стенами домов и застроенный сараями, курятниками да свинарниками.
Понять, куда бросился Бальтазар, было несложно — каждый шаг мазилки озвучивался заполошным кудахтаньем или поросячьим верезжанием.
— Туда!
Боком протиснувшись между покосившихся стенок, оскальзываясь на продуктах жизнедеятельности, Олег выскочил на замусоренный пятачок, где старуха кормила кур.
— Там он, ирод! — прошамкала она. — Всех курей распугал! Не дай бог, нестись перестанут!
Притронувшись к шляпе, Сухов кинулся в указанном направлении и почти настиг Жербье.
— Стой! Хуже будет! Ах ты!..
Бальтазар на мгновение обернулся, и тут ему наперерез бросилась огромная свинья, вся перемазанная в зловонной грязи.
Визжа от испуга, хавронья попыталась проскочить, да не вышло — Жербье налетел на чушку и перекувыркнулся, хлопаясь об землю, изрядно удобренную домашними питомцами.
Олег подскочил, пинками отгоняя хрюшку, и приставил шпагу к бурно вздымавшейся груди художника-шпиона.
— Куда ж ты так мчался? — поинтересовался он, отпыхиваясь.
— Будь ты проклят! — злобно выпалил Бальтазар.
— На меня проклятия не действуют, — усмехнулся Сухов. — Сам кого хочешь прокляну.
Тут подоспел Ярослав.
— Поймал?! — выдохнул он. — Фу-у!.. Ну, чёрт ногастый, умотал совсем!
Подбежали Шурик и Акимов.
— Поймали?!
— Сцапали! — гордо объявил Быков.
— Вяжи тогда, скорохват, — сказал Олег. — А вы изобразите что-то вроде носилок, не на горбу ж переть эту творческую интеллигенцию.
— А измазался-то, а извалялся!.. — покрутил носом Пончик и лицемерно вздохнул: — Бедный Ярик!