Мусорщик на Лорее

Шекли Роберт

Охотник сел, почесал в затылке, глуповато ухмыльнулся и сообщил, что ему хочется пить, и лучше бы ему выпить чего-нибудь хмельного.

Тут же, на месте, Дег торжественно открыл празднество.

Карвер и Фред отошли на опушку дождь-леса, чтобы посовещаться. Профессор шагал словно лунатик, выпятив отвислую нижнюю губу и время от времени покачивая головой.

– Ну так как?
– спросил Фред.

– По всем законам природы этого не должно быть, ошеломленно пробормотал Карвер.
– Ни одно вещество на свете не дает подобной реакции. А прошлой ночью ты тоже видел,

как оно действовало?

– Конечно, черт возьми, - подтвердил Фред.
– Принесли охотника голова у него была наполовину оторвана. Он проглотил эту штуковину и исцелился прямо у меня на глазах.

– Вековая мечта человечества, - размышлял вслух профессор Карвер. Панацея от всех болезней.

– За такое лекарство мы могли бы заломить любую цену, - сказал Фред.

– Да, могли бы... а кроме того, мы бы исполнили свой долг перед наукой, - строго одернул его профессор Карвер. Да, Фред, я тоже думаю, что надо получить некоторое количество этого вещества.

Они повернулись и твердым шагом направились обратно в селение. Там в полном разгаре были пляски, исполняемые представителями различных родовых общин. Когда Карвер и Фред вернулись, плясали сатгохани - последователи культа, обожествляющего животное средней величины, похожее на оленя. Их можно было узнать по трем красным точкам на лбу. Своей очереди дожидались дресфейд и таганьи, названные по именам других лесных животных. Звери, которых тот или иной род считал своими покровителями, находились под защитой табу, и убивать их было строжайше запрещено. Карверу никак не удавалось найти рационалистическое толкование обычаев туземцев. Лореяне упорно отказывались поддерживать разговор на эту тему.

Лекарь Дег снял ритуальную маску. Он сидел у входа в лекарственную хижину и наблюдал за плясками. Когда земляне приблизились к нему, он встал.

– Мир вам!
– произнес он слова приветствия.

– И тебе тоже, - ответил Фред.
– Недурную работку ты проделал с утра.

Дег скромно улыбнулся.

– Боги снизошли к нашим молитвам.

– Боги?
– переспросил Карвер.
– А мне показалось, что большая часть работы пришлась на долю сыворотки.

– Сыворотки? Ах, сок серей!
– Выговаривая эти слова. Дег сопроводил их ритуальным жестом, исполненным благоговения.
– Да, сок серей - это мать всех лореян.

– Нам бы хотелось купить его, - без обиняков сказал Фред, не обращая внимания на то, как неодобрительно насупился профессор Карвер.
– Сколько ты возьмешь за галлон?

– Приношу вам свои извинения, - ответил Дег.

– Как насчет красивых бус? Или зеркал? Может быть, вы предпочитаете парочку стальных ножей?

– Этого нельзя делать, - решительно отказался лекарь.
– Сок серей священен. Его можно употреблять только ради исцеления, угодного богам.

– Не заговаривай мне зубы, - процедил Фред, и сквозь нездоровую желтизну его щек пробился румянец.
– Ты, ублюдок, воображаешь, что тебе удастся...

– Мы вполне понимаем, - вкрадчиво сказал Карвер.
– Нам известно, что такое священные предметы. Что священно, то священно. К ним не должны прикасаться недостойные руки.

– Вы сошли с ума, - шепнул Фред по-английски.

– Ты мудрый человек, - с достоинством ответил Дег.
– Ты понимаешь, почему я должен вам отказать.

– Конечно. Но по странному совпадению, Дег, у себя на родине я тоже занимаюсь врачеванием.

– Вот как? Я этого не знал!

– Это так. Откровенно говоря, в своей области я слыву самым искусным лекарем.

– В таком случае ты, должно быть, очень святой человек, - сказал Дег, склонив голову.

– Он и вправду святой, - многозначительно вставил Фред.
– Самый святой из всех, кого тебе суждено здесь видеть.

– Пожалуйста, не надо, Фред, - попросил Карвер и опустил глаза с деланным смущением. Он обратился к лекарю: - Это верно, хоть я и не люблю, когда об этом говорят. Вот почему в данном случае, сам понимаешь, не будет грехом дать мне немного сока серей. Напротив, твой жреческий долг призывает тебя поделиться со мной этим соком.

Лекарь долго раздумывал, и на его почти гладком лице едва уловимо отражались противоречивые чувства. Наконец он сказал:

– Наверное, все это правда. Но, к несчастью, я не могу исполнить вашу просьбу.

– Почему же?

– Потому что сока серей очень мало, просто до ужаса мало. Его еле хватит на наши нужды.

Дег печально улыбнулся и отошел.

Жизнь селения продолжалась своим чередом, простая и неизменная. Мусорщик медленно обходил улицы, подметая их своей метлой. Охотники отправлялись лесными тропами на поиски шрэгов. Женщины готовили пищу и присматривали за единственным в селении ребенком. Жрецы и плясуны каждый вечер молились, чтобы поутру взошло солнце. Все были по-своему, покорно и смиренно, довольны жизнью.

Все, кроме землян.

Они провели еще несколько бесед с Дегом и исподволь выведали всю подноготную о соке серей и связанных с ним трудностях.

Растение серей - это низкорослый, чахлый кустарник. В естественных условиях оно растет плохо. Кроме того, оно противится искусственному разведению и совершенно не выносит пересадки. Остается только тщательно выпалывать сорняки вокруг серей и надеяться, что оно расцветет. Однако в большинстве случаев кусты серей борются за существование год-другой, а затем хиреют. Лишь немногие расцветают, и уж совсем немногие живут достаточно долго, чтобы дать характерные красные ягоды.

Из ягод серей выжимают эликсир, который для населения Лорея означает жизнь.

– При этом надо помнить, - сказал Дег, - что кусты серей встречаются редко и на больших расстояниях друг от друга Иногда мы ищем месяцами, а находим один-единственный кустик с ягодами. А ягоды эти спасут жизнь только одному лореянину. от силы двум.

– Печально, - посочувствовал Карвер.
– Но, несомненно, усиленное удобрение почвы...

– Все уже пробовали.

– Я понимаю, - серьезно сказал Карвер, - какое огромное значение придаете вы соку серей. Но если бы вы уделили нам малую толику пинту-другую, мы отвезли бы его на Землю, исследовали и постарались синтезировать. Тогда вы получили бы его в неограниченном количестве.