Мусорщик
Шрифт:
Встав на колени, я сплел пальцы и склонил голову. На Галлене существовал незыблемый закон, запрещавший создавать разумную нежить, ведь она служит не только своему создателю, но и себе с Белой госпожой. За двести лет до моего рождения, армия лича, чье имя было забыто и проклято, чуть не стерла нашу цивилизацию быстрее, чем Бич плоти.
— ………… - я произнес истинное имя Белой госпожи.
Бак отшатнулся и полетел вниз, грохнувшись на пол, отозвавшийся жестяным лязгом. Костер потух. Все вокруг посерело и выцвело, словно покрывшись густым слоем пыли.
— Прошу, прими новую дочь в посмертии, — я заговорил, почувствовав присутствие за спиной.
Сухая, теплая ладонь взъерошила мне волосы, а затем резко нажала на макушку, пройдя сквозь кость черепа. Прикосновение ледяных пальцев породило взрыв холода внутри головы. Я захрипел от боли и еще ниже склонил голову.
— Не хочешь посмотреть на меня, мой милый? — раздался голос, похожий на перезвон хрустальных колокольчиков.
Как же невыносимо больно. Еще чуть-чуть и глаза превратятся в ледяные шары, волосы осыплются, как тонкое стеклянное волокно, а кожа треснет и отпадет, словно куски старой кладки. Но даже мертвые не имеют права смотреть на Белую госпожу. От безумцев, что решились на мимолетный взгляд оставалась маленькая горка серого праха.
— Прошу, прими новую дочь в посмертии… — снова повторил я.
— Зачем ты так, малыш? — ее голос наполнился силой, заставляя меня против воли поворачивать голову. — Взгляни на свою госпожу.
В каждом заложена противоестественная тяга к смерти. Стоя на крыше высокого здания тебя постепенно захватывает желание сделать шаг вниз. Смерть притягивает нас.
Но… Не могу сопротивляться. Одно дело перебороть странный инстинкт разума, а другое противостоять Белой госпоже. Я отчаянно желал жить и со всей силы напрягал мышцы, в то время, как ее голос выкручивал позвонки в обратную сторону. Казалось, что кости сейчас лопнут и голова по инерции прокрутится несколько раз, так сильно оказалось давление.
— Мяу! — истошно заорал Габс, пытаясь подползти ко мне.
Обрубки лап бешено колотили по земле, подбрасывая упитанное тельце. Морда кота сжалась, из-под зажмуренных глаз текла кровь, а встопорщившиеся усы оплавились и принялись закручиваться спиралью. Животное не прекращало мяукать, хотя из пасти текла кровавая пена.
— У смертных существует поверье, будто у некоторых животных есть несколько жизней, — Белая госпожа оперлась мне на плечи. Ледяной жар ее рук сменился сухим теплом. — Этот глупыш так глупо решил потратить свою последнюю. С честью приму такой дар.
— Нет!
Сначала я не понял, кто это прокричал. Только когда последние отголоски утонули в покрывшем все сером прахе, я понял, что звук шел из моего горла. Даже в бытности сильнейшем некромантом мне не хватало духу перечить Белой госпоже или выказывать малейшее неудовольствие. А сейчас заорал, как резанный, когда она стоит за спиной.
— ЧТО-О-О!? — ее голос был наполнен настолько отвратительными миазмами гнили и разложения, что меня вырвало. Щеки раздулись, но блевать перед ней это последняя глупость. Та, кто повелевает смертью, может сделать мою кончину слишком ужасной. — Какие же вы глупые, смертные.
Мир вновь расцвел. Рыжие пятна ржавчины, мокрые черно-синие стены, белые пылинки, кружащиеся в желтом солнечном свете, проникающим через разбитые окна. На потолке, сплошь покрытым искрящим белым инеем, повисли крупные сосульки, переливающийся радугой. Острые прозрачные конусы отливали синевой, а кончики казались опасней кончика шпаги. Весь пол сверкал, застланный тонкой коркой льда. Теперь понятно, кем стала Тая. Но это подождет.
Я избавился от гадости во рту и схватил себя за волосы, а затем заорал во всю глотку.
— Я что совсем ебанутый!?
От крика несколько сосулек сорвались с потолка, с грохотом разбившись об пол. Перечить Белой госпоже из-за кота. Видать, с головой не все в порядке после переселение в новое тело. Да нахера я вообще решил ее призвать!? Чтобы оживить тупую девчонку? Даже не оживить, а сделать ее мертвой тварью. Ладно, хотя бы получилось? Но сперва есть еще одно дельце.
— Я твой должник, брат, — я склонился в церемониальном поклоне перед раскинувшим лапы и тяжело дышащим котом.
Не знаю, что он видел или чувствовал, но поведение Габса спасло мне жизнь. И плевать, как это выглядит со стороны. Но чувствую себя умалишенным.
— Теперь это твое, — я положил Небесную раковину перед замурчавшим питомцем. — Но я буду иногда брать ее, хорошо?
— Мастер? — к помещение зашел шатающийся Бак, с огромной шишкой на лбу, и жалобно застонал. — Мне нужна ваша помощь! Срочно! Спасите!
— Потом, — отмахнулся я.
Бак с невероятной скоростью приблизился ко мне и схватил за плечи. Его красное лицо с багровым белками вытаращенных глаз, почти уперлось в мое — между кончиками наших носов оставался всего миллиметр. Парень глубоко и быстро дышал. Его рожа покрылась крупными капельками пота, а губы мелко подрагивали.
— Ты умереть захотел? — я попробовал оттолкнуть Бака, но тот будто прирос с к полу. — Блять, да что случилось?
— Сосулька, — едва слышно прошептал парень.
— Что сосулька? — я покосился на потолок.
Парень рухнул пластом, уткнувшись головой мне в ноги. Его черные кожаные штаны оказались пробиты на окровавленных ягодицах. Сквозь прореху торчала ослепительно белая сосулька, растущая из… Я охнул и отступил на пару шагов. Бак неверно понял мою реакцию и завыв, как умирающее животное, пополз ко мне.
— Мастер! Спасите! — завопил он.
Я смахнул выступившую слезу и повернув голову в сторону, дрожащим голосом сказал:
— Прости, Бак. Но ты умрешь.
Глава 14
— Что? — парень мгновенно побледнел.
— Именно так, — я еще больше отвернулся, чтобы не выдать улыбку.
Боги, каким же нужно быть неудачником, чтобы рухнувшая с потолка сосулька вонзилась тебе прямо в зад? Вероятно, окажись я в подобном положении, мне было не до смеха. Но я не в таком положении!