Мусорщик
Шрифт:
Я резко проснулся и закашлял, выхаркивая воду из глотки. Коридор начало затапливать. Не знаю, сколько провалялся, но вода поднялась на уровень ладони и быстро продолжала пребывать. Воняло сыростью, кровью и содержимым кишок. Кольцо давало слабый холодный свет, рисовавшие жуткие длинные тени на стенах. Культя горела ледяным огнем. Отказаться от подарка Хлад дорогого стоит.
Я похлопал по карманам, но осколок пропал. Пришлось ползать на корочках в холодной воде, пока камешек не отыскался среди склизких комьев загустевшей крови. Спрятался так, что отличить лишь на ощупь. Мне не терпелось поскорее избавиться
Переломленная надвое, будто тростинка, в боковой двери лежала тень. Элитный боец забрал с собой двух монстров, раздувшихся громадными мясными шарами от воздействия неизвестного яда. Я быстро обшарил комнату. Деньги неинтересны, а вот пучок игл в деревянном футляре придется кстати. Я стащил с мертвеца, оказавшегося худой женщиной, облегающий костюм.
Плотная, жесткая ткань изнутри была подшита мягкой, теплой подкладкой. Зубы тварей не смогли прокусить одежду, но силы челюстей оказалось достаточно, чтобы переломать кости бойцу. Скинув отсыревший мундир стража, я быстро переоделся. Больше всего мне приглянулись странные тканевые ботинки с низким голенищем и гибкой, но жесткой подошвой.
К достоинствам доспеха тени не относилась водостойкость. И тесноват слегка, немного пережимает достоинство. Но если совместить его с моим доспехом, доставшимися от кланового убийцы, выйдет приличная защита.
Люк я отыскал достаточно быстро, несмотря на заблокированные тяжелыми железными щитами проходы. Их любопытства я попробовал оттолкнуть преграду, но щиты будто вмуровали в бетон. Судя по следам крови и царапинам монстры тоже попробовали баррикаду на прочность.
— Соси член, ледяная сука, — я швырнул в открытый люк осколок, быстро исчезнувший в черной пучине.
Немного постояв и насладившись слабым поток маны, я быстро привел себя в порядок. Одежда запарила, согреваемая волной тепла. На полную сушку ушло минут десять, еще столько же на создание небольшого запаса маны. Духовное ядро не очень хорошо отреагировало на насыщение тела маной — оно сжалось еще больше, а циркулирующие волны кай уплотнились и замедлились. Любопытно.
В итоге я просидел еще пару часов, экспериментируя с взаимодействием двух энергий. Добившись редких, но интенсивных выбросов кай, я полностью окутал духовное ядро маной. Интересно, будет ли скапливаться энергия? Прошла минута и кай действительно осталась в коконе, но мне немного подурнело. Лишенные поддержки ткани и органы взбунтовались.
Пришлось немного рассеять слой маны, добиваясь выхода половины энергии наружу. Если хапнуть чутка больше, то появляются симптомы, сходные с долгим голоданием. Наблюдая за кай, остающейся внутри оболочки из маны, я прикинул примерное время, нужно для двойного увеличения ядра. Пять месяцев, если не больше. А ведь нужно открыть меридианы, необходимые для использования техник. Месяц на каждый, если не увеличивать ядро?
Начала болеть кисть. Я плотно перевязал ее простыней, найденной в комнате тени, но она уже промокла, пропитавшись сукровицей. Эссенция почти не дала результата — ткани напрочь отказывались восстанавливаться. Пришлось выпить еще флакон, чтобы унять дергающую боль.
Хранилище было открыто настежь. Передние ряды стеллажей повалились, заставляя меня пробираться под ними. Нужный мне ящик оказался заперт, но ключ искать не пришлось. Дверца прилегал неплотно и язычок замка отщелкнул, стоило немного надавить лезвием кинжала. Все на месте. Почти. Где, блять, моя Небесная раковина!?
Рыча от злости, я облачился в доспех, хотя пришлось повозиться с одной рукой, забрал кинжалы и зашифрованный блокнот. На шею набросил амулет, отслеживающий чужое внимание. Уверен, что раковину спер палач. Надеясь окупить утраченное, я принялся вскрывать ящики в хранилище. Часть стеллажей оказалась поновее, без ключа их взломать безнадежная затея.
Обуреваемый алчностью, я методично обследовал все хранилище. Особенно туго пришлось с упавшими стеллажами — приходилось ползать по полу, чтобы открыть нижние ящики. Я точно потратил больше четырех часов, но затея стоила того. Три артефакта. Они выглядели неказисто: стертая каменная фигурка, деревянные четки и увесистый медный чайник. Старая посудина просто кипятила воду, стоило потереть ручку, но маны туда вбухано…
Весело насвистывая, я пролетел вдоль запертых стеллажей, выбивая замки силовым ударом. Расход маны колоссальный, но не таскать же с собой громоздкую посудину. После магического вандализма все равно остался приличный запас. Уверен, что если просто кипятить воду, то чайником может воспользоваться больше ста поколений.
На правую руку легла плотная кожаная перчатка, с коническими железными набойками, лоб закрыла черная лента, приятно пахнущая лекарственными травами. Запах приятно успокаивал, обострял чувства и немного ускорял циркуляцию кай. Только ради повязки стоило обшаривать ящики. На поясе висели метательные кинжалы, в к голеням прицеплены узкие ножны со стилетами.
На культю я нацепил короткий треугольный нож, примотав его двумя кожаными ремнями. Держится ужасно, но на на один удар должно хватить. Но душу все равно грыз червячок жадности. Нужно вернуть Небесную раковину.
На обратном пути я повстречал голого заключенного, бросившегося на меня с куском железного прута. Не повезло тебе, мужик. Я зачерпнул из чайника маны и голова бедолаги разлеталась сотней ошметков. Из развороченной шеи брызнул фонтанчик крови. Удивительно, но мертвец остался стоять, словно не поняв, что лишился черепушки.
Для приличия стукнув, я вошел в комнату капитана. Пусто. Столы разбиты и перевернуты, на стенах подпалины и глубокие трещины. Здесь прошла жаркая битва, но следов крови не видно. Я подергал ручку внутренней двери, скорее всего, ведущей в спальню девушки. Заперто. Пришлось вложиться по крупному. Дерево и металл двери обладали удивительной прочностью. Ее тараном не вышибить.
Комната Катрины представляла миниатюрную версию казармы. Койка и два сундука. Один цельнометаллический, с крутящимся цифровым замком, весом под сотню килограмм. Всем видом он олицетворял неприступную прочность. Эх, придется потратить чайник.
Затворный механизм сдался на пятьдесят шестой удар. Сталь нагрелась и обдавала лицо ощутимым жаром. Я жутко потел под двойным слоем брони, но терпел. Все же материалы этого мира заметно отличаются от наших, никогда не встречал настолько большой сопротивляемости к воздействию. Обжигая пальцы, я с вожделением откинул крышку сундука.