Мустанг
Шрифт:
Я изо всех сил старался заговорить, и наконец мне удалось произнести одними губами:
— Коня… Приведите моего коня.
Пенелопа быстро выпрямилась и так же быстро ушла.
Теперь я старался пошевелить головой, когда получилось, уцепился пальцами за камень и подтянулся. Камень остался на месте, а я чуть-чуть сдвинулся. Очень осторожно и медленно я попытался поднять руку, чтобы схватиться за скалу, однако сил совсем не осталось, и рука упала на песок. Пальцы не слушались, голова раскалывалась, в висках стучало. Я не думал, что серьезно ранен. Может быть, просто не осмеливался
Для человека, который всегда полагался лишь на силу мышц и быстроту реакции, худшего положения не придумаешь. Умение работать и стрелять давало мне средства к существованию, без этого я ничто. У меня не было образования, и если больше нельзя рассчитывать на свои мускулы, как жить?
Обнаружив, что могу сгибать и разгибать кисть другой руки, я уцепился за край скалы, подтянулся и встал на четвереньки.
Мне надо было немедленно убираться отсюда. Подонки Карнсы вернутся. Они захотят убедиться, что со мной покончено, увидеть труп, а если я еще жив, добить.
Возвратилась Пенелопа, ведя в поводу жеребца. Удивительно, что он подпустил ее к себе, ведь мустанги очень настороженно относятся к незнакомым людям. Однако эту девушку отличала какая-то внутренняя сила… и смелость тоже.
Подойдя ко мне, Серый нервно всхрапнул, почуяв кровь. Я ласково уговаривал его:
— Спокойно, малыш, спокойно.
Рукой, которая меня слушалась, поймал стремя, Пенелопа обхватила меня за пояс и помогла выпрямиться. Но когда конь сделал первый шаг, я чуть не упал, и только поддержка Пенелопы не дала мне рухнуть.
Я едва переставлял ноги и даже не переставлял, а волочил. Так мы прошли футов двадцать, когда Пенелопа, оглянувшись назад, вдруг отпустила меня, и я на одной руке всем весом повис на стремени.
Девушка одним движением вскинула винтовку к плечу и в тот же момент выстрелила, потом еще раз. Мустанг шагом волок меня к кустам.
— Вперед, малыш, вперед, — тихонько подгонял я коня, и он шел.
Раздался выстрел, и пуля взрыхлила песок рядом со мной. Еще один, — и вторая прошла над головой. Серый подскочил, но я не отпустил стремя до тех пор, пока мы не оказались в зарослях можжевельника. Только тогда упал лицом в землю.
Пенелопа выстрелила в третий раз, затем я услышал, как она карабкается по скалам. Потом наступила тишина. Серый с раздувающимися ноздрями застыл среди деревьев. Мое лицо было залито кровью, я дрожал. Винчестер так и остался в чехле у седла, достать его мне было не под силу.
Неужели Пенелопу ранили?
Вокруг царило удивительное спокойствие. Горячо пригревало солнце. Я чувствовал запах пыли, крови и пота. Вытянув руку, отстегнул кожаный ремешок, удерживающий кольт в кобуре, вынул его и приготовился стрелять. Помахивая хвостом, мустанг потянулся к веткам кустарника, затем насторожился и поднял голову. Я с трудом сделал то же самое, но не увидел ничего, кроме корней и камней. Подо мной уже была лужа крови, моей крови.
Что случилось с Пенелопой? Вдруг она тоже ранена? И где Лумис? Почему-то я не вспомнил раньше ни о нем, ни о
Я ухватился за выступающий над землей корень и подтянулся поближе к тонкому стволу деревца.
Хуже всего было то, что я не мог осмотреться. Прикрытие мое ненадежно, к тому же вовремя заметить подкрадывающегося я не в состоянии. Положение, прямо скажем, пиковое. Мне оставалось только лежать и ждать.
Топнул копытом конь. Где-то скатился по скалам камешек. Я положил револьвер рядом и вытер руку о рубашку. Потом начал разминать пальцы другой руки, стараясь вернуть ее к жизни. В голове стучала тяжелая боль, но кровотечение, похоже, остановилось. Через некоторое время, боясь рисковать, я снова поднял револьвер.
В горле пересохло, страшно хотелось пить. Вода была в ручье и во фляге, притороченной к седлу, однако и то, и другое оказалось мне совершенно недоступным.
Уцепившись за ствол дерева, я подтянулся и устроился в полусидячем положении. Вокруг было слишком тихо. Глядя поверх низкорослого кустарника и нагромождения камней, я искал Пенелопу, но не нашел. Внимательно оглядел устье каньона, усеянное валунами, скалистый склон и поросшую редкими деревьями равнину, полого спускающуюся к ручью.
Ничего…
А затем я услышал легкий шум за спиной. Повернув голову, посмотрел через небольшую полянку среди деревьев и кустов. Мустанг стоял с поднятой головой, раздувшимися ноздрями, глядя вправо. Я перевел взгляд туда.
Между двух кустов меските, скрывшись за опунцией, доходящей ему до груди, неподвижно стоял Эндрю. Он держал винтовку, приготовившись к стрельбе, его глаза обыскивали густой кустарник, в котором, прислонившись к дереву, сидел я.
С такого расстояния он будет стрелять наверняка.
Глава 9
Эндрю Карнс стоял не более, чем в шестидесяти футах, но я лежал под низким разлапистым можжевельником, и увидеть меня было трудно. Его глаза быстро бегали по кустам, он походил на хорька, выискивающего жертву.
Держа револьвер в правой руке, я смотрел назад через левое плечо. Чтобы выстрелить, мне нужно было повернуться и этим выдать себя. Я наблюдал за Эндрю, зная, что он может быть быстрым, как кошка, малейшая неосторожность, и он выстрелит первым. Рисковать не хотелось, поэтому лежал затаившись, надеясь, что Эндрю меня не заметит.
Он сделал шаг вперед, взглянул на коня, затем снова стал искать.
Что ж, придется действовать. Как только он переведет взгляд на дальние скалы, я перевернусь и выстрелю. Пусть не из лучшей позиции, но выбора нет. Либо он меня, либо я его.
Мустанг переступил, и Эндрю посмотрел в его сторону. Не сводя с него глаз, я переместил руку под левое плечо и приподнялся, потом подтянул правую. Не представляя, смогу ли повернуться. Тело вот-вот могло подвести меня, каждое движение давалось с трудом, каждое движение могло стать последним. Я осторожно перенес левую руку направо через себя. Не отводя взгляда от Эндрю, начал поднимать правую — тут он меня увидел.