Мутация. Начало

Ранюк Денис

– Что вы предлагаете? – спросил я.

– Есть грузовые тележки, – с вызовом бросила она, продолжая смотреть на меня, как на врага народа.

– Спасибо за информацию, как только увижу такую, то сразу воспользуюсь. – Спорить с ней у меня не было ни времени, ни желания. Она что-то еще сказала, но я не вслушивался, направляясь к ближайшей кассе.

Очередь из пяти человек тянулась мучительно медленно. Я вспомнил вчерашний торговый центр в Купчино и с жалостью к самому себе вздохнул. Пытался прислушиваться к разговорам покупателей, но до меня долетали лишь обрывки ничего не значащих фраз, заглушаемые общим гвалтом большого помещения.

Наконец, моя очередь подошла и недовольная

кассирша стала долго считать количество банок в коробках, пиликая своим сканером. Я ожидал, что она скажет, что так много в одни руки магазин не отпускает, но ничего подобного не услышал. Говорить ей о том, что я сейчас вернусь, я тоже не стал. Молча рассчитался карточкой, мысленно присвистнув, как только на дисплее высветилась итоговая сумма.

Теперь дотащить бы все это до машины, пока колесики тележки не отвалились. Но, хвала богам, получилось. Я выгрузил все это в багажник, уложив коробки как можно более компактней. Что теперь? Места в машине еще много – два раза по столько же можно запихать.

Преодолевая жгучее желание плюнуть на все и отправиться домой, я захлопнул дверь багажника и поплелся к магазину, предвкушая еще один круг ада. Точнее два…

Спустя каких-то пару часов хождений по супермаркету и загрузок продуктов в машину, я все таки выполнил программу на сегодня. Или почти выполнил, если учитывать, что теперь мне предстоит затащить все это в свою квартиру.

Помимо тушенки, я затарился парой мешков всевозможных круп и макарон, к ним прибавил десяток двухкилограммовых упаковок муки и несколько мешков сахара, тех, что по пять килограмм. Плюс несколько коробок с консервами рыбными и много всяких приправ. Туалетную бумагу я купил почти в промышленном объеме, а закончил свой чудо-шоппинг покупкой нескольких ящиков самой простой водки… Не буду рассказывать, как на меня смотрели другие покупатели, думаю, тут и так все ясно. Так же не буду описывать ненавидящие взгляды задолбаных кассирш.

Сев за руль, я закурил и, предчувствуя грядущую «радость» для моих спины и рук, покатил в сторону дома. О том, что с моего счета была списана за сегодня почти половина денег, я и вовсе старался не думать. По всему выходило, что сегодня я стал либо большим молодцом, либо сказочным придурком. Откровенно говоря, сейчас я чувствовал себя вторым.

Еще одно неудобство – моя парадная дверьми выходила прямо в арку. Совершенно тупое архитектурное решение. Пусть наш двор не изобиловал автолюбителями, да и других дорожек хватало, тот же проезд между домами, но всякий раз открывая дверь парадной изнутри, я чуть медлил давая вероятной машине затормозить. Таких машин было немного, все автолюбители, по устной договоренности, старались через арку не кататься. В отличие от всевозможных таксистов и доставщиков, коим о договоренностях было попросту неизвестно. Попытки возвести ворота в арке или хотя бы шлагбаум, наткнулись на неприятие со стороны «неавтолюбителей», которые отказались отдавать кровные за ненужную им конструкцию. Что, собственно, и понятно. Проблема мучила лишь небольшую кучку жильцов. А значит, официально, проблемой это не являлось.

Решив, что обстоятельства важнее взаимного уважения, я внаглую припарковался прямо в арке. Кому надо, тот объедет, так я решил. Когда выбирался из «патрика», заметил в глубине двора несколько местных калдырей, оккупировавших детскую площадку для своих возлияний. Они насторожились, когда заметили, что я приближаюсь. Наверняка подумали, что сейчас начну ругаться и прогонять с площадки. Один из них – алкаш Виталик с первого этажа – поднялся мне навстречу, но, узнав, сразу заулыбался. Я не раз спонсировал его мелочью на «поправить здоровье», от чего пользовался его благосклонностью и безмерным почтением.

– О, сосед, доброго вечерочка! – пьяно осклабился Виталик, широко раскинув руки, словно собирался меня обнять.

В ответ я протянул свою конечность для рукопожатия. Вроде как добрый жест изобразил. А сам при этом уже мечтал помыть руку и опрыскать ее антисептиком.

Виталик кинулся жать мою ладонь, стараясь сдавить ее покрепче, как заведено у мужиков. Я тоже чуть стиснул его ладонь, чтобы показать, что мы равны. Приматы, честное слово.

– Сосед, – обратился я к нему, после того как поприветствовал остальных членов концессии учтивым кивком. – У меня к тебе есть деловое предложение. К тебе и твоим друзьям.

Глаза Виталика алчно заблестели, он был весь внимание.

– Нужно затащить кое что ко мне на этаж, – объяснил я. – Работенки там хватает, но если взяться гурьбой, то быстро справитесь. Ас меня магарыч и лавэ.

– Сколько лавэ? – поинтересовался чернявый молодчик, тискавший подружку такого же затрапезного вида, как он сам.

– Два штукаря плачу, – ответил я ему. – там работы на полчаса. «УАЗ» – не «Газель».

– Но третий этаж… – заметил он, явно намекая на то, что следует накинуть.

Я сделал вид, что задумался, а потом выдвинул свое последнее предложение:

– Три рубаса. И то за срочность. Больше тупо нету. Если что, сам все перетаскаю.

Я не лукавил, у меня и впрямь наличными было три тысячи. Держал на всякий случай. Если, например, на заправке терминал сломается и расчет будет только за нал. Я в подобную ситуацию уже попадал. Да и мало ли каких еще случаев жизнь подбросит. Вот, как сейчас, например, когда надо рассчитаться именно наличкой.

Дворовые концессионеры согласились на мои условия без особых колебаний. Думаю, они и на две тысячи были бы согласны, прояви я твердость. Но мне просто впадлу было с ними рядиться. Три, так три.

За работу принялись споро. Даже подружку привлекли к труду на благо социума. Она пьяно покачиваясь подпирала дверь своей худой спиной, не забывая, впрочем, бросать на меня полные душевного томления взгляды.

Вышел дядя Федор. Видимо услышал возню на лестничной клетке и решил разведать, что к чему. Мы вновь поздоровались. Мне было немного приятно видеть одобрение в его взгляде. Калдыри таскали продукты на этаж и складывали прямо на площадке рядом с дверью. Пускать их в свою квартиру я не планировал, хоть Виталик и настаивал, аргументируя это тем, что мне не следует напрягаться, раз плачу за работу. Я, естественно, отказался. Дядя Федор, наблюдавший за «работягами», вызвался покараулить груз наверху, чем оказал мне большую услугу. На честность местных алкашей надеяться не приходилось, того и гляди притырят чего. Купил я много и мог не заметить небольшой пропажи. Поэтому, с легким сердцем спустился вниз, чтобы осуществлять контроль уже здесь. Это вызвало некоторое недовольство чернявого, бравшего на себя обязанности главаря компашки.

– На кой тебе столько бухла, командир? – поинтересовался Виталик, пыхтящий под невеликой тяжестью коробки с водкой. – к празднику готовишься?

– Типа того, – ответил я расплывчато. – Готовлюсь.

Я угадал – справились почти за полчаса. Умаялись, конечно. Все, кроме мадам дышали тяжко и прерывисто. Но на чумазых лицах отразилось общее воодушевление. Праздник сам собой обрел продолжение и обещал быть веселым. Деньги я передал чернявому, подчеркнув его статус предводителя компании. Виталику же презентовал одну из бутылок «пшеничной», вроде как бонус за старания. Собутыльники этого не видели, поэтому сосед счел правильным утащить бутылку домой.