Мутант
Шрифт:
– Почему бы и нет? Она живет в коттедже рядом с моим домом. У нас общий газон. Я как раз иду домой и с удовольствием вас ей представлю.
Пока они шли к дому миссис Кавендиш, Маша поинтересовалась:
– А кто-нибудь из сотрудников школы общался близко с моим покойным сыном Дэвидом?
– Почти все учителя. К нему вообще хорошо относились в школе. Насколько мне известно, он был особенно близок с Джо Арнольдом, учителем истории. Его все дети любят.
Коттедж миссис Кавендиш походил на какой-то сказочный домик: белые
Хозяйка пригласила Машу войти, а Ремингтон, извинившись, ушел.
Миссис Кавендиш провела Машу на кухню и предложила ей чай.
– Пожалуйста, называйте меня Стефани, – сказала она, садясь. – Так вы мама Виктора-младшего! Мой муж был им просто очарован. Он считал, что у вас исключительно одаренный ребенок, и постоянно восхищался им.
– Мне говорил об этом мистер Ремингтон.
– Муж любил рассказывать эту историю о том, как Виктор решил задачу по алгебре. Он рассказывал ее всем, кто только соглашался слушать.
Маша, кивнув, сообщила, что мистер Ремингтон тоже уже рассказал ей эту историю.
– Но Раймон считал, что вашего сына что-то беспокоит. Именно поэтому он пытался как-то приблизить его к остальным детям. Он действительно старался это сделать. Раймон думал, что мальчик страдает от одиночества, боялся, что у него есть суицидальные устремления. Он беспокоился за него – нет, не за учебу, я имею в виду в плане общения. Как он сейчас? Я последнее время редко его вижу.
– Боюсь, что у него по-прежнему мало друзей. Он не очень общителен.
– Жаль.
Маша собрала всю свою смелость.
– Надеюсь, вы не сочтете меня бестактной, но мне бы хотелось задать вам личный вопрос. Мистер Ремингтон сказал мне, что ваш муж умер от рака. Я вас не обижу, если спрошу: какой именно рак?
– Не обидите, – ответила Стефани. Ее голос дрогнул. – Некоторое время я вообще не могла об этом говорить. Раймон умер от рака печени. Это была какая-то очень редкая форма. Его отвезли в больницу в Бостоне. Врачи сказали, что они знают только о двух аналогичных случаях.
Именно этого ответа Маша и ждала, и боялась. Она почувствовала себя так, как будто ее ударили.
Маша постаралась по возможности тактично закончить разговор. Однако, прежде чем попрощаться, она попросила Стефани представить ее по телефону Джо Арнольду и договорилась с ним о встрече.
Направляясь к мистеру Арнольду, Маша ожидала увидеть важного профессора-историка, однако он оказался человеком совершенно другого типа. Как и Стефани Кавендиш, он был примерно Машиного возраста. Смуглый, обаятельный, с сочувственным, теплым взглядом коричневых глаз. Маша сразу поняла, что Джо Арнольд был превосходным учителем. В нем чувствовался энтузиазм, которым он наверняка заражал своих учеников. Неудивительно,
– Очень рад с вами познакомиться, миссис Фрэнк. Проходите, пожалуйста, проходите. – Он провел ее в кабинет, уставленный книгами. Она с восхищением осмотрела комнату. – Дэвид проводил здесь много времени.
Маша почувствовала, что к глазам снова подступают непрошенные слезы. С грустью подумала она о том, как много не знала о жизни Дэвида. Она попыталась взять себя в руки.
Поблагодарив Джо за то, что он согласился с ней встретиться, Маша стала объяснять цель своего визита. Она спросила, беседовал ли с ним когда-нибудь Дэвид о своем брате.
– Да, было несколько раз, – ответил Джо. – Дэвид признался мне, что у него были трудности с братом с первого же дня появления Виктора-младшего в доме. В принципе это нормально, но, честно говоря, мне казалось, что здесь было нечто большее, чем обычное соперничество между братьями. Я пытался говорить с ним на эту тему, однако Дэвид предпочитал об этом не распространяться. Мы очень близко с ним сошлись, но, когда я касался этого вопроса, он замыкался.
– Он никогда не говорил более конкретно о своих чувствах к брату или о том, что его беспокоит?
– Один раз он сказал, что боится Виктора-младшего.
– Он не сказал почему?
– У меня сложилось впечатление, что Виктор-младший ему угрожал. Но больше он ничего мне не говорил. Я знаю, что отношения между братьями нередко бывают сложными, особенно в этом возрасте. Но откровенно говоря, у меня было какое-то неприятное чувство по поводу его отношений с Виктором-младшим. Казалось, что Дэвид просто в ужасе от Виктора, он даже боялся говорить о нем. В конце концов я заставил пойти его к школьному психологу.
– И он ходил? – удивилась Маша. Она первый раз слышала о визите Дэвида к психологу, и это заставило ее почувствовать свою вину еще сильнее.
– Конечно. Я не собирался оставлять все это просто так. Дэвид был особый ребенок... – Он поперхнулся. – Извините, – добавил он после паузы. Маша была тронута таким явным выражением чувств. Она кивнула, собираясь встать.
– А психолог еще работает в школе? – спросила она.
– Маделин Циннцер? Да, конечно. Без нее трудно представить себе эту школу. Она работает здесь больше, чем кто-либо из нас.
Маша попросила Джо позвонить Маделин Циннцер и представить ее.
Прощаясь с Джо, Маша с трудом подыскивала слова, передающие ее благодарность. Она чувствовала себя ему обязанной.
– Пожалуйста, приходите в любое время, пожалуйста, – говорил Джо, пожимая ей руку. – В любое время.
~~
Маделин Циннцер была крупной женщиной, весом более двухсот фунтов. Ее седые волосы закручивались в тугие спиральки. Она провела Машу в просторную комфортабельную гостиную, из окна которой открывался живописный вид на центральную площадь школьного комплекса.